- Это что, землетрясение? - Чесноков обернулся к Киру и нахмурился - тот восторженно крутил головой и широко улыбался.
- Ты чего смеешься?
- Хи-хи... Клево, - сказал Кир.
Толчки стали явно сильнее. Громовой звук после каждого толчка прилетал с меньшим опозданием и звучал намного громче и отчетливей. Более того, теперь становилось ясно, что звук идет не со всех сторон, а откуда-то слева. И его источник определенно приближался. Сергей повернул голову, всмотрелся в серый горизонт и насторожился - что-то белое и округлое громадными скачками приближалось к ним, стремительно увеличиваясь в размерах и все сильнее и сильнее сотрясая землю. Сергей недоуменно посмотрел на Кира, но тому было весело. Кир заходился в беззвучном смехе и легонько хлопал в ладоши.
- Чего ржешь-то, объясни! - разозлился Сергей, - ты можешь сказать, где мы и что...
'БУ-БУУМ' - чудовищной силы толчок сотряс землю, уронив Чеснокова на колени. Над всеми окрестными холмами повис в воздухе тонкий слой серой пыли. Сергей поднял голову и сел, отвесив челюсть. Сглотнул, поморгал - навждение не исчезало.
- Белый кролик, - сказал Сергей меланхолично, - сгинь, нечистая сила.
- Ха-ха-ха, - Кир, скорчившись и прижав локти к животу, катался по серой пыли с громким хохотом. Но Сергей не смотрел на него, занятый разглядыванием самого большого кролика из виденных им когда-либо. Кролик находился... нет, не так - кролик начинался в полукилометре от Сергея и занимал всю половину горизонта. Он был не просто больше любого, виденного Сергеем, кролика, он был больше любого виденного им животного. Да и вообще - любого виденного им объекта. Кролик был велик, как... - тут воображение Чеснокова давало сбой, потому что подходящего размера объектов в его памяти не отыскивалось. Можно было сказать 'как гора', но гора обычно сливается с рельефом и редко когда выглядит отдельным объектом. Сергею вспомнились австралийские дольмены; вспомнились и тут же забылись - дольмены были меньше.
Кролик покрутил головой, с шумом, напомниающим звук Ниагарского водопада, несколько раз втянул носом воздух. Повернул голову в сторону Сергея, два тоннеля, размером с хорошее озеро кждый, оказались метрах в двухстах от него и Чесноков замер, загипнотизированно глядя в черную глубину. Мгновенно поднялся сильный ветер, сопровождающийся тем же шумом водопада и нарастающим свистом. Вокруг заклубились потоки серой пыли, Сергей зажмурился и, задержав дыхание, зашарил руками в поисках какой-нибудь неровности. Но под десятисантиметровым слоем пушистой пыли пальцы нащупали только гладкую твердую поверхность.
Голова кролика коротким рывком приблизилась на сотню метров, и ветер резко усилился, ощутимо толкнув Сергея в спину. Поднятая ветром пыль закрыла все вокруг полупрозрачной серой вуалью, сквозь которую смутно просвечивали очертания гороподобного кролика. Под усиливающимся ветром Сергей перевернулся на живот, прижался к земле, повернул голову к Киру и похолодел - продолжавшего кататься от смеха Кира, медленно, но верно, тащило ветром в сторону скрытых серым туманом чудовищных ноздрей.
- Кир! - заорал Сергей, переползая в сторону, - хватайся за руку!
Моментально рот забило пылью, Сергей закашлялся и, отплевываясь, пополз к Киру. Но ветер продолжал усиливаться. Сергей уже почти ухватил пальцами ремень на штанах Кира, но очередной порыв ветра бросил Чеснокову в глаза порцию песка, заставив его задержать дыхание и зажмуриться. Открыв глаза и быстро проморгавшись, Сергей с ужасом увидел, как легкое тело Кира отрывается от земли, и, кружась, исчезает в серых потоках. Смеяться Кир так и не перестал.
- А-а! - заорал Сергей, - какого хрена! Он же дышать должен! Вдыхать и вы-ды-хать! Выдыхай, сука, выдыха-а-а! - крик перешел в вопль ужаса, потому что ветер, наконец, усилился настолько, что смог стронуть с места и Сергея. Чесноков в панике с удвоенной энергией принялся искать под пылью что-нибудь, за что можно было бы зацепиться, но тщетно - сначала медленно, но все быстрее и быстрее ветер потащил его в направлении замершей темной массы. Опора резко ушла вниз, Сергей в последний раз скребнул согнутыми пальцами по гладкой земле, и тьма набросилась на Чеснокова, мгновенно окутав его черным саваном. Круглое пятно света быстро уменьшилось в точку, блеснуло и пропало. Тут же наступила тишина. Сергей сглотнул, потер глаза, вычищая набившуюся в них пыль. Прокашлялся. Темнота и невесомость.
- Та-ак, - сказал Сергей вслух, чтобы как-нибудь нарушить давящее безмолвие, - аналогичный случай был в Париже. Опять что-то глюкнуло?
Сергей закрыл глаза и представил перед собой дверь. Открыл глаза - двери не было. Попробовал представить еще раз - массивную деревянную дверь с бронзовой ручкой, ведущую в соседнюю игру. Не получилось. Сергей принялся экспериментировать, представляя двери, проходы, людей, обстоятельства; закрывая глаза, открывая глаза, оборачиваясь, повторяя желание вслух, проговаривая про себя - тщетно. Окружающая темнота оставалась глуха и нема. В конце концов, Сергей устал и прекратил бесплодные попытки.
- Так, - пробормотал Сергей, - с налету не получилось. Попробуем подумать.
'Похоже, без Лахнова не обошлось', - мрачно думал он, вися в черной невесомости, - 'как ни крути. Кир явно уже не был призраком, когда нас засосало в этого четвероногого Гаргантюа, иначе ветра он бы не заметил. Один раз уже так было, но в тот мир мы все-таки перешли сами, а сейчас нас явно кто-то перебросил. И вряд ли этот кто-то - друг. Непонятно только, почему кролик? И почему Кир смеялся? Может, все-таки это друзья? Да!', - Сергей воодушевился, - 'кто-нибудь из его сетевых друзей. Возможно, гигантский кролик - это какая-то шутка, понятная только им. Тогда неудивительно, что Кир смеялся. Он, правда, как-то странно смеялся...' Сергей покрутил головой, отгоняя дурные предчувствия, - 'ну и что странного? Ну, устал парнишка, случилась у него истерика напоследок - абсолютно ничего удивительного. Наоборот, странно даже, что он раньше не сорвался. Ладно, я - программа и не факт, что вообще могу с ума сойти. У меня психика в прямом смысле железная должна быть, а вот Кир-то - человек... так что он хорошо держался...',- Чесноков усмехнулся, - 'для человека'. Сергей вздохнул и потянулся. 'Тогда остается только ждать. Может, он сейчас в саркофаге без сознания лежит. Пока в себя придет, пока его до компьютера допустят... черт-те сколько времени может пройти... а если тут еще и время ускоренное... так можно и в самом деле свихнуться - от скуки'. Сергей закрыл глаза и попробовал задремать, но сна было - ни в одном глазу. Видимо, в этой темноте уставание и сон были не предусмотрено. Сергей поначалу огорчился, но, подумав, обрадовался - в его положении, чем меньше реализма, тем лучше. Если к уставанию еще и голод с жаждой прилагаются, то... ну его к черту, такой сон. Тем более, писателю всегда есть, чем заняться в одиночестве. Пусть даже под рукой нет не то, чтобы ноутбука, но даже салфетки с огрызком карандаша.
