Родительский дом был полон запахов и звуков, знакомых с детства. Мы прошли на веранду и оставались всё ещё не замеченными моими родными. На кухне что-то шипело на сковороде, до носа скоро добрался запах жареных блинов. В зале работал телевизор и доносились голоса отца и нашего сына. Папа что-то объяснял ребёнку, слышался детский голосок и следом смех. Мы вошли в прихожую и всё ещё не обнаруживали себя, стоя молча на пороге. Но вот муж поставил сумку на пол, пакет зашуршал, и голоса в зале затихли. Топот детских ножек и в дверном проеме показалось удивлённое личико сына:

- Деда, папа с мамой приехали! - шум и голоса родных заполнили дом. Мама вышла из кухни, вытирая руки полотенцем.

Быстро накрыли на стол и поужинали, как в старые добрые времена. Все вместе. Когда ужин закончился, мужская часть семьи ушла в зал смотреть телевизор, а мы с мамой, убрав со стола, сели пить чай за большим круглым столом в кухне.

- Что гнетёт тебя, дочь? У тебя в глазах такая печаль. - мамин голос вывел меня из приятного оцепенения. Что говорить? Не знаю, как объяснить ей, что я совершала в своей жизни ошибку за ошибкой? Как объяснить, что я вышла замуж не за того и теперь глубоко несчастна, но должна притворяться счастливой женой для всех них? Как растолковать, что не ощущаю себя частью этого мира, пока любимый человек далеко от меня? Как передать, что меня съедает заживо чувство вины за то, что изменила мужу и одновременно сожаление о своём замужестве? Как донести до неё, что мой лучший друг, возможно, навсегда для меня потерян? Сложно с чего-то начать, сложно что-либо объяснить, пусть и близкому, родному человеку. Я помолчала немного, понимая, что мне нужен совет мамы, всё же решилась заговорить:

- Я запуталась, мам. Сама не знаю, чего я хочу. Но точно понимаю, что то, как есть сейчас меня совсем не устраивает. Хочется вернуться в прошлое и исправить ряд своих ошибок.

- В прошлое вернуться нельзя, но всегда можно начать исправлять свои ошибки.

- Я боюсь. Страшно ошибиться. Вдруг сердце лжёт? И, изменив всё, я только ещё больше наломаю дров?

- Ты говоришь очень метафорично, дорогая. Но я так понимаю, что сказать откровенно и прозрачно ты не можешь. – она говорила спокойно и без укора. –Не умею я говорить метафорами, если честно. Скажу просто, если тебе очень плохо там, куда ты пришла, то тебе нужно уйти оттуда.

- Это причинит боль близкому человеку. - я посмотрела на маму. Она всё так же сидела, откинувшись на спинку стула. Её глаза были прикрыты. Но я знала, что она меня слышит и пытается понять ход моих бессвязных мыслей. Я хотела бы рассказать маме обо всём, но не могла. Они с папой консервативны касательно брака. И моё признание очень её расстроит. А я и так причинила достаточно боли Мужу, разочаровала Ветра, что маму просто не могла подвести.

- А если ты останешься там, где есть, тебе это не причинит боли? - мама зрит в корень, даже не зная проблемы.

- Причинит. Уже причиняет.

- Тогда для чего эти жертвы? Как я понимаю, при любом раскладе больно будет либо тебе, либо кому-то ещё? Мне, как матери, совсем не хочется, чтобы больно было именно тебе. Эти слова ещё долго эхом отзывались в моей голове. Оставшийся вечер прошел спокойно и уютно. Мы решили остаться на ночь, а утром выехать обратно в город.

Все ушли спать, а я сидела на кухне. Спать совсем не хотелось. Я размышляла над своей жизнью, над тем, что сказала мама и поняла, что если не признаюсь Мужу во всём, я сойду с ума. Чайник закипел. Отключила конфорку, насыпала кофе в чашку, залила кипятком. Присела на стул. Слёзы сами собой потекли по щекам. Я уже не могла их сдерживать. Видимо, копившееся за столько времени напряжение прорвалось наружу нечеловеческими слезами. В доме было тихо, и я не хотела разбудить кого-нибудь своей непрошенной истерикой. Но рыдания из беззвучных грозили перерасти в полноценные. Я была рада, что у родителей большой двухэтажный дом и спальня родителей находилась как раз на втором этаже. Меня они точно не могли услышать. А муж так крепко всегда спит, что легко можно было рядом с ним запустить ракету, его это не разбудит. Сын унаследовал от него такой же здоровый, крепкий сон. Я дала волю своим слезам и не слышала, как открылась дверь, не видела, когда муж появился на пороге. Я рыдала, оплакивая свою жизнь, ощущая, что даром прожила её и что, возможно, я никогда не буду счастлива. Я плакала, положив голову на согнутую в локте руку. Волосы разметались по столу медным морем. Только когда рыдания перестали сотрясать моё тело, и когда слезы постепенно стали высыхать на моём лице, я подняла голову и увидела мужа. Он прислонился к дверному косяку кухни и с болью смотрел на меня.

- Ты давно тут стоишь? - я говорила прерывисто, от стенаний моих началась икота, впрочем, так было со мной с самого детства.

- Давно, просто не хотел тебе мешать, тебе нужно было выплакаться. Как бы я ни хотел тебе помочь, я не должен был мешать тебе выплеснуть всё то, что давно уже накопилось в душе. - он прошел в кухню, присел рядом на стул, взял меня за руку. - Что тебя беспокоит? Я же вижу, что ты сама не своя. Чем я могу тебе помочь?

- Я не...могу ска…зать. - икала я.

- Ну хорошо, не говори, просто иди, я тебя обниму? - он расставил руки и ждал, что я его обниму. Я кинулась ему на шею так резко, что он охнул и покачнулся на стуле. - Ну чего ты? Все хорошо, вместе мы всё переживем. - от этих слов слёзы вновь заструились из глаз, я рыдала уже на плече родного мужа и не могла больше вымолвить ни слова. Мне было жаль себя, жаль его, жаль нашего сына, который заслуживал другую адекватную мать, а не меня.

Я рыдала, оплакивая свою жизнь от начала и до конца. Не знаю, сколько прошло времени, когда я, наконец, успокоилась и смогла спокойно дышать и думать. Я присела рядом с мужем, чья рубашка была насквозь пропитана моими слезами, он выглядел растерянным и уставшим.

- Прости, что так бурно себя жалела. - я снова пыталась шутить.

- Все хорошо, расскажешь тогда, когда посчитаешь нужным.

Я была в этот момент благодарна ему за то, что он не требует от меня никаких объяснений и не ждёт, что я стану выворачивать свою душу наизнанку. У меня не было уже на это никаких сил. Всё, что я хотела в этот момент - это закутаться в одеяло и постараться ни о чём не думать. Муж отвел меня в спальню, укрыл одеялом и поцеловал в плечо. Я чувствовала его поддержку, но от неё мне становилось лишь хуже. Я его предала и не заслуживала такого отношения. Погружённая в самокопание, я уснула. Утром, прежде чем уехать домой, мы с мамой решили убрать в доме.

Основные комнаты были быстро приведены в порядок, а вот в спальне, когда я стала разбирать ящики комода, обнаружила коробку с фотографиями, которую я привезла из квартиры пару месяцев назад. Хотела привести их в порядок и разложить по альбомам. Я так давно их не пересматривала, что глядя первые секунды на фото, казалось, что я видела их первый раз.

Я села на пол у комода и стала перебирать кое-где желтые выцветшие фотографии, но в основной массе яркие и глянцевые.

Словно вернулась на много-много лет назад, во времена своего далёкого детства и юности. С фотографий на меня смотрела улыбающаяся девчушка, у которой нет передних зубов. Она была такая потешная, что я задержалась на этом снимке. В детстве все такие беспечные, что это даже на фотографиях отражается. Вот я чуть постарше, уже в школу хожу, ем конфету, глядя в объектив, довольная очень. Дальше шли снимки более старших лет, и, наконец, я добралась до семейных фотографий. Я всматривалась в своё лицо и не видела на нём радости, пыталась разглядеть на нём хоть немного задора и веселья, но везде было одно и то же унылое выражение. Ну что за такая тоска везде? Единственные фото, где я улыбалась, были сделаны с моим малышом. Дико захотелось прижаться сейчас к нему, чтобы он обвил мою шею своими ручонками и никуда не отпускал. Но родители вместе с моим мужем и сыном поехали за покупками, а я осталась на хозяйстве. Почему я раньше не задумывалась над тем, насколько я несчастна? Почему никто из близких этого не видел?