"Более чем достаточно".

"Хорошо. Я посещу сады завтра между третьей и четвертой молитвами. Я хочу, чтобы девочки увидели меня и укрепили свое рвение. И прямо от меня услышали, как они должны вести себя с посетителями. Я не потерплю никаких шуток. Если кто-то из них хоть словом обмолвится, что она не одна из чашниц и что сады - не рай, с ней будет покончено без лишних вопросов. Думаю, это будет несложно".

"Каждая из них считает себя принцессой", - добавила Апама.

"Мы вдвоем обязательно поможем им освоиться в роли", - озабоченно прокомментировала Мириам.

"Угроза смерти сделает свое дело", - сказал Хасан. "Проследи, чтобы все три павильона были полностью готовы к приему посетителей завтра. Девушки, назначенные в них, должны быть переодеты с головы до ног, одеты в шелка, золото и драгоценные камни. Накрашены так, чтобы их самих можно было убедить, что они - девушки с небес. Надеюсь, в этом отношении школа справилась со своей задачей".

"Не беспокойтесь об этом, мой господин. Мы с Мириам обо всем позаботимся".

"Скажите мне, раз уж вы лучше всех знаете, в каком виде я должен предстать перед этими обезьянами, чтобы произвести самое сильное впечатление?"

"Ты должен выглядеть как король", - ответила Мириам. "Именно таким тебя представляют и хотят видеть девушки".

"Вам понадобится свита, - добавил Апама, - чтобы сделать ваше прибытие более торжественным".

"Кроме евнухов-охранников и двух моих заместителей, никто не должен знать о существовании этих садов. Придется довольствоваться ими. Но скажите мне, как, по мнению этих маленьких цыплят, выглядит король?"

"Гордая походка и возвышенное выражение лица - вот что должно быть у их короля", - с улыбкой сказала Мириам. "И самое главное - алый плащ и золотая корона на голове".

"Забавно, правда. Мудрый человек должен маскироваться, если хочет получить уважение и подтверждение от людей".

"Таков мир", - добавил Апама.

"У нас в замке полно подобных тряпок и безделушек. Обо всем этом мы позаботились заранее".

Хасан рассмеялся. Он наклонился к Апаме и прошептал ей на ухо.

"У вас есть настойка, которая заставляет кожу сжиматься? У посетителей должно создаться впечатление, что рядом с ними вечная девственность".

Апама разразилась смехом и кивнула. Мириам уловила лишь несколько последних слов и покраснела.

"Готовы ли ванны и все, что к ним прилагается?"

"Все в порядке, мой господин".

"Хорошо. Завтра утром приступай к работе, а потом жди меня с девочками. Спокойной ночи".

Ади бесшумно вывел его из сада.

Теперь, когда он остался один в своей комнате, он еще раз все обдумал. Двадцать лет он упорно и неустанно готовился к этому моменту. Двадцать долгих лет. Он никогда не дрогнул и не испугался ничего на своем пути. Он был строг и требователен к себе. Он был жесток и требователен к другим. И все ради того, чтобы осуществить свою цель, воплотить свою мечту.

Какой сказочной была жизнь! Юность, полная мечтаний, ранняя юность, полная беспокойных поисков. И вот теперь, в зрелые годы, старые мечты начали становиться реальностью. Он был хозяином тридцати вооруженных крепостей. Он был командиром тысяч верующих. Ему не хватало лишь одного инструмента, чтобы обрести абсолютную власть. Чтобы его стали бояться все властители и иностранные деспоты. Этим средством был план, который сейчас находился на грани осуществления. План, построенный на глубоком знании природы и человеческих слабостей. Безумный и дикий план. План, просчитанный во всех отношениях.

Ему вдруг пришло в голову, что он мог упустить какую-то мелочь, которая могла бы разрушить весь замысел. Его охватил странный страх. Может быть, он где-то просчитался?

Он тщетно пытался погрузиться в сон. Странная неопределенность тревожила его. На самом деле он никогда всерьез не задумывался о том, что все его здание может рухнуть. В конце концов, он учитывал все возможные варианты. Теперь этот страх преследовал его.

"Просто переживи эту ночь", - сказал он себе. "Тогда все будет хорошо".

Ему стало не хватать воздуха. Он встал и отправился на вершину башни. Там, наверху, был неизмеримый звездный свод. Под ним ревела река. Рядом с ней располагались сады, в которых кипела странная жизнь. Первое воплощение его странных снов. Там, перед замком, его армия ждала прибытия султанского авангарда. Все они безропотно подчинились его руководству. Догадывался ли кто-нибудь из них, куда он их ведет?

Ему пришло в голову, что он может избежать всего этого. Перепрыгнуть через валы и исчезнуть в Шахе Руд. Это навсегда избавило бы его от ответственности. Он был бы избавлен от всего. Что тогда будет с его людьми? Может быть, Абу Али объявит, что верховный главнокомандующий вознесен на небо. Как Эмпедокл. И они стали бы почитать его как великого пророка и святого. Может быть, они найдут его труп. Что бы они тогда сказали?

Он почувствовал страшное притяжение глубин. Он судорожно схватился за валы. Его почти заманили в бездну.

Он расслабился только после того, как вернулся в свою комнату. Вскоре его одолел сон.

Ему снилось, что он все еще находится при дворе в Исфахане, как и шестнадцать лет назад. Огромный тронный зал. Вокруг только вельможи и сановники. На возвышении полусидит, полулежит султан Малик-шах и слушает доклад. Он покручивает свои длинные тонкие усы и потягивает вино. Рядом с ним стоит великий визирь, его бывший школьный товарищ, который плутовато подмигивает ему. Он, Хасан, читает отчет и переворачивает его страницы. Внезапно все листы оказываются пустыми. Он не может продолжить. Его язык застревает. Он начинает бессвязно заикаться. Султан устремляет на него два холодных, жестких взгляда. "Хватит!" - кричит он и указывает на дверь. У него слабеют колени. Коридор сотрясается от адского гоготания великого визиря.

Он резко поднялся на ноги, обливаясь потом, и все его тело тряслось.

"Слава Аллаху, - прошептал он с облегчением. "Мне просто приснилось".

Успокоившись, он быстро уснул.

ГЛАВА 8

Стояла ясная звездная ночь, одна из тех, когда нам кажется, что мы слышим биение сердца Вселенной. Снежная прохлада, дующая с горы Демавенд, боролась с сыростью, испаряющейся с земли, все еще нагретой солнцем.

Один за другим воины проскакали через ущелье. Во главе их ехал Абу Али. Каждый пятый всадник взмахивал над головой факелом, освещая путь тем, кто ехал позади него. Мотыльки кружились вокруг пламени, влетали в него и сгорали. Стук копыт эхом отражался от скалистых стен каньона. Команды офицеров и сержантов, крики погонщиков верблюдов и ржание лошадей слились в мощный гул, заглушивший рев горного потока.

Федаины разбили лагерь за смотровой грядой. Они были хорошо прикрыты. Они поставили палатки, разожгли костры и выставили охрану. Примерно в двухстах шагах от них на вершине холма, поросшего кустарником, расположились остальные воины, всадники, уланы и лучники. На дне небольшой лощины они разожгли слабо горящие костры, грелись у них и жарили быка. Они переговаривались приглушенным тоном и возбужденно смеялись. Они с тревогой поглядывали на фигуру на вершине сторожевой башни, очертания которой неподвижно вырисовывались на фоне горизонта. Те, кому выпало нести сторожевую или караульную службу, завернулись в куртки и легли, чтобы пораньше заснуть.

Федаины были утомлены экзаменами и волнением, связанным с их посвящением. По совету Абу Сораки рано утром они завернулись в одеяла для лошадей, которые привезли с собой, и попытались уснуть. За последние два дня они настолько привыкли к неожиданностям, что предстоящая битва их не особенно беспокоила. Некоторые из них сразу же заснули. Другие выпутались из одеял и принялись раздувать костры, которые уже почти погасли.