– Постройки кораблей? Каких кораблей?

– Разве я сказал «кораблей»? – Бастьен опять картинно закатил глаза. – Ко-ра-бля, – раздельно произнёс он и показал пальцем на стену. – Кстати говоря, господин Клос, мы уже пришли, я буду ждать вас прямо здесь, – он толкнул дверь, которая была прямо перед ними. Она поддалась только со второго раза. Изнутри повалил густой пар, за клубами которого ничего не было видно.

– Ну, с лёгким паром!

Клос почувствовал толчок в спину, и дверь за ним захлопнулась.

Было трудно дышать – мальчик кинулся к двери, пытаясь её открыть. Она не поддавалась ни в одну, ни в другую сторону.

«Обманщик Бастьен! Как я мог так попасться? С виду простак, а на самом деле…»

– Господин, – донёсся откуда-то снизу глухой баритон, – прошу вас, господин, – несколько сильных рук стали стягивать с Клоса одежду. – Или прямо так изволите-с принимать? Гости у нас, конечно, всяческие бывают, причуды у всех свои, но вы, видно сразу, человек порядочный, снимайте давайте-с.

Клос поддался – и цепкие руки мигом стащили с него всю одежду.

– Держите крепко, не отпускайте-с, – ему в ладонь сунули верёвку с узлом на конце, которая тут же рванулась, увлекая мальчика за собой. Колючий, грубый канат был единственным ориентиром в непроглядных облаках пара. Потеряй он его теперь, даже дверь найти, скорее всего, не удалось бы, поэтому Клос вцепился в верёвку обеими руками и шёл за невидимым проводником, слегка пригнувшись и шаркая ногами, чтобы не споткнуться. Пахло вокруг чрезвычайно приятно.

Пол был тёплым, шершавым и, по-видимому, деревянным. Глаза постепенно привыкали, а может быть, просто пар здесь уже был не таким густым.

Его провожатый оказался низеньким, очень лохматым рыжим существом, чью голову венчала банная шапочка, а на ногах было надето нечто похожее на русские валенки. Вокруг, тут и там, стояли круглые чаны с водой, большие и маленькие: некоторые из них были пусты, а в некоторых возлёживали гости самых разных размеров.

Между чанами сновали точно такие же рыжие существа: некоторые тащили ведёрки с водой, некоторые были заняты гостями. Три лохматых банщика огромными щётками с длинными рукоятками – швабрами тёрли какого-то огромного толстого раскрасневшегося человека со множеством подбородков, похожего на моржа. Морж, запрокинув голову, кряхтел и похрюкивал от удовольствия.

– Такого, наверное, целый день тереть? И воды нужна целая бочка, а то и не одна? – съехидничал Клос и слегка дёрнул за верёвку, показывая, к кому обращается.

– Не знаю, – совершенно серьёзно отозвался банщик, – я вожатый, а не тёрщик.

Он резко остановился, выдернул верёвку из рук мальчика, ловко свернул и спрятал её прямо под свою банную шапочку:

– Извольте-с залезать.

Клос взобрался на короткое деревянное полено, которое было ему по колено, а потом ещё на одно, до пояса. Чтобы вскарабкаться на второе полено, он схватился руками за край чана, выпрямился и заглянул внутрь. Чан был чёрный, чугунный, вода была горячей, но терпимой. Клос осторожно засунул в воду сначала одну ногу, поморщился и поболтал ею. Тотчас из-под свободной ноги кто-то выдернул полено, и Клос со всего размаха рухнул прямо в чан. Не успел он вынырнуть, как лохматый рыжий банщик стал деловито сыпать в воду что-то из маленькой ступки и помешивать. Вокруг сразу распространился приятный, похожий на еловый запах.

– Что это за аромат? – спросил Клос. – Вкусный, напоминает о лесе. – Ему вспомнились зелёные горы с пасущимися стадами и почему-то реки.

– Не знаю-с, – даже не взглянув на мальчика, ответил банщик, – я сыпщик, а не готовщик, – и тут же исчез, стремглав умчавшись куда-то дальше.

«Ну и дела, – подумал мальчик, – интересно, почему сыпщик не может быть еще и готовщиком или тёрщиком? Работа вроде не слишком сложная».

Внутри чана плавали древесные поленья, и, несмотря на глубину, можно было удобно расположиться, облокотившись на них. Он снова нырнул, по телу разливалось наслаждение: горячая ванна после долгой изнурительной дороги – самое желанное удовольствие для усталого путника. Он перевернулся на живот и огляделся. Домовята (так он про себя назвал рыжих лохмачей) слаженно работали, но каждый занимался только одним делом. Например, один из них сначала бежал к большому резервуару с водой посредине всей бани, набирал воду в два маленьких ведёрка; потом бежал к печи, на которой были навалены камни, выплёскивал на камни воду и тут же устремлялся обратно. В это же время другой домовёнок начинал размахивать полотенцем, разгоняя жар по всей парной.

«Наверняка это махальщик», – подумал Клос и рассмеялся от своей шутки.

– Смотрите, кто это у нас тут варится?! – от резкого возгласа Клос вздрогнул. – Запах такой, аж аппетит разыгрался. Будь у меня сейчас ложка побольше, добавил бы картошки, грибов и сварил бы отличный суп! – Около чана, в котором купался Клос, стоял Пигль с крошечным полотенцем на плече. Он был таким высоким и внушительным, что мог смотреть на Клоса без всяких подставок из поленьев.

– Доброе утро, Пигль, – смущённо пробормотал мальчик, – да вот, Бастьен сказал, что перед прогулкой необходимо посетить купальни.

– Конечно! И перед прогулкой, и после прогулки, и иногда даже между прогулками. Ты разве не слышал, что чем больше и толще человек, тем сильнее он любит баню? Это дело, парень, очень полезное: прочищаешь каждую ворсиночку. А знаешь, сколько их у меня? Раз в пять больше, чем у тебя.

Пигль оценивающе посмотрел на тщедушные плечи мальчика.

– Нет, пожалуй, не меньше чем в десять! – он вновь расхохотался. Казалось, что, чем бы Пигль ни занимался, всё доставляет ему удовольствие. – На прогулке смотри в оба, этот прохвост Бастьен – тот ещё «супчик», ну или, скорее, «кисельчик»! Столкнёт тебя прямо в море – и поминай как звали, а сам потом скажет, что поскользнулся!

Клосу стало не по себе от таких шуток:

– Может, лучше тогда начать осмотр с нижних этажей? Когда ты в самом низу, падать, кажется, не так опасно?

– Когда ты в самом низу, то либо бояться совсем уже нечего, либо ты сам представляешь опасность! Ха-ха! Да и потом тебе сейчас вниз нельзя, там сейчас всё варится и скворчит: готовятся к завтрашнему торжеству. В твою честь, между прочим! Хотя это и для каждого из нас событие: даёт, так сказать, надежду на разноцветное будущее. Я вот на часок сюда заскочил. Сейчас попарюсь хорошенько и тоже туда. Как же такое торжество и без главного повара? Ладно, пойду набираться вдохновения!

Напоследок он зачерпнул воду своей могучей ладонью, облил мальчика и пошёл прочь, хохоча и отпуская шутки в сторону окружающих. На спине у Пигля красовался череп, лежащий на груде золота.

Клос набрал в лёгкие воздуха и погрузился в воду: «Странный какой. И чего ему всё время весело? Торчит в этом странном месте, то жарится сам, то жарит еду для других». Но настроение от вида знакомого у Клоса всё равно улучшилось.

Вдруг в спину мальчика ткнулась щётка, а потом ещё одна – от неожиданности он перевернулся и увидел, как два человечка болтаются на верёвках, которые уходят куда-то вверх, в пар, и держат в руках палки с продолговатыми мочалками на концах.

– Не крутитесь-с, – велел один из них, с мочалкой поменьше, и начал натирать мальчику уши, в то время как второй принялся за плечи и живот.

Они работали очень слаженно, но Клос не мог получать удовольствия от процедуры: к нему опять вернулись мысли о неправильном разделении обязанностей. И когда помимо двух тёрщиков к делу снова подключился сыпщик (чан теперь наполнился новым апельсиновым ароматом), а потом ещё и стучальщик с веником, он не выдержал и спросил:

– Уважаемый, – он не смог подобрать подходящего для домовят слова, поэтому сказал просто «уважаемый», – скажите, пожалуйста, вы давно здесь работаете?