Оно и понятно, учитывая произошедшее в первую ночь, после введения в мою кровь препарата Романова. Я тогда не мог уснуть и, раздраженно развернувшись в кровати, случайно задел один из медицинских аппаратов. К сожалению, мое «случайно» вылилось в то, что тот с невероятной скоростью полетел в противоположную стену. И все бы ничего, если бы одна из комплектующих этого прибора не состояла из особо прочных материалов, которые с легкостью пробили стену и ранили сразу двух врачей.

– Да контролирую я себя, контролирую, – раздраженно ответил я. Уже четвертый день без происшествий, а они все опасаются. – Когда мы перейдем к экспериментам на улице?

Дверь в палату открылась, и внутрь зашел Испанец.

– Когда Императорская комиссия сочтет безопасным твое нахождение в обществе, – с улыбкой произнес наставник.

– Да я уже четвертый день ничего не ломаю! Или мне этот медицинский аппарат всю жизнь припоминать будут? Я больше не могу находиться в четырёх стенах!

Дело было в невероятной энергии, бушующей в организме. Я не хотел есть, не ложился спать, мог часами бегать на «дорожке» и не чувствовать ни грамма усталости. Меня просто распирало от ощущения невероятной мощи.

– А что случится, если ты захочешь пожать руку кому-нибудь и случайно сломаешь ее? Ты готов взять на себя эти риски? И ладно ранение, ты ведь можешь и убить ненароком.

– Нахождение в клетке ничем мне не поможет, – буркнул я. – К тому же, речь идет об экспериментах на свежем воздухе, а не полноценной прогулке по оживлённым улицам.

– Не преувеличивай, тебе выделили вполне себе комфортабельные палаты. Учитывая, что прошлую больницу ты разгромил. – Густаво присел на диван, расположенный у стены. – Вы разобрались с твоим голосом?

– Как сказать…

На данный момент я научился только отключать «эффект влияния» на девушек. А вот применять новые способности по своему желанию у меня пока что не получалось. Но обо всем по порядку.

Сперва мы отмели теорию, что всему виной необычная работа голосовых связок. Оказалось, что теперь я могу менять их так, как мне захочется. Но независимо от того, каким был мой голос (высоким, средним или низким), девушки по-прежнему слышали что-то свое и неизменно впадали в оцепенение. Потому мы и пришли к выводу, что дело все-таки в воздействии на мозг собеседника с помощью звуковых волн.

Путем недолгих экспериментов над четырьмя девушками-добровольцами у меня все-таки получилось обуздать это «влияние». И только. Свободно управлять им, и тем более воздействовать на мужчин, у меня пока что не получалось.

– Ярослав, на самом деле я пришёл к тебе с хорошей новостью. В последнем докладе доктора Н’где говорится, что твой организм полностью восстановился и не нуждается в дополнительной подпитке. То же самое касается и твоего самоконтроля. Все показатели в норме, поэтому с сегодняшнего дня ты покидаешь эту клинику. Само собой вы продолжите проводить эксперименты для определения границ твоих нынешних способностей, но теперь это будет происходить в оговоренное с тобой время.

Я с сомнением посмотрел на наставника. Даже мне, независимо от желания поскорее выйти из этой палаты, это решение показалось несколько авантюрным. В конце концов, я на «карантине» всего четыре дня. Мы толком не исследовали воздействие препарата Романова на мой организм. Кто знает, вдруг мне в одно мгновение резко поплохеет.

Хотя, по словам доктора Н’гле, вероятность такого исхода близилась к нулю. И все благодаря моей крови, на основе которой и была создана сыворотка. Но даже несмотря на это, меня все равно хотят выпустить из больницы. А значит, объяснение этому может быть только одно..

– Как понимаю, Императору Мансу не терпится взорвать медийную бомбу и показать всему миру первого Абсолюта? Неужели на дипломатическом и военном фронте все так плохо?

Лицо Испанца омрачилось.

– Войска генерала Панкратова потерпели несколько сокрушительных поражений за последние несколько недель. Применяемая врагом тактика, при которой они совершают прорыв с помощью десятков Титанов, а следом пускают туда бронетанковые группы, дала свои результаты – фронт сопротивления рушится. Тоже касается и остальных театров военных действий. Несмотря на заключённое перемирие, герцог Лафи перешёл к активным действиям и захватил два города на севере Франции. Да и у аргентинцев дела пошли на спад. Король Лукас заручился поддержкой мексиканцев и смог стабилизировать фронт.

– Господи, меня не было всего три недели, а у вас уже провал на провале, – протянул я. – Почему Его Величество не использует Титанов для купирования прорывов?

– Потому что это неразумно. К сожалению, количество наших Титанов строго ограничено, и все они используются для проведения диверсионных и разведывательных операций. Мы не можем позволить себе бросать сильнейших бойцов на убой, как это делает Георгий.

– До сих пор не понимаю, откуда у Александра такое количество моей крови…

– Судя по всему, она уже подходит к концу. За последние несколько дней не было зафиксировано ни одного появления псевдоТитанов. Но свое дело они сделали, инициатива на стороне наших врагов.

– И вы решили показать меня миру, чтобы воодушевить бойцов?

Наставник кивнул.

– В сети уже пошли разговоры о скоропостижной смерти будущего Абсолюта во время Парижских событий. Пресс-секретарь Манса выступил с заявлением, что с тобой все в порядке, но это всего лишь слова. Людям необходимо дать надежду. И этой надеждой должен стать ты.

Знал бы Густаво, насколько это рискованно… И дело сейчас не в контроле собственных способностей, тут как раз все в порядке. Меня куда больше волновал другой Ярик, всеми силами стремящийся вырваться на волю и захватить власть над телом. У парня явно потекла крыша, поэтому предугадать его действия, после получения в руки такой мощи, достаточно сложно.

– Мне бы все равно не хотелось так рано показываться на людях. Нужно время.

– Ты же сам хотел выбраться из этого кабинета? – удивился Испанец.

– Речь шла об обычных упражнениях на свежем воздухе. А вот люди…

В комнате повисла напряженная пауза.

– Ярослав, если тебе есть что сказать, то лучше сделай это сейчас. Я не могу доложить Мансу, что тебе просто не хочется.

Я вздохнул и вкратце рассказал Испанцу о произошедшем. Точнее, вольную интерпретацию того, что произошло, так как правду говорить было бессмысленно. Боюсь, что после новости о том, что я пришел из другого мира и занял тело погибшего Ярослава Воронова, меня упекут в сумасшедший дом. Ну кто, в здравом уме, поверит в такой бред? Вот-вот… тем более и доказательств у меня никаких.

– То есть хочешь сказать, что где-то внутри тебя есть темная сущность, которая стремится получить управление над телом? – с сомнением произнес Густаво. – А ты не думал, что это обычный бред? Реакция мозга на получение новых способностей?

– Не знаю. Выглядело очень правдоподобно. Я был уверен, что если проиграю схватку, то больше не вернусь в свое тело.

– Получается все, что тебе нужно, это больше не терять контроль в течение этого года.

– Похоже на то.

Наставник задумчиво потер подбородок, после чего поднялся и хлопнул меня по плечу.

– Я поговорю с доктором Н’гле о твоих тревогах. А пока что готовься.... нас ожидает веселый вечер.

Показывать меня миру решили в просторном бетонном здании, служившим площадкой для тренировок Титанов. Мне доводилось уже видеть эти помещения, когда мы разбирали тренировку Штиль. И само собой это было сделано с ее разрешения – воздушники были самым распространенным классом, поэтому мне надо было представлять стиль их боя.

Стоило мне показаться в здании, как со всех сторон послышался шепот:

– Он все-так жив… срочно готовь прямое включение.

– Тебе не кажется, что в нем что-то изменилось?

– Да.... кажется, глаза другие.

– Или походка?

– А вы слышали, что он вышел из под контроля и разнес больничное здание в центре города?