Разговоры в ресторане затянулись до позднего вечера, потом Маргарита предложила посмотреть белые ночи и разводные мосты, и они поехали в центр города. Стоя на набережной, Маргарита что-то рассказывала, восхищалась красотой Северной столицы, а Глеб больше смотрел на неё. Копну рыжих локонов трепал ветер, глаза блестели от огней и выпитого мартини, он пытался отстраниться, отвлечься, но она манила, завлекала его.

– Ну что ты такой, как деревянный? Обними, меня, мне холодно.

Глеб попытался снять с себя куртку, чтобы отдать ей, но она не дала это сделать, она прижалась к нему, а затем обняла за шею и притянула к себе. Демонические зелёные глаза смотрели на него, губы приоткрылись, и вот он уже целует её, не обращая внимания на прохожих, кто-то посмеивался, кто-то вздыхал: «романтика!». Лаская её, Глеб всё больше попадал под её чары, она чувствовала это, но и он ей нравился, такой красивый, сильный, высокий, хоть и не принц голубых кровей, и так её каникулы складываются лучшим образом

Глеб остановился у ворот её дома. Он не позвал её к себе, и к ней тоже не пойдёт, надо немного подумать, привести мысли в порядок, она закружила его. Но тут Маргарита резко перелезла к нему на колени, села сверху, опутав волосами и своей страстью. Глеб целовал её, гладил ноги, залезая в разрез платья, дотрагиваясь до кружевного белья, чувствуя, что сейчас не выдержит, она сводит его с ума. Он стянул с плеч платье, освободил грудь от бюстгальтера, и Маргарита совсем не была против, она трепетала, запрокидывала голову и снова тянулась за поцелуем. Но вот её узкое платье подёрнуто до талии, пока она снимает трусики, Глеб тянется в бардачок за презервативами. Она снова на нём, почти кричит, а потом опрокидывается на руль, и машина отчаянно гудит, Глеб, лаская, прижимает девушку к себе, они всё ещё не могут отдышаться. Маргарита нежно целует ему шею, щекочет его, а потом берёт его лицо в ладони, и заглядывая в глаза, шепчет, как ей было хорошо. Глеб убирает ей с лица чуть влажные волосы.

– Ты придёшь ко мне завтра? – спросила она, целуя его.

Глеб кивнул, и она слазит с него и выскальзывает из машины. А он ещё несколько минут стоит на месте, пытаясь унять бешеное сердцебиение. Несколько метров до своего гаража он еле доехал, что это было? Вспышка страсти? Маргарита совсем как Маша, возбудила его, довела до крайности, и он не сдержался, такая тактика действует на него безотказно. Глеб не стал загонять машину в гараж, бросив у ворот, а зайдя в дом, рухнул на диван у камина. Из столовой выглянул Влад, он как раз собирался на работу.

– Гулянки до утра? – спросил он. – Кофе будешь?

– Давай, – прохрипел Глеб.

– Ты чего такой, как будто тебя трепали долго? Или трепали?

Глеб кивнул. Влад сел рядом, протянул чашку.

– Работать или осыпаться? Смотрю, ты не очень в форме.

– Сейчас переоденусь и приеду.

– Ну и кто она?

– Соседка, дом напротив, на каникулы приехала.

– Глебыч, по соседкам пошёл? Ты с этим аккуратнее, потом проблемы, преследования, слежки.

– Зацепила она меня.

– Вижу, что зацепила. Давно тебя в таком раздрае не наблюдал.

– Ладно, пойду собираться, и вечером меня не жди.

– Понял, если что, буду искать по соседям.

В тёплый июльский вечер, Глеб стоял у её ворот и звонился в дверь. Его тянуло к ней, как магнитом, он понимал, что попадает в её сети, но не в силах был выпутаться. Маргарита открыла сама.

– Заходи, я всю прислугу на сегодняшний вечер отпустила, мы с тобой одни.

Маргарита стояла перед ним в чёрном шёлковом халате такой длины, что были видны только кончики наманикюренных ногтей на ногах, волосы небрежными локонами разбросаны по плечам, раскосые глаза, влажные чувственные губы. Глеб едва не накинулся на неё на пороге.

– Посидим у бассейна? – спросила она. – Такой чудесный вечер.

Глеб кивнул и лёг в шезлонг, Марго подала ему холодное шампанское, и, взяв свой бокал, легла на соседний лежак. Глеб не помнил о чём они говорили, в висках стучало, сердце сжималось, он смотрел только на воду бассейна, не в силах смотреть на рядом сидящую девушку. Хорошо, что напиток такой холодный, надо хоть немного остудить кровь. Сгустились сумерки, Марго пультом включила подсветку бассейна и тихую музыку.

– Обожаю июльские вечера, когда так тепло, как сейчас, – сказала она и встала с шезлонга.

Глеб вскинул на неё глаза, и в ту же секунду халат чёрной волной соскользнул с её тела и пеной упал к ногам. У Глеба перехватило дыхание. Марго стояла перед ним, опутанная только локонами, а через секунду она, смеясь, прыгнула в бассейн. Он вскочил, опрокинув шезлонг, и прыгнул за ней. Его тут же нашли её жадные губы, руки стягивали с него футболку, жаркое дыхание обжигало, он чувствовал, что тонет… тонет от охвативших его чувств.

Маргарита заснула только утром, а Глеб, лёжа в её постели и сжимая её в объятиях, не спал. Он был потрясён и ошарашен, он не испытывал таких чувств со времён Эллы, и думал, что уже не способен испытать такое. Вереница женских лиц и тел проходила мимо, не оставляя в его душе ничего. Неужели он вновь обрёл то, что потерял много лет назад? Неужели, наконец, к нему снова пришло счастье в образе этой зеленоглазой нимфы? Если это так, то он никогда больше не упустит это счастье, он будет держать ногтями и зубами за него, и никто, никто у него больше этого не отнимет!

Марго открыла глаза.

– Ты не спишь? – удивилась она

– Нет, я любуюсь тобой.

– А я так устала, столько удовольствий за одну ночь.

Глеб коснулся губами её щеки:

– Ну, тогда поспи ещё, лисичка.

Он придумал ей прозвище, надо же. Он давно предпочитал обращаться ко всем «детка» или что-то в этом роде, так проще, имена не перепутаешь. А тут лисичка? Он в своём уме?

– Ну, уж нет, – рассмеялась она. – Какой сон с таким мужчиной?

Марго забралась на него, окутав волосами.

– У тебя такие волосы, как сети, – сказал Глеб, выпутываясь.

– Это часть моего я.

Через час, они спустились в столовую выпить кофе.

– У меня сегодня встреча важная, мне надо смотаться на работу, – сказал Глеб, смотря на часы.

– Вечером, надеюсь, ты свободен? Учти, милый, я влюбилась в тебя и просто так не отпущу!

Глеб лишь улыбнулся в ответ, его пугали нахлынувшие чувства.

После работы он поехал в городскую квартиру, чтобы быть побыть одному и подальше от неё, от её чар, от её зелёных глаз. Она несколько раз ему звонила, но он отговаривался делами. Она давит на него, он не в силах устоять. Глеб пришёл домой, и не раздеваясь, не включая свет повалился на диван. Он смотрел на потолок, по которому бегали тени фар проезжающих машин, и думал, думал. В первый раз после больниц он почувствовал себя физически нездоровым. Болело сердце, болели шрамы, болели ушибленные во время аварии суставы, всё тело сплелось в какой-то один ноющий клубок. Он никого не хочет страстно и много любить, любовь вызывает зависимость. Влюбиться, поиграть в чувства, пожалуйста. Только не любить серьезно, одного раза и одной разбитой любви вполне достаточно. Да и какое он имеет право испытывать такие мощные чувства вновь? Ещё раз он не выдержит, он хочет быть сильным и ни от кого не зависеть. Ему так хорошо и спокойно жилось последние годы. Может надо зарубить чувство на корню? Нельзя ему любить, не хочет он этого.

– Ань, приезжай ко мне, – прошептал он в трубку, позвонив своей любовнице.

– Я сейчас не могу, мы с мужем идем на мероприятие.

Глеб нажал отбой и позвонил ещё одной любовнице.

– Я с радостью, но давай на следующей неделе?

Глеб отбросил телефон. Всё, никто не приедет, не успокоит его, то все сразу, то ни одной. Придётся пережить эту ночь в одиночестве. А может к чёрту всё? Пусть идёт, как идёт. Если чувства к Маргарите его добьют окончательно, то хотя бы перед смертью почувствует, что живёт полноценной жизнью.