В любом случае, поделать ничего было нельзя и все просто легли спать. Медянке выдали небольшой коврик, скатанный в рулон. У остальных были такие же. Все расстелили коврики головой к стенкам, ногами в центр и легли спать.

В самом помещении тем временем стемнело. Медянка не знала, почему и как это вообще устроено.

– Мы думаем, там небо… – Шёпотом объяснила Эфирка, указывая в потолок над Провалом, где клубился дым. – Мы его не видим из-за плотных облаков, но свет-то от него зависит. От солнца.

– Думаете, там солнце?

– Почему нет?

Медянка не знала, да и не очень-то важно это было. Все улеглись спать, стало тихо. Она вдруг поняла, что днём не было настолько тихо. Днём дул ветер. Этого было достаточно, чтобы всё вокруг шумело и шуршало. А сейчас всё стихло. С одной стороны это хорошо, сразу будет слышно, если появятся черви и попытаются выгрызть проход. С другой – стал слышен каждый звук в палатке. Любой вздох, любое движение. Правда, вскоре захрапел Бор и кроме храпа ничего больше слышно не стало.

А вот Вольф, кажется, почти не дышал. Медянка засыпала, сжимая в руке свою рыбу и стараясь не думать о том, что может случится за ночь, если Вольфа действительно отравили.

Однако утром он был живым. Но вот здоровьем похвастаться не мог. Его лихорадило и он находился в забытьи.

Все вылезли из палатки и собрались в кучу. Стали решать, что делать. Теперь, когда Вольф отключился, командовать стали Ртуть и Бор, и даже почти не спорили, кого слушать. Медянка тоже молчала. Что делать, в общем-то, всем было понятно. Найти еду. Попробовать найти лекарства. Нужно вылечить Вольфа и продолжать искать выход.

Доску Вольфа забрала Ртуть. Бор не спорил, но видимо, лишь оттого, что всё равно не жаждал на ней летать. И все разбрелись по помещению. Эфирка пошла с Медянкой. Она очень волновалась за Вольфа, видно было невооружённым глазом.

– Что с нами будет, если он умрёт? – Спросила Эфирка вслух, когда они отошли от лагеря.

– Ну… тогда, наверное, Ртуть и Бор передерутся за главенство и сваляться в Провал, и главным станет Уран. И выведет нас… куда там нам нужно попасть.

– С юмором у тебя не очень. – Кисло поморщилась Эфирка.

Медянка промолчала и не сказала о том, что это был вовсе не юмор, а трезвый расчёт. Она, кажется, умела думать на трезвую голову. Да, она почему-то очень сильно переживала за Вольфа, сама не знала, почему, но могла эти переживания отключать хотя бы на время. Правда, они возвращались. И становилось только хуже. Память то и дело подкидывала картину Вольфа без сознания и у Медянки каждый раз сердце сжималось.

Хорошо, что было какое-никакое занятие. Поиски.

Они дошли до очередной машины, но эта по сравнению с прочими была прямо огромной. Даже машиной не назовёшь, скорее, платформа. Несколько уровней, куча лестниц и переходов, в центре несколько огромных котлов с крышками, какие-то воронки для сыпучих предметов, какие-то валики, между которыми можно прокатывать что-то плоское.

– А вы не пробовали что-нибудь здесь включать? – Спросила Медянка, разглядывая платформу.

– Пробовали, конечно. – Эфирка равнодушно пожала плечами. – Ничего не включается. Нет энергии. Здесь всё обесточено.

– А вы искали…

– Как включить энергию? Ну конечно. И нет, мы ничего не нашли.

Медянка в который раз почувствовала досаду. На себя саму. Конечно, они всё это делали! Откуда в ней эта уверенность, что она лучше знает или что она может найти то, что не нашли прочие, что она круче, чем вся эта компания, вместе взятая?

Пока ничего нового она не придумала.

– Даже не знаю, куда идти. – Вяло сказала Эфирка. – Настроение вообще никакое.

– Давай поднимемся на платформу? Понизу вы, наверное, всё уже обыскали.

– Да, всё уже сто раз обошли.

– И что вы собирались делать дальше?

Она пожала плечами.

– Вообще – идти в лабиринт. Все вместе. Но теперь не знаю, что делать. Бронекостюма всего три.

– Бронекостюма? – Медянка впервые об этом услышала.

– Да. У нас есть три костюма. Черви их не прокусят. Но их всего три…

– А нас больше. – Закончила за неё Медянка.

– Да.

Интересно, а если бы не хватало всего одного костюма?.. Оставили бы они Медянку здесь одну? Хм.

Она не понимала, почему в голове возник этот вопрос. Но он мешал решать текущую задачу, поэтому Медянка отмахнулась от этой мысли и занялась делом. Задрала голову и стала рассматривать платформу.

– В общем, я хочу пойти проверить, что наверху.

– Но лестницы могут быть ржавыми. – Запротестовала Эфирка.

– Если лестница будет ржавой, я на неё не полезу. – С улыбкой ответила Медянка. – Но, кажется, они довольно крепкие.

– Я туда лезть не хочу!

– Не надо. Не хочешь – не надо. Подожди меня здесь.

– А если… если что-то с тобой случится? – Спросила Эфирка.

Медянка была благодарна ей за эту тревогу в глазах.

– Я буду очень осторожной.

– Ну как знаешь!

Эфирка громко выдохнула и села на ящик. Нахмурилась и уставилась в пол.

Медянка не стала тратить время и её успокаиваться, а пошла к платформе, к ближайшей лестнице. Она схватилась за перила и стала дёргать их со всей силы. Ничего. Лестница не поддавалась, ни на миллиметр. Даже не скрипела. Значит, достаточно крепкая.

Медянка на миг сжала руками свою рыбину, мысленно попросила у неё удачи, и полезла вверх по лестнице.

На самом деле рисковать она не очень любила, предпочитала действовать наверняка. Но всё же случаются ситуации, когда иного выхода нет.

Первый уровень платформы просматривался целиком и был пуст. Медянка не стала тратить время и пошла к следующей лестнице.

Тоже крепкая. Она забралась на второй уровень.

Здесь уже стояли огромные котлы, каждый из которых нёс на своих боках следы какой-нибудь краски. Один – жёлтой, второй – оранжевой. Медянка подошла ближе и потрогала котёл руками. Может, именно тут сделали эти жёлтые пакеты для мармелада? Значит, тогда и оранжевые какие-то пакеты есть. С чем? Надо не забыть спросить у Эфирки.

На этом уровне кроме котлов Медянка нашла несколько щитков управления с кнопками и индикаторами. Но они не работали, электричества не было.

Она поднялась на третий уровень. Тут находились верхние части котлов, они были закрыты огромными крышками с какими-то завинчивающимися болтами на них.

Также тут было много ящиков. Медянка попробовала открывать их, но доски были плотно сбиты, пару раз пнула один из них – ничего, только ногу себе чуть не отбила.

Тогда Медянка подошла к краю платформы и посмотрела вниз. Эфирка сидела на прежнем месте и высматривала её снизу.

– Эй! Отойди в сторону, я буду сталкивать вниз ящики! – Крикнула Медянка. – Слышишь?

Та кивнула, встала и зашла за угол. Медянка вернулась к ящикам и стала таскать их и бросать вниз. Первый ящик разбился к с таким оглушительным грохотом, что вся платформа, казалось, вздрогнула. Но только казалось.

Медянка подтащила и столкнула второй ящик, и третий. Они были тяжёлыми, она даже запыхалась.

– Стой! – Крикнула снизу Эфирка. – Подожди! Посмотрю, что внутри!

Медянка снова посмотрела вниз. В обломках ящиков ковырялась Эфирка. Она отбрасывала куски досок и доставала из груды обломков что-то жёлтое.

– Еда! – Крикнула Эфирка.

Уже что-то.

– Аптечки нет? – Крикнула Медянка.

– Нету. Больше ничего.

Медянка продолжила сталкивать ящики, пока они не закончились. Разбирать последние спустилась сама.

Кроме пакетов с едой они нашли в ящиках два свёртка с белой блестящей поверхностью.

– Это термоодеяла. – Сказала Эфирка, хотя Медянка и сама это поняла. Подумала ещё, что это очень здорово, Вольф мёрзнет, а укрывать его нечем. Можно свои куртки, конечно, отдать, но какое от них тепло?

Когда они вернулись в лагерь, Медянка сразу развернула одно из одеял, залезла в палатку и укрыла Вольфа. Тот давно пришёл в себя и сейчас просто спал, но когда она зашуршала тканью, сразу проснулся. Просто открыл глаза и ничего не сказал. Следил за нет, как Медянка укрывает его, проверяет, нет ли щелей, а потом садится рядом.