Annotation
Большой и увлекательный, научно-прикладной, образовательный, некоммерческий интернет-журнал, созданный группой энтузиастов. Журнал содержит материалы, найденные в Интернет или написанные для Интернет. Основная тематика статей — то, что можно сделать самому, от садовых поделок до сверхпроводников, но есть и просто полезные материалы.
Журнал «Домашняя лаборатория»
СТРАНИЦЫ ИСТОРИИ
Призрак казненного инженера
ЛИКБЕЗ
Пять нерешенных проблем науки
Глава 1
Глава 2
Глава 3
Глава 4
Глава 5
Глава 6
ТЕХНОЛОГИИ
Домашнее виноделие
Технология приготовления вина в домашних условиях
Вино из винограда
Типы домашних вин
Приложения
ЛИТЕРАТУРНЫЕ СТРАНИЦЫ
Рог изобилия
ОТ ТЕОРИИ К ПРАКТИКЕ
Размышления на вечную тему (переработка домашнего мусора)
ГИПОТЕЗА
Охота на шаровую молнию
ВЫСОКОВОЛЬТНАЯ ЭЛЕКТРОНИКА
Подборка статей
МАТЕМАТИЧЕСКИЙ ПРАКТИКУМ
Расчет дополнительных погрешностей каналов ИИС АСУТИ
КОМПЬЮТЕР
Операции под MS Windows
notes
1
2
3
4
5
6
7
8
9
10
11
12
13
14
15
16
17
18
19
20
21
22
23
24
25
26
27
28
29
30
31
32
33
34
35
36
37
38
39
40
41
42
43
44
45
46
47
48
49
50
51
52
53
54
55
56
Журнал «Домашняя лаборатория»
2007, № 11
СТРАНИЦЫ ИСТОРИИ
Призрак казненного инженера
Лорен Р. Грэхэм
Пролог
Эта книга представляет собой попытку объяснить, почему Советский Союз не стал передовой индустриальной страной. Она открывается историей жизни замечательного русского инженера Петра Пальчинского, который ясно видел ошибки, сопровождавшие первые годы советской индустриализации, и пытался исправить их. Эта история служит параболой для второй части книги, посвященной анализу отношения к промышленности и технике в Советском Союзе в течение шестидесяти лет после гибели Пальчинского, чья критика дурного использования техники и разбазаривания человеческих сил оставалась злободневной все это время, как будто его призрак продолжал витать над страной вплоть до ее ликвидации в конце 1991 года.
В обе части книги вплетена история моих собственных, продолжавшихся более тридцати лет, попыток раскрыть тайну Пальчинского и его роль в индустриализации Советского Союза. Почти в каждом учебнике советской истории упоминается процесс Промышленной партии 1930 года — судилище над большой группой ведущих российских инженеров. Лишь немногие из этих учебных пособий, однако, содержат какие бы то ни было сведения о человеке, якобы возглавлявшем Промышленную партию, — Петре Пальчинском. Я впервые услышал его имя в период своей аспирантской стажировки в Московском университете в 1960–1961 годах. В силу скрытности советской системы мои начальные попытки разузнать побольше об этом человеке оказались тщетными. Соответствующие архивы были закрыты, причем не только для меня, но и для всех прочих исследователей, в том числе советских. Тем не менее, начиная с 60-х годов я вел «досье» на Пальчинского, внося туда крупицы информации, которые время от времени удавалось добыть. Еще задолго до того, как открылся доступ к архивам, в этой работе бывали свои маленькие достижения — моменты, когда мне случалось узнать что-либо о Пальчинском во время частых поездок в СССР, которые, кстати сказать, давали мне немало возможностей заметить несостоятельность советской техники, иначе говоря — ее неспособность служить интересам народа этой страны.
Важное открытие имело место в начале 80-х годов, когда коллега Шейла Фицпатрик, знавшая о том, что я интересуюсь советскими инженерами, сообщила мне, что в Институте научной информации по общественным наукам (ИНИОН) Академии наук СССР имеется экземпляр секретного доклада «органов», посвященного Промышленной партии. Трудности, с которыми я столкнулся в процессе получения этого материала, дают представление о препятствиях, встававших на пути исследователя в условиях советского режима.
Начнем с того, что сама по себе находка подобного доклада среди общедоступных материалов советской библиотеки была крайне маловероятным событием. Как правило, секретные материалы помещались в «спецхраны» советских библиотек, и сведения о них даже не вносились в каталоги для общего пользования. При этом понятие «секретные материалы» трактовалось в Советском Союзе в русле дошедшей до крайности «ограничительной практики». К примеру, мои собственные книги не были внесены в каталог Библиотеки имени Ленина— крупнейшей библиотеки в СССР, — хотя они представляли собой не более чем научные монографии, посвященные довольно узкому кругу вопросов. Не было никакой надежды найти в публичных библиотеках сочинения таких всем известных «врагов» советского строя, как Николай Бухарин или Лев Троцкий. (У меня захватило дух, когда однажды, в 70-е годы, в библиографическом каталоге Ленинской библиотеки мне на глаза попалась карточка с надписью «Л. Троцкий». Сей Троцкий, увы, оказался инженером-автомобилестроителем, специалистом по проектированию тормозов.)
Библиотека ИНИОНа открыта только для исследователей, связанных с Академией наук. Положение участника официальной программы советско-американского академического обмена позволило мне получить туда пропуск. Эта библиотека отличается от всех остальных библиотек Советского Союза, в которых мне доводилось работать: здесь чище, светлее, и царит более свободная обстановка. К своему удивлению, я обнаружил, что в каталог внесены две мои книги, а также ряд других работ западных авторов, посвященных изучению России и Советского Союза. Даже некоторые сочинения Бухарина и Троцкого были каталогизированы. Собрание же материалов, относящихся к 1920-м годам, оказалось здесь гораздо богаче того, что было представлено в открытом каталоге Ленинской библиотеки.
Сравнительно неортодоксальный характер коллекции ИНИОНа имеет интересную историю. Ядро этой коллекции составляет библиотека Коммунистической академии 20-х годов — объединения марксистских ученых, процветавшего в ту пору, пока интеллектуальная жизнь в Советском Союзе еще не была зажата в тиски сталинизма. Статьи этих ученых в журнале Коммунистической академии нередко выражали взгляды, которые впоследствии были преданы осуждению. Поэтому коллекция, в основу которой легли их сочинения, не могла не отличаться от типичной советской библиотеки более выраженной политической пестротой.
Просматривая картотеку под рубрикой «Промышленная партия», я вскоре нашел ссылку на служебный доклад об инженерах старой выучки, подготовленный ОГПУ (предшественником КГБ). Доклад был подготовлен для членов Центрального комитета Коммунистической партии к ее XVI съезду, который состоялся с 26 июня по 13 июля 1930 года — за несколько месяцев до процесса Промышленной партии. Достаточно было и беглого взгляда на текст доклада, чтобы убедиться в его секретности. Я хотел заказать для себя фотокопию всего документа, однако опасался, что мне откажут в этой просьбе и вдобавок отберут оригинал. Поэтому я начал с того, что сделал обширные выписки из доклада, а уже потом отнес его в отдел фотокопирования ИНИОНа, молодая заведующая которого — назовем ее «Нина Смирнова» — знала меня. К моей радости, она приняла заказ на копирование, не взглянув на название документа и не задавая никаких вопросов. Примерно через неделю я забрал готовый микрофильм и немедленно отослал его в США через почтовый отдел американского посольства, после чего продолжил делать выписки из оригинала, уверенный в том, что этот ценный документ уже не будет для меня потерян.
