Алиса не успела придумать, что ждет ее в конце этого полета, как вдруг резко почувствовала все свое тело, словно оно только что приземлилось на кровать. И открыла глаза. И встретилась с внимательным взглядом одного кошачьего глаза. Сью.

Алиса хотела сказать ему что-то, но не могла пошевелить губами.

В ужасе, она стала прислушиваться к своему телу. Руки и ноги слушались. Но губы – нет.

– Алиса? Ты в порядке?

Одноглазый Сью сверлил ее взглядом.

Пришлось кивнуть.

– Хвала богам, я уже думал, что ты решила поиграть в Спящую красавицу.

Алиса приподнялась на локтях и осмотрелась. Она лежала на огромной кровати в красивой светлой комнате. Посмотрев на кота, Алиса вопросительно приподняла одну бровь.

– Нам повысили уровень обслуживания, – ответил одноглазый Сью. – Правда, меня пытались изгнать, но когда поняли, что это бесполезно и я все равно материализуюсь здесь, оставили в покое.

Алиса подняла руку, посмотрела на ладони: ожогов не было, хоть руки и горели. Потом она погладила Сью и почесала его за ушком. Кот зашелся в мурлыкании, которое больше напоминало хрюканье. Алиса улыбнулась. Потом села на кровати.

На ней была легкая белая рубашка из очень нежного на ощупь материала. Осторожно откинув одеяло, она спустила ноги вниз и села. Каждое движение приносило сладость новизны. Алиса чувствовала себя легкой, здоровой, но как ни пыталась, не могла заговорить. Она даже пощупала щеки, губы и подбородок: все было в порядке, губы уже приоткрывались, язык шевелился, но голоса пока не было.

Осторожно встав на ноги, она прошлась к окну и увидела кусочек леса, в который они с Ивой ходили к матушке Лур. Все было засыпано снегом, горные вершины вокруг, лес, поле – все белое в дневном, но слабом из-за облачности свете.

– Ты чего молчаливая такая? – и она обернулась на голос.

Одноглазый Сью сидел на кровати и светил зеленым глазом. Удивительно, каким пушистым он стал. Его черная шерсть блестела и лоснилась.

Алиса жестом показала, что не может говорить.

– Да лаааадно… – протянул кот и зевнул. – Ну тогда я рад. Посплю.

Он свернулся в клубок на простыне и прикрыл глаза. Алиса недовольно скрестила руки на груди, но кот ее возмущения не увидел. Она поискала взглядом телефон, но в комнате не было ничего из ее вещей.

Подойдя к двери, она с удивлением обнаружила, что та заперта.

– Они скоро придут, проверяют тебя каждые два часа.

Она обернулась к одноглазому Сью. И вопросительно развела руками, указав на дверь.

– Это для твоей безопасности, – фыркнул кот. – Забыла, что девицы с тобой творили?

Понятно. Но где ее телефон и вещи? Сколько времени она провела в этой комнате? Приезжал ли Рэй?

Алиса не могла спросить об этом. Обнаружив ванную комнату, она умылась, подняла голову и посмотрелась в зеркало. И опешила. В ее черных волосах по обеим сторонам от лица появились две седые пряди. Алиса всхлипнула.

– Что за черт? – еле слышно прошептала она. И обрадовалась, что губы разомкнулись, а голос все-таки возвращается. Она еле слышала саму себя, но это уже был прогресс.

Решив пока хранить молчание, чтобы голос восстанавливался быстрее, Алиса вернулась в комнату и знаками спросила у кота про волосы.

– Насколько я понял, когда меня вытащили из мешка и позволили остаться с тобой, это случилось в тот момент, когда ты прочла книгу Белой Королевы.

Алиса удивленно посмотрела на Сью.

– Да, ты каким-то образом смогла сделать то, что ни ведьмы, ни колдуны на протяжении поколений сделать не могли. Тебе открылись все знания Бланш. Помнишь что-нибудь?

Алиса помотала головой. Она и в самом деле ничего не помнила – только смутные воспоминания о ярком свете и каких-то картинках промелькнули перед глазами.

– А вот они, – кот посмотрел на дверь с неприязнью, – надеются, что помнишь.

Алиса подумала, что пока голос не проявится в полную силу, лучше помалкивать. И тут услышала шаги и голоса.

Один голос принадлежал директрисе, а отвечал ей глубокий мужской баритон, но на голос хозяина времени он похож не был.

Алиса залезла под одеяло и облокотилась на подушки.

Спустя несколько мгновений дверь открылась, и в комнату вошла мадам Этель в своем клубящемся одеянии, а с ней высокий молодой мужчина в белом балахоне, подпоясанном кожаным ремнем.

Он был похож на рыцаря, только без кольчуги, но на ремне вместо меча был прикреплен чехол для телефона и длинный широкий нож. Часы на руке тоже были современными. Аккуратная ухоженная щетина подчеркивала очень красивое, с четкими линиями лицо и темно-серые, уходящие в зелень глаза. Модная стрижка, небольшая морщинка на переносице, спокойный взгляд.

– Алиса! Наконец-то ты очнулась! – мадам Этель не скрывала своей радости. Эта эмоция была такой странной для обычно очень строгой директрисы, что казалась неестественной.

А Алиса вдруг увидела протиснувшееся вслед за вошедшими страшное создание: кособокое, горбатое нечто с перекошенным лицом, поросячьим носом, глазами чуть навыкате под набрякшими веками… Редкие клочья волос неопределенного цвета на голове… Алиса часто-часто заморгала, отвела взгляд, но потом поняла, кто это. Снова взглянув на Иву, она внимательнее всмотрелась в нее, и тут прекрасные черты девушки стали проявляться сквозь уродство, пока она, наконец, не стала снова собой. Алиса протянула к ней руки, Ива бросилась к ней и крепко обняла, несмотря на протест мадам Этель. Обняла и отпрыгнула в сторону, чтобы не мешать.

Алиса начала понимать, что возвращает понемногу свое кружевное зрение, так же, как и голос. Но пока что решила молчать.

– Как ты себя чувствуешь? – мадам Этель взяла ее за руку.

Алиса пожала плечами, показала знаком, что у нее нет голоса, и посмотрела на мужчину. Он улыбнулся ей и внезапно опустился на одно колено перед ее кроватью.

– Алиса, меня зовут Жак де Марли, я – верховный кавалер Ордена Белой Королевы из Франции. Прибыл сюда после сообщения мадам Этель с отрядом своих рыцарей. Мы будем охранять тебя, пока не выясним, что произошло и как получилось, что ты смогла сделать то, что многие уже считали преданием.

Алиса с любопытством разглядывала его лицо, пока он говорил, потом кивнула.

– Что с твоим голосом? – строго спросила мадам Этель.

Алиса пожала плечами.

– Алиса, – снова заговорил Жак де Марли, – думаю, мадам директриса хочет извиниться перед тобой за поведение своих учениц.

Мадам Этель метнула в него недовольный, убийственный взгляд, но была вынуждена подтвердить:

– То, что они сделали, – это безобразие. Я наказала их, но пока мы не выясним, что с тобой, я не могу никого исключить и выслать домой, ведь если ты и в самом деле приобрела знания Белой Королевы… – ее голос задрожал. В сильном волнении она сжала красивый поблескивающий гранями кулон из черного камня у себя на груди, – то это грозит миру большими изменениями.

Алиса многое хотела узнать и спросить, а также прокомментировать язвительно наказание ведьм, которое наверняка было мягким, но благоразумно промолчала.

Жестами спросила про одежду.

– Конечно, тебе принесут одежду и обед. Ива, займись этим.

– Да, мадам директриса, – Ива выскочила за дверь.

– Надеюсь, твой голос вернется, нам надо о многом поговорить.

Мадам Этель смерила недовольным взглядом одноглазого Сью и вышла.

Жак де Марли поднялся, бросил любопытный взгляд на кота.

– Что ж, я зайду попозже, Алиса. Рад знакомству.

Алиса кивнула. Колдун ей понравился. Спокойный, наблюдательный, внимательный. Выходя, он еще раз обернулся на нее, а потом закрыл дверь.

– Он приехал наутро после того, как ты потеряла сознание. А с ним тридцать колдунов. Можешь представить, что вытворяли ведьмы, пока мадам Этель не позакрывала их в спальнях?

Алиса фыркнула. Если бедный Рэй еле отбивался от них, то как не повезло колдунам-французам!

Ива вернулась с одеждой Алисы, потом принесла обед. Пока Алиса одевалась, она заметила, что золотые наручные часики снова встали. Наверно, падение опять как-то повлияло на механизм.