Бабуля и прекрасный, не рефлексирующий Женя тем временем прикручивали Зямочку к его собственному креслу.
- Женя, - прохрипел страдалец.
- Да, Василий Геннадьевич, - сосредоточенно кивнул Женя, обматывая его руку скотчем.
- Женя, - страшно закатил глаза Зямочка, - закопаю.
- Закопаете, - вздохнул Женя.
- Ну, ты тут мне еще нашего парня попугай, - возмутилась бабуля, приматывая к креслу вторую Зямочкину руку.
- Еще два часа назад, - вздохнул Зямочка, - он был моим парнем.
- Ну, - наклонилась к нему бабуля, отгрызая скотч зубами, - мы к тебе в гости не напрашивались, сам позвал - сам и расхлебывай.
- Машка, - выдохнул Зямочка, - и тебя закопаю, и девок твоих, - он нехорошо покосился на нас с Катериной.
- Утрешься, - хмыкнула бабуля и одним движением залепила Зямочке рот остатками скотча.
Дальше Зямочка еще что-то мычал, но мы уже не обращали на него никакого внимания. Аккуратно вернули на место стеллаж, скрыв тайник (мало ли что придет в голову его ребятам, когда они увидят так удачно по случаю связанного босса, сидящего посреди россыпи всяких богатств), и плотно захлопнули за собой дверь.
Глава двадцать четвертая, в которой любители йоги обретают тренеров, а собаки лишаются обеда
Свобода! Вот теперь уже почти настоящая, если, конечно, забыть о собаках.
А забывать о них не следовало, потому что надо было еще как-то выбраться отсюда. Пока мы галопом скакали через невероятный Зямочкин дом, Женя сообщил нам, что собак четыре штуки, и жрут они все, от фарфора до гвоздей. Так что мы решили проявить благоразумие и не рваться совершить подвиг.
- Не стану разыгрывать из себя дедушку Дурова, - сказала бабуля, когда мы пристроились в каком-то закутке и устроили короткое совещание, - с животными у меня нет никакого взаимопонимания.
- Да эту свору никто особо не понимает, Марья Степановна, - успокоил бабулю Женя, - дурные они какие-то.
- Прекрасно, - вздохнула бабуля и глубоко задумалась.
Ситуация складывалась, и правда, не особо радужная. По словам Жени четырех питбулей выпускали пасторально пастись в окрестностях Зямочкиного дома в одиннадцать вечера, а около восьми их отлавливал некий Колька. Колька был для питбулей единственным авторитетом в доме, а потому кроме него никто не рисковал завести с ними дружбу.
- А Зямочка? - задумчиво проговорила бабуля.
- Василий Геннадьевич собак не любит, - заверил нас Женя. Мы вздохнули и помолчали.
- Жаль, - загрустила она, - я рассчитывала выкатить Зямочку в самую гущу его любимцев и отступать с прикрытием.
Я на секунду представила себе Зямочку, катящегося по двору в офисном кресле на колесиках, обмотанного скотчем и мычащего что-то нечленораздельное, а вокруг него с восторгом скачут собачки.
- Кормит собак Колька? - подала голос Катерина, которая уже удобно расположилась на каких-то мешках и бросала оттуда на Женю страстные взгляды.
- В смысле? - не понял Женя, всецело увлеченный Катериниными формами.
- Ну, - начала объяснять Катерина, - может быть, устроить им внеплановое кормление?
- И потихоньку слиться… - закончила бабуля, воодушевляясь, - а наш доблестный Женя пока отвлечет парней беседой. Хотя… - бабуля снова задумалась и замолчала.
- Что? - дрожащим голосом спросил Женя, который, судя по всему, не особо надеялся на свою светскость.
- Парней буду отвлекать я, - постановила бабуля, - а ты, Женечка, займешься собаками.
Осененная внезапной мыслью, она пошарила взглядом по складу, разворошила ближайшую коробку, отыскала в ней пачку бумаги, отсчитала себе четыре листа и свернула их в трубочку.
- Вперед, мои дорогие, - объявила бабуля.
На том и порешили. Женя отправился на кухню за едой, а мы поплелись за бабулей в каморку, где сидели любители животных.
- Братцы, - с места в карьер начала бабуля, распахивая ногой дверь к парням, - нелегко же вас тут было отыскать.
Братцы (в количестве трех человек) оторвались от экрана крохотного телевизора, где футболисты в брутальных трусах по колено валились в кучу малу, и разом полезли за оружием. За их спинами мерцали экраны наружного наблюдения.
- Полегче, парни, - замахала руками бабуля, - Василий Геннадьевич говорил, что вы обрадуетесь, когда меня увидите.
- Это еще почему? - спросил невысокий белобрысый тип в майке с изображением рыбьего скелета.
- Ну, Василий Геннадьевич поведал мне, - задушевно начала бабуля, - что в данный момент решается систематизировать ваши беспорядочные походы в сауны и качалки и выписать вам абонемент в фитнесс-центр. Так?
- Че? - нахмурились парни, но оружие отложили.
- Са-у-на, - по слогам проговорила бабуля, - ка-ча-лка - бесплатно, но в одном месте и по часам. Совершенно безвозмездно. Понятно?
Парни расцвели улыбками.
- Теперь разрешите представиться, - разулыбалась в ответ бабуля, - меня зовут Марья Степановна, начальник отдела по работе с клиентами финтесс-центра «Зе футур». Это, - бабуля кивнула на нас с Катериной, - наши старшие тренеры, Галина и Екатерина.
Не знаю, в каком помешательстве можно предположить, что я являюсь старшим тренером хоть по одному из известных человечеству видов спорта, но парни сожрали и это вранье. Я постаралась выпрямить спину и втянуть живот.
- Я бы на йогу хотел ходить, - заговорил пухлый плечистый парень с роскошными кудрями, - йога туда входит?
- Разумеется - теперь вся братва йогой занимается, - серьезно покивала бабуля, - у Папы все ребята давно на йогу ходят - два раза в неделю, по средам и субботам.
- А можно по воскресеньям? - зарделся краской пухлый тип.
- Думаю, мы пойдем вам навстречу, - подключилась к бабуле Катерина. - Но заниматься придется в более сильной группе. Какой у вас уровень подготовки? - строго спросила она пухлого.
- Я пока только по книжке занимался, - покраснел тот.
- Плохо, - посуровела Катерина, - очень плохо. Девяносто процентов, занимавшихся по книжке, неверно принимают позу «летящая собака», а это азы.
- Я совсем недолго занимался, - разволновался будущий йог, - всего две недели.
- Думаю, - Катерина строго оглядела беднягу с головы до ног, - мы займемся вашим случаем.
Краем глаза я взглянула на экраны внешнего наблюдения и обмерла. В кадр вбежал Женя, размахивая большим куском мяса, и исчез из поля зрения. Через секунду появились собаки, промелькнули их поджарые зады, и снова наступило спокойствие. Я осторожно перевела дух. Кажется, кроме меня никто этого не заметил.
