«Один в поле не воин, а путник» …

Глава 1

Я – Ник

– Остров, похож на клеща, если на него смотреть из космоса… Мальта? Однако то, что ты видишь, мой друг, это всего лишь иллюзия! Да, да! На Мальте есть фонтаны, но нет постоянных водоёмов! Ты не поверишь, но воду туда завозят из Сицилии! Да, её завозят и опресняют! Не знал? Вот видишь, как легко человек поддаётся ложным обоснованиям! – человек, похожий на оракула, отошёл от кровати больного и налил ему из графина в стакан воды. – Как твоё самочувствие, тебе уже лучше?

Больной, к кому только что обращался человек в сияющей белой одежде, вдруг медленно поднял веки, взгляд, обнаружившийся за ними, был полон физического страдания.

– Где я? – чуть слышно спросил он.

– У друзей! Тебя ведь, кажется, Ник зовут? – человек, похожий на оракула, улыбнулся, протягивая ему стакан с водой. – Ты, Ник, попей и снова поспи, ладно? А пока ты будешь в себя приходить, я тебя постараюсь немного ввести в курс дела! Ты просто спи и слушай, ладно? Кстати! Тебе не жёстко лежать?

Больной едва заметно покрутил головой, но уже сейчас было видно, что он готов исполнить любое врачебное предписание.

– Вот и славно! – обрадовался Оракул. – Пусть же этот процесс идёт как ему и следует идти!

Обойдя больного кругом, ещё раз проверив работу аппаратов и зажимов с катетерами, человек в сияющих одеждах скрестил руки на груди, бесшумно выдохнул и продолжил;

– Двумир… Мы все живём в двумире! И только немногие из нас догадываются каково это! – спохватившись, Оракул отыскал взглядом стул, придвинул его поближе к кровати с больным, медленно опустился на него и прикрыл в умиротворении веки. Казался он сейчас уставшим, ни дать, ни взять обыкновенный врач обычного медицинского учреждения. – Знаю, знаю, что могу шокировать тебя некоторыми своими откровениями, а потому начну с небольшой предыстории, договорились?

Проваливаясь всё глубже в сон, Ник попытался кивнуть ему…

– Вот ты родился когда-то, жил… институт закончил! Поработать даже успел немного! А к чему ты готовил себя, к беззаботной жизни полной приключений? Но задавался ли ты когда-нибудь вопросом, что ты слишком легко вошёл в эту жизнь? Конечно, всего учесть нельзя, разумеется! Но, разве, твой отец не говорил тебе, что как только ты попадаешь в человекообразную среду, то тут же сила твоя будет трактоваться как слабость, а слабость как сила, и что вместо чистой любви скорей всего будет тебе дарован вышколенный секс, а вместо парения над благоуханными лужайками знаний, лишь рутинная зависимость от обстоятельств? Вот, мы говорим «общество». Мы что имеем в виду? Увы. Двумир нависает над нами, эта вечно раздираемая на части среда, где каждый ищет какой-либо альтернативы чему–либо! Испепеляющее противоборство! Только раньше востребованы были личности, а теперь символы! Признаки апокалипсиса налицо и это не пять библейских ангелов смерти, отнюдь! Обращал ли ты когда-нибудь внимание на людей, спешащих никуда, на обилие символов, усредняющих сознание, на города, превращающиеся в рай для гениталий? Просто пипец какой-то, говоря современным языком, извини. Да, это так называемые «мёртвые живые города»! Искусственно навязываемая конкуренция дана для чего, как ты думаешь? Чтобы окончательно вытравить в человеке его личностное начало! А скотом, как известно, легче управлять! Тобой уже тоже пробовали манипулировать, не заметил? А теперь запомни: – «Если повторять без конца одно и тоже, то это рано или поздно воплотится в реальность! Это и воплощается в реальность в конце концов!» А теперь давай попробуем вывести из спящего режима наш природный механизм саморегуляции! Он просто не успел ослабнуть настолько, чтобы ты уже не смог воскреснуть! – повернувшись на стуле, Оракул обратился к пустоте. – Ничего, мы починим тебя, обязательно! Плиц, приготовь, пожалуйста, ещё одну инъекцию! Благодарю тебя! – задержав свой взгляд на шприце, Оракул задумался, – Ты знаешь, Ник… вот в человеке всё существует как бы само по себе: внутренние органы, двести шесть косточек и прочее! Казалось бы, идеальная математическая модель! Но, нет! Этот баланс достижим лишь в сравнительно благоприятный для него период жизни, пока вся эта чудесная биомеханика находится в замкнутом контуре не тронутой и не запятнанной святотатством прелюбодеяния! Но двумир проблематичен тем, прежде всего, что по истечении времени он начинает мстить своему правообладателю! Сначала он лишает его молочных зубов, затем гланд, а потом у него может выйти из строя либо митральный клапан на сердце, либо разом откажут почки и печень! И так будет продолжаться до тех пор, пока человек совсем не остынет, пока не откажется от всего к чему стремился, во что верил безраздельно, чем дорожил и на что надеялся! Извечный дуализм – пастух и стадо, король и подданные его величества, власть и плебс! Помнишь, тебя хотели приручить, сделать послушным, инфантильным? Подводя итог, утрирую слегка: основной постулат двумира таков, что если какая-либо форма жизни пожирает другую, то она априори обречена на гибель! С формальной точки зрения неоконы были правы, когда решили искусственно ограничить популяцию едоков! Но полное попрание морали является основным условием для возникновения на Земле вируса расчеловечивания! Таким образом, в «Ареопаге» мы готовим тех, кто будет активно препятствовать распространению таких тенденций! Не спрашиваю тебя ты за или против, у тебя просто нет выбора! Вернее, это и будет твоим личным выбором! В нашем понимании, коррекция двумира возможна, но лишь при наличии в ней двух основных субъектов, это «пластмассовых» и всех остальных, о существовании которых ты, разумеется, пока ещё даже и не догадываешься! Но, всему своё время! А на первом этапе тебе предстоит взаимодействие с субстанцией «А» и субстанцией «Б», это Плиц и Рокка Селеш! Опс! – тут Оракул произвёл жест руками, будто поднимая Ника с постели и тот действительно зашевелился, даже предпринял попытку подняться, но тут же рухнул опять на спину, корчась от невыносимой боли!

– Молодец, Ник, молодец! Всё нормально! Это типичная реакция на возвращение! Ты позволишь? – быстро подоспев к нему, Оракул хладнокровно посрывал с него многочисленные катетеры с нашлёпками из пластыря.

– Взываешь к хирургическому вмешательству? Но, может, ты выберешь себе что-нибудь из этого набора? А, как тебе? – на этот раз Оракул как бы развернул пустое пространство перед собой, как поворачивают экран телевизора на крутящейся подставке для лучшего обозрения, – Сейчас ты волен выбирать из того, что видишь! Видишь что-нибудь? Нет? Секундочку… А теперь?

Ник пытался щурить глаза и это было похоже на процедуру измерения глазного давления, но при этом почему-то напрягалось больше сознание, нежели это была работа клеток в сокращающихся мышечных тканях! – Смелее, Ник! Смелее! Кем тебе хочется быть, этим? А, может быть, этот вариант? Ты выбирай, не стесняйся!

– Вижу!

– Ну, вот и отлично! – Оракул даже в сторону немного подался, дабы не мешать процессу. Процесс запустился, Ник чётко теперь различал каждый штрих, каждую точку с запятой, каждый графический изгиб шрифта, так обычно проясняется разум после долгой-долгой спячки. А в это время, за чуть матовой плёнкой внутренней зрительной настройки, выстраивался вполне конкретный алгоритм восприятия новой реальности. Бесшумный эскалатор выносит его на площадку, залитую светом и вот он стоит, медленно вращаясь на небольшом круглом возвышении, руки его скрещены на груди, глаза закрыты, ни дать, ни взять статуэтка золотого Оскара! Физика и химия, логика и философия, всё это усваивается хорошо тогда, когда ты чист от пресловутой накипи закомплексованности. Вот же она, чистая химия! В ярком луче света проплывают одна за другой полузабытые химические формулы, невидимый проектор, включённый над его головой, работает бесшумно. Этот свет был необычным, но проясняющим сознание, что даже не открывая глаз, не видя ими, Ник в состоянии был понять, что скрывается на самом деле за этими сложными формулами и как он сам встраивается в них посредством абсолютной мимикрии. Формул было много, одна следовала за другой и сначала это был торий, потом шёл свинец и уже за ним уран и литий. Это пощипывание током, оно заставляло его сосредотачиваться в большей или меньшей степени над тем или иным содержанием и всё это время пространство вокруг него словно озарялось невероятно белыми вспышками света с радужными разводами по краям! Плавясь в них, Ник сознанием своим успевал фиксировать диковинные цифири, будто пальцами обеих рук ощупывал скрижаль за скрижалем.