Наконец-то добираюсь до дома. Командировка затянулась, и вместо трех дней в Ростове задержалась на пять. Сил нет никаких, и, сбросив туфли на высоком каблуке, я с облегчением выдыхаю.

– Миш, ты дома? – зову мужа.

В ответ тишина.

Скорее всего снова задержался, после повышения он частенько стал работать до ночи, но причина ясна – новая должность, обязанности, и желание установить свои порядки – требуют времени.

Подхожу и заглядываю в холодильник, замечаю коробки из «Рафти» и тяжело вздыхаю. Нужно срочно что-то приготовить, муж любитель домашней стряпни, но из-за моего отсутствия ему частенько приходится заказывать еду на дом. Понимаю, что ресторанная – не самый худший вариант, но все же.

Решаю принять душ, и несмотря на тотальную усталость – сделать плов, который он так любит.

Снимаю брючный костюм, нижнее белье, и включаю напор горячей воды, чтобы согреться.

На календаре двадцатое ноября, и я знатно замерзла, пока добиралась из аэропорта. Несмотря на печку в такси, к концу поездки меня по-настоящему начало знобить.

Немного согревшись, выхожу и кутаюсь в теплый халат.

На часах десять и я снова пробую набрать супруга.

Предыдущие попытки не увенчались успехом, мобильник Михаила недоступен. Его дурацкая привычка выключать телефон, когда занят или находится на встрече, меня раздражает, но отчасти я понимаю желание Миши не отвлекаться. В то же время сомневаюсь, что в такое время он проводит какое-то совещание с клиентами, и начинаю испытывать тревогу.

Почему не поднимает?

Снова длинные гудки.

– Какого черта? – чувствую, что начинаю заводиться.

Неужели так сложно написать хотя бы слово?

Обычно Михаил предупредителен, и мне становится беспокойно.

Откладываю аппарат и иду на кухню, чтобы заварить себе ромашковый чай. Не успеваю включить чайник, как сигнал телефона раздается трелью.

– Наконец-то! – произношу вслух, но тут же морщусь, не он.

– Привет Анютка, – здороваюсь с близкой подругой. – Не спится? – удивляюсь ее звонку, так как ложится она около девяти, аргументируя свое желание спать по двенадцать часов тем, что кожа во сне отдыхает и становится более упругой, мол во время сна она молодеет.

– Ага, слушай, а ты где? – интересуется, слышу, как тяжело дышит.

– Дома, прилетела из командировки, а что?

– А-а-а, просто удивлена, что тебя нет в клубе, вместе с Мишей, – голос выравнивается.

– В клубе? Каком еще клубе, муж на работе.

– Кристюш, у меня еще нет галлюцинаций, я в «Сохо», и прямо сейчас смотрю на Михаила.

– Хм, странно, может быть, у него рабочая встреча? – удивляюсь, но стараюсь не подавать вида.

– На танцполе? – понимает, что я сбита с толку. – У вас все в порядке? – нотки беспокойства снова возвращаются в голос.

– Да, более чем, – отвечаю без сомнения. – Этому явно есть какое-то объяснение.

– Возможно, – соглашается подруга. – В любом случае, знай, что Миша, какой-то хмырь и еще две телочки примерно на лет десять младше нас – составляют ему компанию.

Ее слова еще больше расстраивают.

– Хочешь, подойду к нему? Узнаю, что да как, – предлагает.

– Нет, не стоит, отдыхай.

– У шефа днюха, заставил всех переться в клуб отмечать, сижу тут как на иголках, уже спать пора, и алкоголь на дух не переношу, думаю, что скоро вызову такси и поеду в люлю, – переключается на свое.

– Понятно, – не могу ни о чем думать, прикидывая в голове, что же мой муж делает в «Сохо» и почему выключил телефон.

– Ладно, завтра брякну, пообедаем на днях, – прощается.

– Хорошо, – выдаю односложно.

Аня отключается, а я стою как вкопанная, и слушаю короткие гудки, не убирая трубку от уха.

Не понимаю. Ничего не понимаю.

Отбрасываю аппарат, снимаю халат, так как волны жара окатывают с такой силой, что на лбу появляется испарина, и надеваю шелковый пеньюар. Сажусь в кресло и смотрю в одну точку на стене.

Осознаю, что ничего страшного не произошло, но на душе неспокойно.

Главное – без паники. Необходимо сохранять спокойствие и просто поговорить с Мишей. Уверена, его визиту в клуб есть разумное объяснение.

Хмырь – возможно, это Григорьев – новый сотрудник мужа, которого он так нахваливал. Встречала его пару раз – гора мышц, грозный вид и лицо, напоминающее скорее рэкет. Наверное, Анютка видела именно его. А телочки… без понятия.

Чувствую, как от тишины и сомнений, которые рвут сердце на части, я еще больше завожусь и придумываю себе не самые лучшие сценарии развития событий.

Все эти картинки, предлагаемые мозгом сцен, хороводом кружат в моей голове, не давая нормально мыслить.

Нервно кусаю сухие губы, и снова набираю Мишу.

На этот раз гудок становится длинным, и от неожиданности я нервно подпрыгиваю в кресле.

Сейчас он все объяснит. Расскажет. Волноваться не о чем, – пытаюсь себя успокоить.

– Миш, ты где? – задаю нервно вопрос.

– В клубе с Андрюхой, – отвечает, и я успокаиваюсь.

Не врет, уже хорошо.

– Скоро домой? Я прилетела, – стараюсь не выдать волнения.

– Почему не набрала? Я бы встретил, – произносит с укором.

– Я звонила раз десять, ты был недоступен, – чувствую накатывающую обиду.

Миша всегда встречает меня из командировок, а сегодня – увы. В его оправдание могу лишь сказать, что я и сама не знала – прилечу ли. Илья Максимович трижды откладывал вылет и менял билеты, момент возвращение был под вопросом, но это не отменяет того факта, что муж просто выключил аппарат и исчез с радаров, а сейчас, случайным образом, нашелся в клубе.

– Кристин, телефон разрядился, я его тут на зарядку поставил у бара, потому и не слышал звонков, как только стало возможным – набрал. Ты как, детка?

– Детка устала, и желает видеть любимого супруга дома, – ощущаю накатывающее раздражение вперемешку с нервозностью.

– Через часа два-три приеду, отдыхай, – произносит веселым голосом и отключается.

Отдыхай?

Он серьезно?

Поведение супруга заставляет накручивать себя еще больше, но решаю не перезванивать. Выставлять себя надоедливой клушей желания нет.

Ложусь в постель и закрываю глаза.

– Телочки, – слова Ани звучат в голове. – Две телочки примерно на лет десять младше нас, – поправляю сама же себя, вспоминая подробности ее рассказа.

У Миши роман?

Нет. Не верю. Такого просто не может быть.

Разум убеждает, что это невозможно, но червь сомнений отлично делает свою работу, заставляя меня усомниться в верности супруга.

Меня настигает паранойя. Михаил увлекся кем-то из офиса?

Господи, о чем я думаю?!

Я настоящая дура, если подозреваю своего мужа в измене. Он безумно меня любит и у нас нет никаких проблем.

Или…?

Вымотанная дурными мыслями, я не замечаю, как проваливаюсь в сон.

Утром открываю глаза и судорожно дергаюсь, пытаясь понять, сколько время, и вернулся ли муж. Поворачиваюсь и замечаю его рядом мирно спящим.

– Доброе утро, – открывает глаза Миша, – воды-ы-ы, Крис, умираю.

Иду на кухню и наливаю полный стакан, стараясь не думать о вчерашнем вечере, но в голове прокручиваю диалог с вопросами, которые мучают.

По натуре я не истеричка, и хочу спокойно во всем разобраться. Устроить скандал и разборки всегда успеется.

– Много выпил? – разглядываю крепкий торс супруга.

– Не особо, но в голове гудит, устал, – осушает залпом стакан. – Может, еще и аспиринчику добавить?

– Смотри по самочувствию, – отвечаю, замечая, как мои пальцы дрожат. – Миш, а почему ты не предупредил, что будешь отдыхать в «Сохо»?

– Кристин, я же говорил, что у меня новые клиенты, Григорьев нашел, пришлось идти в клуб.

– Что значит пришлось? И кто эти клиенты, которым встреча нужна в месте, где гремит музыка и скачут полуобнаженные девицы? – смотрю с недоверием.