Так проходили дни один за другим. Алдияр ежедневно приводил овец к берегу, все дальше и дальше заходя в воду, повторяя движения, которые однажды видел у отца, когда тот переплывал речку. Со временем он приловчился держаться на воде, а после и плавать. Страх утонуть отступал с каждым днем, и в один из дней мальчик наконец-то решился добраться вплавь до манящего его противоположного берега.

Пригнав овец, не теряя времени Алдияр сбросил одежду и бросился в реку. Зайдя в воду по грудь, он поплыл, пребывая в радостном предвкушении. На середине пути обернулся и был ошеломлен, увидев, что овцы одна за другой вошли в воду и всей отарой плыли за ним. Когда человек и животные оказались на другом берегу, мальчик задумался. За время, проведенное вместе, овцы уже приняли его за своего, и стоило ему преодолеть преграду, как они ринулись за ним. Теперь уже довольный достижением, Алдияр прогуливался по берегу, за которым раньше лишь наблюдал, однако теперь он явно видел, что этот берег такой же, как и предыдущий. Та же трава, та же земля, тот же ветерок.

Ближе к вечеру, Алдияр попытался погнать отару обратно, однако те ни в какую не хотели возвращаться в речку.

– Пшай, пшай! – разрывая голосовые связки, Алдияр бегал туда-сюда, размахивая своей одеждой. Но как бы он ни старался, овцы отказывались прыгать в реку. С красным лицом, залитым потом и пылью, задыхаясь, он подошёл к подступу реки. Отчаявшись, Алдияр прыгнул в воду и поплыл на другой берег, с мыслью возвращаться домой без овец и объяснять отцу, что ему не удалось заставить их пройти реку. Как и в прошлый раз, на середине пути мальчик обернулся и увидел, как все овцы по очереди заходят в воду и плывут за ним. Алдияр смотрел на все происходящее с удивлёнными глазами, и в его голове мелькнула мысль – не заставить тебе овец пройти через преграду, которую сам не перешёл.

По дороге домой, вдалеке он увидел путников на лошадях.

Один из них также заметил мальчика и целенаправленно выдвинулся в сторону отары. Когда незнакомец подошел поближе, Алдияр рассмотрел добротно одетого старика и направился навстречу, проявляя уважение к возрасту аксакала. Подбежав к лошади, он протянул обе руки, приветствуя его.

Тот, в свою очередь, пристально оглядев юного пастуха, достал из кармана чашу и, отсыпав на ладонь насыбай5, закинул его за губу. После обратился к мальчику:

– Сынок, как у вас здесь обстоят дела с зайцами, есть ли что ловить?

– Да, дедушка, здесь много зайцев, – ответил, преданно взглянув в глаза старца, Алдияр.

– Сам ловил?

– Я еще нет, но с аула многие ловят на капкан.

– С рогов зайцев наших краев можно чашку выстрогать, они у вас такие же? – усмехнулся аксакал.

Мальчик неодобрительно взглянул на старика, понял, что тот издевается над ним, ведь какие могут быть рога у зайца.

– О-о-ой, дедушка, вы наших зайцев не видели, – делая восторженный вид, продолжил Алдияр: – Из рогов наших зайцев – мы копья делаем!

Старик пал в безудержный хохот удивленный смекалкой мальчишки-пастуха.

– Как тебя зовут, сынок?

– Алдияр, дедушка.

– Ну что, Алдияр, можешь звать меня Билик-ата! Уже темнеет, ты, наверное, в аул уважаемого Сенбе бая направляешься? – спросил старик.

– Тебя провести, Билик-ата? – спросил добродушный Алдияр. – Мама вечером баурсаки жарит, – добавил он, преданно смотря на аксакала. Алдияр любил, когда к ним приходили гости, Тагдыра всегда доставала сладкую коспу6, что приберегала для гостей, а пока взрослые беседовали, Алдияр подслушивал много разных известий и познавал много нового.

– Раз такой джигит приглашает, как я могу отказать, – добродушно улыбнулся старец и подозвал своих спутников. Молодой и бойкий джигит, которого звали Аркан, переговорив с аксакалом, тут же водрузил мальчишку на лошадь, к себе за спину, и уже все вместе на лошадях неторопливо погнали отару в селение.

Овцы, завидев аул, уже самостоятельно, по привычке, направились в загон.

Алдияр, заранее спрыгнув с лошади, побежал к маме предупреждать о госте, а навстречу к ним уже шло несколько человек, в одном из них мальчик узнал главу аула, Сенбе бая. Они прибыли специально, чтобы с почестями встретить аксакала. Алдияр обернулся, что-то спросил у старика, и, после краткого обмена парой фраз, Билик-ата двинулся следом за мальчиком. На лице главы аула читалось нескрываемое удивление.

– Мама! Мама! – кричал на бегу Алдияр и на пороге, чуть не наткнулся на Тагдыру. – Я позвал дедушку в гости! – довольный собой воскликнул он.

Мать, улыбнувшись, прижала сына к себе, но увидев аксакала, направлявшегося к ним, буквально обомлела. Быстро поправив платок, полупоклоном поприветствовала гостя и, пригласив в юрту, тут же побежала накрывать на стол.

Аксакала усадили на тор7, почетное место в дальнем конце от входа в юрту, где обычно сидел глава семьи, предварительно положив самые мягкие подушки.

– Алдияр, присаживайся, – пригласил Билик-ата, указывая на место рядом с ним, – расскажи, как день прошел.

Мальчик тут же выдал как на духу и про речку, и как овцы переплывали вместе с ним, и какие размышления пришли в его голову.

– Не заставить тебе овец пройти через преграду, которую сам не перешёл, – усмехаясь, повторял его последние слова аксакал.

Алдияра было не остановить, будучи ребенком в семье, он испытывал некоторый недостаток внимания, ведь взрослые беседы с ним раньше особо не вели и тем более не интересовались его мнением. Он также рассказал об иве и карагаче, о том, что трава на противоположном берегу обманчива и кажется лучше, заманивая пройти преграду, вновь и вновь удивляя старца своим видением.

Едва успели накрыть на стол, прибыл отец, он тут же подбежал здороваться с гостем.

– Аке! Это Билик-ата, он наш гость! Я его позвал! – радостно заявил Алдияр.

– Какой он тебе Билик-ата. Это Билик Би. Советник хана, – осадил сына вполголоса Отагасы. Впервые за все время Алдияр видел отца одновременно и растерянным, и напуганным.

– Отагасы, не ругай мальчишку, это я ему сказал звать меня Билик-ата. Сегодня я советник хана, а завтра уже нет, но ата для младшего поколения я буду всегда.

– Как скажете, Билик Би. Извините за невежество, что мы, простые пастухи, позвали Вас в гости. Живем мы скромно и не сможем встретить достойно такого уважаемого гостя.

– Какое неуважение? – удивился аксакал улыбнувшись. – Меня впервые позвали в гости не за чин, а просто как дедушку, что может быть лучше. Присаживайся, Отагасы, расскажи, как день прошел.

Мужчина присел за стол и заговорил, но в словах его читалась осторожность, и было заметно как ему неловко за свой убогий быт и скромный стол. Хоть и Тагдыра постаралась, обежав соседей, собрала всю вкусную снедь, что смогла, благо народ в деревне добрый и сердечный. Узнавая, какой гость пожаловал в дом Отагасы, охая и ахая от удивления, каждый буквально отдавал все, что имел.

В дверь постучались. Отагасы вышел, и через мгновение женщины деревни внесли большое деревянное астау8 с дымящимся бешбармаком9, сладости и прочие яства, которые ранее Алдияру видеть не доводилось.

– Гостинцы от Сенбе бая с уважением, – недоуменно пожал плечами хозяин дома, который был несказанно рад, ведь для почетного гостя такой дастархан10 накрыть ему не представлялось возможным.

– Ну что же, вот и настал день, когда бай накрывает стол пастуху, – улыбнулся Билик Би, хлопнув в ладоши: – Отагасы, начинай.

Отец Алдияра вновь растерялся, вечер был для него чередой невероятных событий, о которых он слышал лишь в сказах и преданиях. По традиции, старший за столом начинал трапезу, лишь после этого присоединялись все остальные, однако Билик Би этим жестом показал свое уважение шаныраку11, тем самым успокоив главу семьи. Взяв ближайший кусок вяленой конины, Отагасы откусил, и все приступили к еде. За столом развязалась дружеская неторопливая беседа. Билик Би рассказывал много интересного о жизни в ставке хана, о политических ситуациях и многом другом, параллельно расспрашивая и выслушивая мнение Отагасы.