– Может, тогда на какую-нибудь выставку всё-таки сходим или в театр? К тому же у нас годовщина свадьбы намечается.

– Ну слава Богу! Я думала, ты уже не вспомнишь про это. Но ведь ты же только что сказал, что хочешь посмотреть изнутри. Или это какая-то проверка? – подозрительно спросила Юля.

– Нет. Просто в театр как-то привычнее пойти. Да и не представляю, как мне там себя вести.

– Значит, пойдём туда и туда. Решено.

В пятницу вечером супруги пошли в театр, а вечером в субботу – на домашнюю группу к прихожанам церкви. Но всё это время у Сани из головы не выходила та ситуация на работе с интимной перепиской. Поначалу он думал, что это всего лишь пьяная, недостойная выходка, которая больше никогда не повторится. Но несмотря на алкоголь, этот случай слишком сильно запечатлелся в его сознании. А самое неприятное во всём этом было то, что невероятно хотелось повторить всё снова. Он смаковал каждую деталь и нередко отлетал в своих фантазиях так, что Юле приходилось возвращать его обратно, когда они проводили время вместе в эти выходные.

В субботу после обеда они пошли на так называемую домашнюю группу. В отличие от мужа, Юле было весьма интересно, как выглядит квартира прихожанина протестантской церкви. Если жилище православного можно было себе представить как обставленное иконами, лампадами, молитвословами, пахнущее ладаном, то протестантскую квартиру представить было сложнее, так как у них подобные атрибуты отсутствовали.

Купив вафельный торт к чаю, Юля с Сашей зашли в подъезд панельного дома, расположенного неподалёку от Дома культуры, где проходили богослужения. Как впоследствии выяснилось, там жила двоюродная сестра пастора, которая также была прихожанкой церкви, и во многом благодаря ей удалось договориться о проведении мероприятий с администрацией здания.

К удивлению девушки, они попали в обычную спальную «двушку», где ничто не выдавало принадлежность её хозяев к какому-либо религиозному культу. За исключением, пожалуй, Писания в дорогой кожаной обложке, стоявшего на полке в прихожей, и прочей литературы протестантских пасторов (в основном западных), переведённой на русский язык в 90-е и 2000-е годы на пожертвования прихожан.

– Добрый день. Вы, наверное, Саша и Юля? – любезно поинтересовалась хозяйка. – Меня зовут Ирина. Прошу в гостиную. Вы что предпочитаете: чай или кофе? Хотя вам, наверное, кофе противопоказан в вашем положении.

– Да. Мне, пожалуйста, чай без сахара, а мужу, наверное, кофе. Да? – Юля посмотрела на Сашу, и тот кивнул головой в знак согласия.

Затем они проследовали в гостиную, где уже расположились участники группы в количестве шести человек. Среди них были пастор и Ленка.

– Здравствуй, дорогая, – поприветствовала её Юля. – Добрый день, Дмитрий Олегович. Познакомьтесь, это мой муж Александр.

– Рад знакомству, – поздоровался Саша и протянул руку пастору. – Весьма уютненько у вас тут.

– Спасибо. Это благодаря моей сестре и её супругу. Она любезно согласилась в очередной раз собраться у неё.

В комнате располагались шесть человек, которые разместились вокруг небольшого журнального столика с чаем и сладким. У каждого из присутствующих была с собой Библия в дорогом переплёте и обложке наподобие той, которую супруги увидели в прихожей, сделанных вручную на заказ. Сама же комната была довольно просторной и светлой. Сразу слева от входа, вплотную к стене стоял диван, на котором сидели пастор и его сестра с супругом. Напротив них был расположен гостиный гарнитур цвета молочного дуба с картинами, фотографиями и двумя вазами с искусственными цветами, перед которым на кухонном стуле с Библией на коленях сидела Лена. Одной рукой она прикрывала лицо от солнечного света, падавшего сквозь немного приоткрытое окно. В квартире было достаточно свежо и комфортно, несмотря на восемь человек в одном помещении.

– С вашего позволения, дорогие друзья, я предлагаю начать нашу группу, – сказал муж сестры пастора, предварительно встав с дивана. – Но перед этим я хочу попросить Господа нашего Иисуса Христа о благословении этого скромного мероприятия через нашего уважаемого пастора. Дмитрий Олегович, будьте добры, прочтите, пожалуйста, молитву о благословении.

Пастор встал с дивана и, поблагодарив всех присутствующих за доверие, обратился к Господу, попросив для каждого члена собрания мудрости и восприятия для того, чтобы услышать то, о чём будет идти речь. Длилось это не более десяти минут, и всё это время Саня, закрыв глаза, едва сдерживал смех. Первое время он старался как-то вникнуть в речь пастора и серьёзно в неё вслушивался, но потом его голос начал казаться каким-то невероятно наигранным и претенциозным, отчего стало складываться впечатление, что его просто-напросто разыгрывают. Тем более в последнее время стало модным устраивать подобные перфомансы, и часто в Сети можно было встретить видеонарезки с таких мероприятий. Он вспомнил, как видел ролики, где на дне рождения, например, врывается наряд ОМОНа с операми и проводят обыск, якобы находя наркотики у именинника, или на свадьбу будто бы заявляется любовник или любовница с ребёнком от одного из молодожёнов и устраивает грандиозный скандал.

Или на дороге останавливают гаишники, заламывают в наручники и говорят, что подходит под ориентировку серийного убийцы, и так далее.

Вот и сейчас Александру приходили в голову подобные образы, что где-то в комнате установлена скрытая камера, снимающая крупным планом его недоумевающее от происходящего здесь лицо. А всё это устроила его жена в честь годовщины их свадьбы. Единственное, на что он не мог дать себе ответа, – так это откуда она взяла деньги. Ведь такое поздравление обошлось бы недёшево. Но всё-таки такое предположение всё больше и больше вреза́лось в сознание, ибо объяснить происходящее вокруг было сложно. В какой-то момент парень начал внимательно наблюдать за всеми в ожидании, что кто-то проколется и ненароком выдаст себя. Например, проскользнёт маленькая улыбка или кто-то отведёт от него глаза, чтобы не засмеяться. Но этого не происходило. Все внимательно слушали молитву и прославление из уст Дмитрия Олеговича.

«Вот-вот. Сейчас уже. Как только он закончит нести эту ахинею, то все выйдут из своих образов и всё закончится. Но Ленка? Как хорошо держится! Прямо как актриса. Может, она и помогла Юле замутить всё это? Скоро узнаем».

Саня ждал. Но ничего не происходило. И в конце концов он не выдержал, поднялся со своего места и со слезами на глазах, прикрывая рот ладонью, буквально выбежал из комнаты в ванную.

– Извините, – промычал он.

Включив в ванной воду на полную мощность, он начал истерично ржать от всего увиденного. Все в комнате сидели молча и недоумевали от того, что сейчас произошло. Больше всего в данной ситуации было жалко Юлю, так как она сидела с пунцовым цветом лица, готовая провалиться сквозь землю от стыда за своего мужа.

– Простите, – сказала она и вышла за Сашей, смех которого доносился из ванной.

– У тебя там всё хорошо, дорогой? – постучала она и с нескрываемым презрением поинтересовалась у супруга.

– Да, милая. Сейчас выхожу уже.

Открылась дверь. Вышел Саша с влажным лицом, но, увидев жену, не выдержал и снова расхохотался, скрывшись в ванной. Она от злости врезала кулаком в дверь, а потом вернулась к остальным гостям.

– Прошу прощения, – произнёс Саня, когда вернулся из ванной и занял своё место на стуле.

– Давайте продолжим, – рассеянно произнесла сестра Дмитрия Олеговича. – Насколько я понимаю, наш дорогой брат Максим подготовил небольшой материал по выбранной им теме, не так ли?

– Все верно. С вашего позволения я тоже попрошу благословения у любимого Господа и хочу попросить его вложить в мои уста Его Слово.

– Давайте поддержим Максима. Ведь это его первое выступление, – предложил пастор, и все зааплодировали.

Тут гость встал, взял в руки Писание с вложенными в него тетрадными листами, исписанными мелким почерком, и начал говорить дрожащим от волнения голосом: