Различные исследования ВВС неизбежно вынесли на поверхность огромную и интереснейшую информацию, в частности, о необъясненных случаях, которые служили неоспоримыми доказательствами реальности самого явления или предлагали свидетельства в пользу межпланетного корабля. Тем не менее, в ВВС возникла тенденция к скептицизму и умышленному преуменьшению значения тайны НЛО. Со временем эта тенденция усиливалась. Некоторые истолковали это как свидетельство того, что исследования НЛО, осуществляемые ВВС, всегда определялись высшими интересами. Один из них состоял в том, чтобы не позволить обществу узнать правду и умышленно преуменьшить значение НЛО.
Как мы видели, существуют факты, свидетельствующие о наличии такой тенденции. Разумеется, ее появление объяснялось соображениями национальной безопасности и озабоченностью по поводу ложных тревог и всеобщей истерии. Однако существует теория, что при распространении информации ВВС руководствовались также дополнительными тайными соображениями с целью скрыть правду или, по крайней мере, не позволить обществу узнать, что военно-воздушным силам известно о НЛО. Эта политика секретности породила множество теорий заговоров, которые соединившись, внесли путаницу в исследования происшествия в Росуэлле и многих других знаменитых случаев с НЛО.
Трудно понять, где начинается обоснованное стремление к секретности, осторожности и дезинформации и что начинается заговор с целью «прикрыть события космического масштаба». Конечно, если НЛО не представляют собой ничего другого, о чем постоянно утверждают самые скептические скептики, то ответственность за то, что от населения скрывают правду, питая тем самым подозрения, паранойю и вымыслы о правительственном заговоре, можно возложить на различные правительственные службы (включая ВВС, за отсутствие откровенности с общественностью в ряде случаев в прошлом). Действительно, благодатная почва для появления паранойи и недоверия по отношению к ВВС и другим правительственным службам возникла не только из-за подозрительности безумных и одержимых групп граждан, вскормленных научной фантастикой. Некоторые из наиболее активных разжигателей подозрительности по отношению к официальной линии вышли из рядов бывших высокопоставленных правительственных чиновников и ученых, от которых ожидалось услышать слова поддержки совершенно противоположной точки зрения.
Одним из самых известных перевертышей стал Аллек Дж. Хайнек, бывший астроном ВВС США, который участвовал в изучении сообщений о НЛО для ВВС, начиная с проекта «Сайн». Хайнек основал в Чикаго Центр по изучению НЛО, одну из самых уважаемых среди множества современных исследовательских организаций. Мужественно заняв неортодоксальную точку зрения, Хайнек, признанный выдающимся астрономом, весьма сожалел, что он не смог организовать серьезную дискуссию о НЛО со своими коллегами-учеными, как коллегами-астрономами, так и специалистами из других областей.
Однажды он публично заявил: "В высоких инстанциях были люди, которых по-настоящему обеспокоило то, что происходит, но они не могли в этом признаться. Во всяком случае, публично!
Действовали всегда по одному и тому же шаблону: мыслящих исследователей обычно переводили на другую работу… Я знаю, что так делалось сплошь и рядом… Поступали приказы из Пентагона — от министра ВВС. Несколько раз меня вызывали к министру Гарольду Брауну. Никогда меня, как астронома, не спрашивали о моем мнении. Мне всегда говорили: «Это — воздушный шар», или «Это — стая гусей!»
Было очевидно, что проект «Голубая книга» высосан из пальца".
Утрата веры Хайнека в проект «Голубая книга» нашла свое подтверждение в решении ВВС в 1966 году переложить ответственность за этот проект с ВВС на Университет Колорадо под руководством комитета во главе с доктором Кондоном. Эти усилия увенчались докладом «Научное исследование неопознанных летающих объектов», опубликованном в 1969 году.
Кондон был выдающимся ученым, который работал над созданием атомной бомбы и радиолокаторов. Он участвовал в официальном расследовании деятельности Комиссии по атомной энергии в 1950-х годах. В 1958 году он обвинил американское правительство в умышленном преуменьшении последствий ядерных осадков и этим вызвал гнев Ричарда Никсона и Комиссии по расследованию антиамериканской деятельности. Тогда-то Кондон и приобрел репутацию честного ученого, которого нельзя заставить отступить и послушно принять официальную правительственную версию. Кондон известен своим чувством камора, и он не раз высмеивал рассказы о невероятных межзвездных похождениях, которые распространяли лица, подобные Джорджу Адамскому. Но он убежденный скептик, и, возможно, слишком убежденный, чтобы стать во главе объективного научного расследования. Именно так оценивает его влиятельная гражданская группа исследователей Национального института и Комитета воздушных явлений. В ее состав входят бывшие высокопоставленные разведчики, военные и летчики. Под руководством Дональда Кейхоу, известного автора книг о НЛО, в которых была выдвинута идея о том, что правительство скрывает правду об этом явлении, и была разработана «внеземная гипотеза», Национальный институт направлял часть информации и сообщений в комитет Кондона, некоторые из членов которого, откровенно симпатизировали гипотезам института. Однако Кондон не делал секрета из того, что он с презрением относится к теориям, не доказанным научно, и Кейхоу решил отказаться от сотрудничества с комитетом Кондона. Затем в коллективе исследователей, которым руководил Кондон, возникли трения. Кроме того, его деятельность была скомпрометирована оглаской письма помощника декана Университета Колорадо Роберта Лоу, в котором тот весьма неосторожно написал: «Для того, чтобы осуществлять такой проект, следует подходить к вопросу объективно. То есть надо допустить возможность того, что такие вещи, как НЛО, существуют. Однако серьезно рассматривать такие вещи — неприлично. Другими словами, верующие становятся изгоями. Достаточно просто признать возможность таких явлений, как вы оказываетесь в полосе отчуждения. Мы скорее уроним свой престиж в глазах научной общественности, чем поднимем его…»
Следует учесть, что условия контракта, заключенного университетом с ВВС США, предусматривали объективность в подходе к изучаемому предмету. В контракте говорилось, что проект «осуществляется в условиях строго объективного подхода со стороны исследователей, у которых нет никаких предрассудков и предвзятых представлений по вопросу о НЛО». Признание Лоу и его страх стать объектом насмешек нанесли серьезный удар по престижу Кондона. Исследователи НЛО давно исходят из того, что его доклад в лучшем случае представляет собой продукт предвзятого исследования, а в худшем случае — «дезинформацию», созданную под контролем ЦРУ. Надо сказать, что для такой критики есть веские основания. Кондон уволил двоих членов комитета, которые лояльно относились к идее существования НЛО и внеземной гипотезе. Официальной причиной их увольнения было придание гласности письма Лоу. В своем заключительном докладе Кондон безапелляционно заявил: «Наше общее заключение сводится к тому, что исследования НЛО, проводившиеся на протяжении последних 21 года, не дали никаких научных познаний. Тщательное исследование данных, которые нам доступны, заставляет нас сделать вывод о том, что дальнейшее научное исследование НЛО, возможно, нельзя оправдать надеждами на то, что оно обогатит науку».
Как и все его предшественники, Кондон не предложил никаких решений, кроме как отвергнуть явление НЛО как недостойные дальнейшего изучения. Такое заявление не помогло развеять сомнения о том, что доклад был написан предубежденными людьми. По сути, содержание доклада явилось перчаткой, брошенной некоторым исследовательским группам НЛО как вызов для дальнейших исследований. Наиболее достойные из них провели довольно значительные исследования, соблюдая в них такие высокие нормы научной этики как во время «полевых исследований», так и в ходе анализа индивидуальных наблюдений, что работа комитета Кондона и его предшественников выглядела на их фоне в невыгодном свете. Наблюдения очевидцев часто включали оценки тех, кто сообщал о них. Однако все эти исследования встали перед той же дилеммой, на которую обратили внимание члены круглого стола Робертсона и комитета Кондона, а именно: не было никаких научных доказательств, на основе которых можно было бы прийти к научным выводам.
