— Здесь не выйдет зонирование и затемнение, как вы только что расписали, Ника. Альбина. — я обращаюсь к ним, и не собираюсь отвечать на грубость игнорирования.
Я сказала это достаточно громко. Подошла к оставшимся емкостям с краской. Ногой слегка пнула емкость. Открытое ведерко опасно зашаталось.
Она делает вид, что не знает меня. Ничего. Я могу подать голосок. И не только голосок. Ника выпучила глазки, глядя на Альбину:
— Это у нас кто? Имя знаю, а что она делает здесь?
— Внештатный художник. И работа ее уже закончена. — Альбина подплыла ко мне совсем близко. И теперь пыталась придавить взглядом. — Что же ты тут делаешь, Даша? Сегодня нет занятий в колледже?
— Вот захочу отчитаться, уж точно не перед вами, бабулечка. — теперь я так много знаю. И очень хочется схватить ее ровно прилизанную прическу и потрепать! Хорошо так до выдранных клоков! она так во многом виновата.
На лице Альбины под слоем косметики проступили красные пятна возмущения. Ника так же встала прямо надо мной. Ну да, ростом я всегда была коротышка. Только это не помеха.
— Даша, Ника наш дизайнер интерьера. И дальше помещение переходит в ее прямые обязанности.
— Здесь нужен свет! Плетеная мебель! Только натуральные материалы! Натуральный камень и переплетения… — плевать, кто такая эта Ника.
— Ты дизайнер? Сильно сомневаюсь, что у тебя есть хотя бы основы навыков планирования интерьерных разделов! Я уже подготовила проект. И не сомневайся, как тебя… Даша, точно. Мой жених, и владелец этой фирмы по достоинству оценит мою работу. Мы с Альбиной уже сделали заказ на первоначальные отделочные материалы. И это точно не камень! Что за бред!
Я совершенно спокойно. Со всего маху толкаю ведро с апельсиново-желтой краской. Ника начинает визжать. Альбина панике отскакивает. Дабы не повредить свои супер острые каблучки. Цвет так четко прорисовывает трещины в необработанном полу.
— Дамочки, я свою работу в ваши жадные ручонки не отдам. Невеста, говоришь? Странно. А почему же я живу в его квартире? И трахает он именно меня. Регулярно так. Бесперебойно. Кстати, только что выпроводил моего жениха. Представляете, Альбина? Ваш внук только что заявил на всю фирму, что готов на все. Подрался. Наведали бы внука. — довольна ли я собой? Нет. Сейчас очень плохая девочка. Но остановиться уже не могу. Меня ведет и несет в степи сильнейшей ненависти к самой себе, — Вопрос. А ты, Ника, ты когда вообще мужика рядом с собой видела. Такая вся королева. Может я и похожа на поломойку, только красиво, не значит фальшиво! И полы, кстати сказать, мыть вовсе не позорно. Так где вокруг тебя стадо восхищенных поклонников? Рома уже несколько дней меня за собой таскает. И пользуется. При любом удобном и неудобном случае. И знаешь, — заговорчески хихикаю. Повторяю слова ромы, что он Артему высказал. Сошла я с ума. Но хочу ответить. На ее же откровение там в квартире, — а мне понравилось. Подробностями, как ты делиться не стану. Просто знай, мне очень понравилось! — ну да. Такая я гадкая девочка. Альбина нервно дергает меня за рукав.
— Ты подписала договор. И уже получила оплату. И то, что мой внук пользовался твоими интимными услугами, ни о чем не говорит! Ты не первая и не последняя из его пассий. Уезжала бы ты со своим женихом.
— Альбина, посоветуй Роману к окулисту наведаться. Как можно увидеть в этой… — Ника, как и в квартире пыталась, лишь пыталась наступать. Но мне все равно. На ее слова. Я чувствую Романа и все его поступки настолько четко, что нет смысла сомневаться. Лишь одна мысль настораживает — а ведь это не навсегда! Нервно скребет на подкорке сознания. Мне хорошо и сложно с ним.
— Пф. Как подписала, так и переотпишусь. А оплату, Бабушка Альбиночка, засунь себе… — я говорю и при этом хватаю за ручку еще одно ведерко. Скидываю с него крышку. И поднимаю. Да. Я сумасшедшая. И всегда такой была. Но моя работа заслуживает настоящего живого оформления. А не полной тусклости и жесткости ограничений.
— Стой! — я не сразу понимаю, что поверх моих рук, ложатся другие. Теплые ладони. Вижу разбитые костяшки. Драчун явился. И в ноздри проникает тот самый малиновый аромат. Сердце тихонечко пропускает удар. И голос, в самое ухо. Проникновенно шепчет: — да ты у меня милашка, когда сердишься! Но грубить старшим это не твое, Даш. — хотела на него разозлиться. У нас мало времени. И не нужно растрачивать его по пустякам.
— Я хотя бы ревнивого мачо не разыгрываю!
Он забирает из моих рук ведерко с краской, которое я нацелилась выплеснуть на стену. В какой-то степени и его хотела лишить права владения моей работой. Опускаю глаза и понимаю. Мы стоим в ярко-оранжевой луже. И Роме совершенно наплевать, что его ботинки теперь похожи на мультяшный элемент. При этом он обнимает меня за плечи. И чмокает в макушку. Снова. Он уже делал так. И не только он. Так делал Илья. Мой брат. Так больно кольнуло в груди. Захотелось реветь. И я поворачиваюсь и носом утыкаюсь в ворот его рубашки. Приезд Артема разворошил что-то в душе. Может, скучаю по дому. А может, не хочу туда возвращаться. Там все изменилось.
Тигр вернулся на свое законное место. Рома обнимает меня крепче. Взглядом спрашивает — в порядке ли я. Губы самопроизвольно дергаются в ответной улыбке.
— Ром, ты что такое делаешь?! — а голос у Ники визгливый. Брр! — в квартиру ее впустил! В фирму пристроил! Ром, мы же еще так много не обсудили! Ничего же не было! Рома! Я лишь пыталась вызвать твою ревность! Ты забывал про меня! А я ждала! Все время тебя ждала!
Я не смотрю. И даже слушать не хочу. Он пришел. Как хорошо в его руках. Он пришел ко мне? За мной? Прогнал Артема. Теперь навсегда. А что с твоими бывшими делать будем, Ром. Я тоже не железная.
Выпрямляюсь. Но повернуться мне не дают. Смотрю в его глаза. Улыбается. Нет. Его не волнует Ника. И он точно что-то задумал. Он готов разогнать всех. Чтобы мы остались только вдвоем. Глупый. Вместе, не значит навсегда. И я глупая.
— У вас двоих есть ровно пять минут. После чего по ваши души и тела явится полиция. Я внес вас в черные списки посетителей. Ты, бабушка, давно не являешься ни работником, ни даже просто играющим хоть какую-то роль в этой фирме. Делать тебе здесь нечего. Захочешь встретиться, пожалуйста. Наш город переполнен множеством ресторанов, кафе, театров и прочих общественных мест. Молчать! — видимо кто-то пытался открыть рот. Рома вывел меня из лужи краски. И теперь держал за талию. Так, что его пальцы потихоньку гладили бок, в разрезе комбинезона. Боже. Какой же он горячий и большой. Столько раз были с ним близки. А до сих пор ловлю кайф, как в первый раз. На щеке теперь хорошая такая гематома светиться. Хорошо не под глазом. У Артема губа рассечена. Дышу его ароматом. А ноги подгибаются. Мне на самом деле все равно, что видят со стороны. Увлечена. Сильно. Он жмет меня сильнее. Словно боиться моего побега. Не хочу никуда. За Артема отругаю. Все могло быть иначе. Его ревность это недоверие или сомнение в себе? Он продолжает говорить, — продолжу, Альбина. Средства за долю в этой фирме перевел тебе на счет наш финансовый директор. Все. Дальше своим обеспечением занимайся сама. Содержать твой дом, оплачивать прислугу, покупать продукты и даже твои походы в ресторане — не отказываюсь. Ты все же моя бабушка. Но остальное, не знаю, оформи наконец свою пенсию. Серьезно, займись чем-нибудь. Огород там высади что ли. У твоего дома территория как футбольное поле!
— Ромочка, ну как же так? Я же все только ради тебя!
— К выходу. Я сказал, и быстро! А ты. Ника. — ну да, понятное дело, я стояла и лыбилась, как чеширский кот. Мой ласковый сильный мужчина полностью стоял на моей стороне. — Ты давно уже не числишься нашим дизайнером. И твой заказ я отменил. Кстати, твой план по моей ликвидации как директора не сошелся. С заказчиком все оговорено и решено. Сегодня на счет получили первую предоплату по проекту. А ты, благодаря своему упорству и скачкам по кроватям всех, кого не лень, стала персоной нон грата. В этих самых дизайнерских кругах. Не я тебя засунул в черный список. А наш иностранный заказчик. За попытку поиграть личной информацией, не имеющей отношения к работе.
