— Скорпи, — радостный вопль Миртл и ее отражение в зеркале заставили его вздрогнуть и отойти от раковины. — Как я рада, что ты решил разделить со мной этот чудесный вечер, я соскучилась по тебе за лето…

Скорпиус закатил глаза. Еще пару лет назад Миртл один раз подглядывала за ним в ванной старост (а он был и остается старостой факультета), и после того случая не давала ему прохода. Скорпиус даже не мог зайти в туалет на перемене спокойно, она всегда его умудрялась вылавливать, лишь в подземельях был от нее покой.

— Я тоже по тебе очень скучал, но извини, уже был отбой, мне пора, — спокойно ответил Скорпиус. — Спокойной ночи.

Вот только он лучше бы остался в компании этой когтевранской девчонки, если бы знал, кто будет ждать его на выходе из туалета.

— Уизли, ты следила за мной? — почти прорычал Скорпиус.

— Хотела лишь убедиться, что все в порядке, — поджала губы Роза.

— Со мной все в порядке, — членораздельно проговорил Скорпиус, ведь он совсем не хотел вызывать у нее жалость, совсем не то чувство, нет.

Хотелось уйти, но будто что-то держало. Хотя не что-то, а она. Она, конечно она. Хотя все шесть лет Скорпиус находил в себе силы, держаться от нее подальше, ведь они не могут быть вместе. У Скорпа совсем не было желания возвращаться в собственную спальню. Да, именно так он оправдается завтра перед собой, почему сейчас не ушел от нее, не проигнорировал, как делал это все шесть лет. Хотя, может это даже не оправдание. Уизли им помешала на сегодняшний вечер, но слизеринцы всегда доводили все до конца, а еще больше ненавидели, когда их планы срываются. К Уизли то они не сунутся. Просто повесят на него очередное клеймо — сынок труса, прячущийся за юбкой самой популярной девочки Хогвартса.

— Расскажешь? — Роза запрыгнула на подоконник, закинув ногу на ногу, и требовательно смотрела на него в ожидании ответа.

— А то ты не знаешь, — фыркнул Скорпиус. — Слишком правильная, чтобы подслушивать разговоры родителей о работе?

— Во-первых, я просто ценю личное пространство родителей, — мудро заметила Роза. — А во-вторых, у нас не принято приносить проблемы с работы в семью.

Не удивительно, образцовая семейка.

— Уизли, давай все оставим так, как было, — Скорпиус почесал переносицу. — Ты будешь жить своей жизнью, я своей, и мы не будем пересекаться.

— Только ты не учел того, что я староста школы, — гордо задрала свой веснушчатый носик Роза. — И о таких происшествиях я должна докладывать, в мои обязанности входит защита учеников…

— Мерлин, Уизли, — перебил ее Скорпиус, чуть рассмеявшись. — Ты порой такая забавная. Желание всех спасти у вас передается по наследству? Тебя половина школы хочет, неужели ночью нечем заняться, чем пытаться понять уклад Слизерина?

— Мне не интересна эта половина, — фыркнула Роза, подтягивая одну из своих гетр. — Да и после Стэна я разочаровалась в отношениях.

— Нашла с кем отношения строить, — рассмеялся Скорпиус. — Этот ботаник… Что ты в нем нашла. Даже тот же Розье к тебе неровно дышит.

Роза поморщилась. Она и сама не знала, почему именно Стэну она ответила взаимностью, ведь Малфой был прав, последние два года ей парни не давали проходу. Наверное, она в целом еще не была готова к серьезным отношениям, ставя в приоритет учебу и квиддич.

— А ты? — усмехнулась Роза, закусив губу.

— Уизли, у меня нет настроения на твои игры, — закатил глаза Скорпиус.

— Значит, как упрекать меня в том, что я фигней ночами занимаюсь, можно, а сам… — Роза спрыгнула с подоконника и подошла к Скорпу вплотную, прижимая его к стене.

Она чувствовала, как участилось дыхание Скорпа. Они смотрели друг другу в глаза, молча, выжидающе, едва прикасаясь друг к другу руками. Да и она сама впервые чувствовала что-то необычное, низ живота скрутило, ей было невыносимо трудно отойти от него, а Скорпиус и не пытался ее оттолкнуть.

— Уизли, — судорожно выдохнул Скорпиус, когда Роза своим бедром начала чувствовать, как твердеет его пах.

— Расскажешь, что случилось, отстану, — лукаво улыбнулась Роза.

— Ладно, ты победила, — сдался Малфой.

Роза отошла от Малфоя, а тот рассказал ей все о своих первых курсах на Слизерине, а также о том, что случилось этим летом, и какое отношение теперь к нему.

— Вот твари, — выругалась Роза, беря палочку в руки и крепко ее сжимая. — Какое они имеют право?

— Имеют, Уизли, — остановил ее Скорпиус. — На Слизерине другие законы.

— Знаешь, что, Малфой, — задумалась Роза. — Твой отец спас моих родителей. И сейчас, судя по твоим словам, не пошел на их условия, не хочет быть монстром. Ты не один, я тебя поддержу, ты же знаешь, что они меня боятся.

Малфой удивленно уставился на нее. Роза Уизли была известна своим стервозным характером и высокомерностью, излишней правильностью. И сейчас она, гриффиндорка, помогает ему, жалкому слизеринцу? Нет, им нельзя… Ничего нельзя!

— Мне не нужна твоя поддержка, Уизли, — отрезал Малфой. — Я не нуждаюсь в жалости, особенно от тебя.

— Я не жалею тебя, Малфой, — покачала головой Роза. — Я просто предложила тебе свою помощь, если ты хочешь. Если нет… Думаю, тебя ждут прекрасные вечера в обществе своих друзей и Круциатуса.

— И какая цена? — фыркнул Скорпиус. — Удовлетворять твои сексуальные потребности?

Роза была оскорблена до глубины души. Он такого о ней мнения? Вот хорек… Хотя… Это же выход!

— Малфой, так это же идея, — воскликнула Роза.

— Уизли, ты совсем чокнутая? — брови Скорпиуса поползли вверх. — Вообще-то я пошутил, я не собираюсь с тобой спать.

— Я тоже не собираюсь с тобой спать, — цокнула языком Роза. — Но мы можем сделать вид, что мы вместе.

— Это отвратительная идея, Уизли, — покачал головой Скорп, прекрасно понимая, что тогда и ее поставит под удар, такого ей они не спустят с рук, а он за нее переживал.

— Это самый простой способ, чтобы они к тебе боялись подойти, — убеждала его Роза.

Скорпиус не видел в этом выход. Они сразу поймут, что это подстава. Да и не будет же Уизли с ним спать в слизеринских спальнях, чтобы его соседи не трогали его ночами. Нет, это все какой-то абсурд. Он парень, это он должен защищать свою девушку, а не прятаться за ее юбкой. Стоп. Она даже не его девушка. Хотя ему так хотелось. Пусть видимостью… Но нет, нельзя. Он знает, что нельзя. Да и благодаря матери, которая до последнего своего вздоха вкладывала в него все то хорошее, что в нем есть, он не мог встречаться с девушкой без любви. Он верил в любовь. Верил в ее любовь. И даже не хотел допускать мысль, что она может в него влюбиться. Он не достоин ее, а она такой жизни с ним. И не хотел мучить себя. Знал, как душе будет мучительно больно осознавать, что это спектакль.

— Нет, Уизли, — в очередной раз отказал ей Скорпиус.

— Малфой, да чего ты боишься? — Роза и сама не понимала, зачем ей это так нужно, но она отчетливо хотела ему помочь. Наверное, Малфой прав, это в ее крови, передалось от родителей. — То, что твой отец не одобрит? Или то, что я гриффиндорка и твоим друзьям это не понравится? Ты же лучше меня знаешь, какой у меня в этой школе авторитет.

— Я не боюсь, — прикрыл глаза Скорпиус. — Это просто неправильно. Да и твои друзья, и семья не одобрят. Спокойной ночи, Уизли.

Скорпиус ушел, а Роза направилась в свою башню старост. Она видела впервые в Малфое человека, прониклась его историей, историей его семьи. Она даже вспомнила, что он рано остался без матери, как ему на самом деле тяжело живется под таким гнетом общества.

— Все нормально? — спросил у нее Эрик, с улыбкой плюхаясь на диван рядом с ней. — Как дежурство?

— Без происшествий, — соврала Роза напарнику. — Как твое свидание?

— Прекрасно, спасибо, что прикрыла, — поблагодарил парень. — В следующий раз можешь отдыхать, я отдежурю.

Роза поднялась в свою комнату. Малфой не шел у нее из головы. Она понимала, что если она просто припугнет слизеринцев это сработает куда хуже, чем если они будут «вместе». И у Розы был план, как сделать так, чтобы Скорпиус не смог ей отказать в помощи. Да и ни у кого в школе не останется никаких сомнений, что это не игра на публику.