Сегодня мне рассказали о съемках фильма «Ленин в Октябре». Когда режиссер Михаил Ромм снимал сцену заседания Временного правительства, то долго осматривал участников съемки и, остановившись против одного бородача, которого все в шутку звали Черномор, взял его за бороду и воскликнул:
— Какого черта вы приклеили сюда это помело?!
— Простите, но это моя борода, — начал оправдываться Черномор.
Во время съемки возник вопрос о том, какие ордена носил Керенский и сколько у него было адъютантов.
— Это кто-нибудь выяснил? — спросил Ромм у членов съемочной группы.
В наступившей тишине раздался уверенный голос Черномора:
— Александр Федорович носил только университетский значок, а адъютантов у него было два.
— А вы откуда знаете? — удивился Ромм.
— К вашему сведению, — ответил Черномор, — я бывший министр Временного правительства Малянтович.
Так бывший министр стал главным консультантом всех эпизодов, связанных с Временным правительством, и сыграл в фильме самого себя.
Добавим, что во Временном правительстве П. Н. Малянтович занимал должность министра юстиции, а в период съемок «Ленина в Октябре» ему было 68 лет.
Несмотря ни на что, в указанный срок фильм был готов. 3 ноября его показали Сталину, получили одобрительный отзыв вождя, и 7 ноября во время торжественного заседания в Большом театре состоялась его официальная премьера.
Ромму казалось, что она прошла позорно. Во время показа он был готов от стыда сквозь землю провалиться. Изображение плохое, звук — хуже не придумаешь. Фильм кончился, и в зале никакой реакции. Попахивало провалом. В этот момент со своего места поднялся Сталин и начал аплодировать. Тут уже публика прореагировала на совесть, не просто аплодисментами — оглушительной овацией.
В этом месте так и подмывает написать сакраментальное: с тех пор картина начала победоносное шествие по экранам страны. Нет, не начала. Вернее, начала, а через два дня остановилась. Дело в том, что, хотя Сталин одобрил фильм, одно замечание у главного зрителя нашлось.
Сообщение о задержке выпуска фильма «Ленин в Октябре»
1937
[Из открытых источников]
Через день после премьеры в Кремль, к Сталину, вызвали режиссера. Ромм, не ожидая от этого приглашения ничего хорошего, приехал туда от страха ни жив ни мертв. Однако вождь был настроен весьма миролюбиво, сказал, что вчера пересмотрел картину еще раз, она ему понравилась.
— Только мне кажется, товарищ Ромм, что в таком фильме следует показать штурм Зимнего дворца и арест Временного правительства. Что нужно сделать, чтобы дополнить картину? Как это называется у киношников?
— Досъемка, Иосиф Виссарионович.
— Это часто случается на практике?
— Да уж нередко.
— В вашем случае сколько времени на нее понадобится?
Ромм пожал плечами:
— Если учесть, что потребуется изготовить сложные декорации и привлечь большую массовку, это займет месяц с небольшим.
— Что ж, — задумался Сталин. — Даю вам двадцатидневный срок. Полагаю, этот эпизод сделает фильм более правдивым в историческом отношении и придаст ему еще больше зрелищности…
Зрители с нетерпением ждали этот фильм. Если его сейчас не показать, пойдут кривотолки, мол, запретили. Правда, на дворе 1937-й, особенно языки распускать поостерегутся. Все же, во избежание крамолы, лучше сразу поставить точки над «и».
Премьера была в воскресенье, а в среду, 10 ноября, в «Правде», в номере, посвященном рассказам о праздновании в стране славной годовщины, на пятой странице газеты притулилась тассовская заметка, бесхитростно озаглавленная «Фильм „Ленин в Октябре“»:
К 20-летию Великой Октябрьской социалистической революции советская кинематография закончила и в юбилейные дни показала кинозрителям Москвы, Московской области, Ленинграда, Киева, Харькова, Одессы, Минска, Сталино, Магнитогорска и других городов исключительный по силе драматургии и неподражаемый по силе актерского мастерства, великолепной режиссуры, монтажа и операторской работы большой художественный фильм «Ленин в Октябре».
Фильм заслуженно принят всеми как выдающееся произведение искусства, как замечательный по силе и смелости первый пример трактовки в искусстве ленинской тематики и образа гениального вождя В. И. Ленина.
После премьеры фильма в ряде указанных центров страны, на которых присутствовало огромное количество зрителей, с огромным энтузиазмом принявших этот фильм, Главное управление кинематографии приступило к подготовке массового его тиража для повседневного показа на экранах страны и заграницы.
Чтобы еще выше поднять идейно-художественное значение фильма и лучше закончить его, Главное управление кинематографии получило указание директивных организаций срочно доснять и включить в фильм эпизод взятия Зимнего дворца и ареста Временного правительства, которым должна была начаться подготовляемая к съемке вторая серия этого фильма.
Повсеместный выпуск фильма «Ленин в Октябре» будет осуществлен в первых числах декабря 1937 г.
То, что теперь придется снимать сутками напролет, на «Мосфильме» поняли моментально. Дирекции и бухгалтерии оставалось оценить и выбрать варианты: в Москве или в Ленинграде?
Съемка в северной столице стоила примерно миллион рублей. В Москве же нужно было построить первые два этажа арки Генерального штаба, низ Александровской колонны и первые два этажа части Зимнего дворца. Все делалось в масштабах меньше натуральных. Это обошлось бы в 300 тысяч рублей. Плюс 2–3 тысячи рублей требовались на дорисовку. Экономия выходила колоссальная, поэтому штурм Зимнего сняли в Москве. В указанные сроки уложились, и с середины декабря — теперь уже позволительно так выразиться — фильм «Ленин в Октябре» начал победоносное шествие по экранам страны. Для проката изготовили девятьсот копий. Зрители приняли фильм на ура. Можно сказать, имя Ромма попало на скрижали истории.
Первое появление Ленина в фильме представлено весьма прозаически — он едет в кабине паровоза. Кроме него там охранник Василий и машинист. Они заняты своими делами, а Владимир Ильич сидит и смотрит на мелькающий за окном пейзаж, точнее клочья паровозного дыма. По логике вещей, этот эпизод можно если не пропустить, то хотя бы сделать предельно коротким. Однако режиссер поступил наоборот — затянул его. Ромм понимал, что при первом появлении Ленина на экране зрители в зале обязательно начнут аплодировать. В расчете на эти аплодисменты он специально дал время для выплеска зрительских эмоций, после чего продолжил действие.
Расчет оказался точным.
На создателей фильма обрушился шквал благожелательных отзывов. И от критиков, и — самое главное — от зрителей, годами выражавших позитивное отношение к нему. Эти симпатии порой приводили к неожиданным последствиям. Об одной эффектной истории Алексей Яковлевич Каплер рассказал литературоведу Борису Андреевичу Леонову, тот, в свою очередь, поведал ее великолепному поэту Григорию Борисову, который пересказал мне.
Во время войны создатели «Ленина в Октябре» Ромм, Волчек и Каплер, независимо один от другого, с небольшим интервалом побывали в маленьком румынском городке, освобожденном нашими войсками в ходе Ясско-Кишиневской операции, успешно завершившейся в августе 1944-го.
Первым там оказался Ромм, который прибыл туда с киногруппой. Вечером всем захотелось расслабиться, но раздобыть спиртное в незнакомом местечке не удалось.
Тогда портье гостиницы посоветовал обратиться к коменданту города, мол, у того все под контролем. Майор, правда, человек несговорчивый, но другого выхода из положения все равно нет.
Михаил Ильич пошел на прием к коменданту, отстоял очередь. Наконец он в кабинете, где представился хмурому, уставшему хозяину. Услышав, что перед ним известный кинорежиссер, майор преобразился. Он просиял и бросился гостю навстречу:
