– Мам.

– Правда.. это все мои фантазии. Я слишком мнительная в последнее время..

Фантазии? Мнительная?

Мама и мнительность – это два разных полюса, о чем она?

Но она вновь принимается «усиленно» выискивать номер, отдаваясь этому целиком. Мы с Милли стоим, скучающе постукивая то пальцами по чемоданам, то отбивая дробь коленом – причем и то и то делаем практически синхронно.

Но поскольку мы ничем не заняты с ней, я почти сразу замечаю, как из общей толпы (что за толкучка?) выступает одна грузная фигура и спешно направляется в нашу сторону.

Вернее, вначале мне кажется, что просто в нашу сторону. Но спустя пару мгновений понимаю – нет. Не просто в нашу сторону – а именно к нам.

А когда между нами остается не больше десяти ярдов и мама вдруг удовлетворенно цокает:

– Сказала же, этот номер у меня был! Нашла!

Я узнаю в приближающейся фигуре Маккензи.

Мэра Лэствилла.

-7-

Мама обрывается на полуслове, тоже заметив его, и так и не нажав кнопку вызова того такси, которое так долго искала.

Мужчина – явно за пятьдесят, идеально выбритый, но от этого не более опрятный, в костюме, который явно покупал, когда был в лучшем весе и без брюшка, с усталой физиономией и проседью в волосах (конечно, это же мэр Лэствилла, а не Калифорнии2) кивает нам троим, окончательно подойдя и с трудом скрывая отдышку:

– Леди, добрый вечер, добро пожаловать домой..

– Я прославилась, да не знаю об этом? – пытаюсь пошутить – то миллиардеры дерутся за право довезти меня на своих самолетах до дома, то теперь лично приехал встретить мэр, чтобы поздравить с прилетом! Я умерла и переродилась Майклом Джексоном?

Но хихикает только Милли и то, заметив взгляд мамы, тут же замолкает. Я озадаченно перевожу взгляд с мамы на мэра, но в итоге откашливаюсь:

– Извините, просто с перелета устала. Чем-то обязаны?

Кажется, Маккензи сильно теряется из-за того, что я прервала его, очевидно, выученную наизусть речь, потому пару секунд растерянно молчит. В какой-то момент мне даже кажется, что он так и не вспомнит, что за чем шло и просто так же молча повернется и засеменит обратно.

Но вот его взгляд яснеет и он обращается ко мне:

– Да, мисс Бёрнелл. Я, собственно, хотел сказать, что рад, что вы прилетели и успеваете на городской совет..

– Городской совет? – теперь уже его изумленно перебивает Милли.

Мама шикает на нас обоих.

Несмотря на молодость во всем остальном – воспитание выдает ее истинный возраст. Воспитание, обязывающее проявлять учтивость и уважение к высоким политическим чинам, даже если это какой-то мэр маленького городишко, который выглядит ничем не лучше этого самого городишка, о котором, наверное, только и знают что жители этого городишка.. да богатые папенькины сыночки, благотворительствующие здесь, потому что суммы требуется меньше, чем в больших городах, а вот резюме «добрых дел» пополняется.

– Да, городской совет – теперь мэр собирается с мыслями куда быстрее – нам просто необходимо ваше присутствие, мисс Бёрнелл.

И взгляд на меня. Словно его первого обращения было недостаточно, чтобы теперь понять, какую из троих «мисс Бёрнелл» он имеет ввиду.

– Чтобы успеть к началу – нужно выезжать сразу отсюда.

Ничего не понимаю.

Даже если опустить вопросы о том, какого черта от меня понадобилось городскому совету и этому старому увальню в частности.. откуда он знал, что я буду здесь в это время? Что я прилечу? Точно не от мамы – она не меньше нашего удивилась его появлению.

Тогда откуда?

Вряд ли Ратвен всему городу позвонил и сообщил, что везет такую-то такую-то, встречайте там-то там-то.

Но едва я открываю рот, чтобы все это подметить – как со спины мэра, точно в каком-то фильме ужасов, обвиваются вокруг его шеи чьи-то пальцы с длинными ногтями..

Но тут же я вижу и всю их обладательницу целиком.

Какая-та молодая девица модельной внешности, и судя по тому, как она вольно пристроилась на Маккензи – его «кукла барби». Странно, я думала такие залипают либо на красивых и известных, либо на известных и богатых, либо просто на безудержно-богатых, тогда можно без красоты и известности.

Шутка в том, что наш мэр не обладает ни то что ни одним из вышеперечисленного -в его багаже нет даже четвертинки от одного из чего-либо этого.

Ну, должно быть, и эта пташка летает не так высоко, как Эмбер Херд3.

Она появляется так неожиданно (и неуместно), что мэр тут же смущается:

– Эрджи, я же говорил подождать меня..

– Да, мой сладкий – кивает она капризно – но я уже замерзла и ты говорил, что быстро. А тут та-ак долго..

Девица растягивает слова и кажется совершенной дурочкой.. но что-то такое мелькает в ее глазах, что заставляет меня усомниться в этом заключении. Может, ей просто выгодно таковою казаться.

– Так, ладно, мисс Бёрнелл.. – он поспешно оборачивается ко мне вновь, видимо решив уже закрыть этот вопрос.

Потому я его сразу же перебиваю:

– Подождите. Как вы узнали, что я прилетаю? И зачем я нужна вдруг городскому совету? Да еще и так срочно?

– Дело официальное, я не могу пока разглашать. Вы все узнаете на месте.

Нет, знаете что, хватит с меня.

Столько проблем в Румынии, не очень-то спокойный и достаточно долгий перелет домой – чтобы теперь, едва сойдя с трапа, ехать куда-то, на ночь глядя, на какие-то городские советы непонятно зачем, сидеть там, непонятно сколько – когда единственное, чего я хочу сейчас: это горячий душ и мамины фирменно-разогретые полуфабрикаты.

Все, не хочу.

Имею право.

Это Америка – плевать и в стопку.

И едва я собираюсь уже совершенно осознанно ляпнуть это («плевать и в стопку») прямо мэру, как мама мягко трогает меня за плечо и шепчет на ухо:

– Милая, нельзя отказываться, если дело важное. Езжай с господином мэром. Мы с Милли сами доберемся домой, тем более, что номер такси я нашла.

– Да не хочу я никуда ехать, мам – цежу я так же шепотом – я есть хочу. И спать.

– Дорогая – думаю, наш шепоток уже кажется подозрительным – ты живешь в этом городе, а он, пусть и никудышный, но пока что его мэр. Тебе нужны проблемы? Просто езжай, а оттуда вызови такси и к нам. Я все разогрею, и горячий душ тебя тоже дождется.

Недовольно выдохнув, все-таки, не могу не согласиться с доводами мамы и в итоге киваю, говоря уже громко:

– Ладно. Едем..

– Отлично.

И мэр совершенно с невозмутимым видом (обхватив чуть ниже талии свою куклу-барби) удаляется обратно к толпе (то ли имеющей, то ли не имеющей к нему отношения).

Подождав, пока дистанция будет достаточная, чтобы он нас не услышал, я оборачиваюсь к маме и возмущенно фыркаю:

– Я думала, он хоть довезти предложит! Ему же надо, а такси брать мне? – и тут меня осеняет – черт, я даже не узнала, куда ехать. Где это собрание..

Однако, бежать за ним совсем не хочется.

Я уже начинаю всерьез задумываться над тем, чтобы использовать это как причину все-таки сказать «плевать и в стопку». А что? Он не сказал адрес, а я вспомнила слишком поздно (кто докажет?) и пришлось, понурив голову, ехать домой..

Как вдруг к нам подходит какой-то мужчина в полицейской форме.

На одно безумное мгновение мне кажется, что он сейчас, сурово посмотрев на меня, заявит: «вы обвиняетесь в уклонительстве от своих гражданских обязанностей, потому арестовываетесь и подвергаетесь обвинению». Не знаю, так говорят копы или нет, но именно такой диалог успевает прокрутиться в моей голове прежде, чем мужчина улыбается маме:

– Энни, сколько лет!

– Дуган! – мама удивляется, и с радостной улыбкой обнимает мужчину в ответ.

Дугана?

И тут, когда вновь могу видеть лицо копа, наконец-таки действительно узнаю в нем комиссара Дугана. Это старый друг моих родителей, который часто приезжал к нам в детстве.