— И давно вы так живёте?

— На протяжении десяти-двенадцати поколений — ответила Вальс.

— Значит у вас получилось?

— Хотите взглянуть на плоды?

— Нет, я пожалуй откажусь.

— Ваше право. Раз вы пришли, значит-ли это что поверхность вновь пригодна для жизни?

— Не совсем… — я начала покусывать свою гриву, это было верным признаком того, что я не знаю что ответить — …жить можно, однако мир наводняют жуткие чудовища, и к сожалению, большая часть из них выглядит как пони.

— Это ужасно, как вам удалось выжить в таких условиях?

— Вам лучше этого не знать Смотрительница. Вы говорите что последние двенадцать поколений вы живёте внутри Стойла?

— Совершенно верно.

— А не было за это время тех, кого не устраивал расклад?

— Нет — встрепенулись кобылица — это было ужасно не приемлемо.

— Хорошо. А известно-ли вам что либо о сокровищах, которые якобы были сокрыты в этих землях.

— Нет.

Мои уши поникли, столько сил и все на смарку, мне было обидно что просто пиздец.

— Хорошо, спасибо.

— Я сожалею что не смогла помочь вам.

— Тогда мы пойдем, однако не могли-бы вы позволить нам остаться на ночь, мои друзья очень устали — я окинула взглядом четверку сопровождающую меня.

— Да, конечно. Я немедленно распоряжусь чтобы вам выделили комнату для семьи.

— Спасибо вам.

— Я рада что могу оказать вам хоть такую услугу, резидент Семьдесят шестого.

Спустя полчаса мы были в комнате которую нам выделила Смотрительница. Меня все это время мы не покидало присутствие, очень не приятное предчувствие, от которого мои перья становились колом, а хвост отказывался повиноваться.

— И что-то Смотрительница нам явно не договаривает — произнесла я обращаясь к пустоте.

Мои мысли были заняты черт возьми чем, там был такой барда, что можно было себе все кости переломать, однако так и не найти нужный тебе предмет. Я пыталась разложить все по полочкам, однако как только начала вырисовываться картина, книги вновь оказались свалены в кучу, а причина банальна: стук в дверь.

*****

Я застонала открыв глаза, стук повторился. Оказалось я попросту заснула в ссутуленной позе, а стук который я услышала во сне, оказался стуком в дверь, которая вела в нашу комнату. Я встала и в сонном состоянии поплелась к двери, нажав на кнопку я открыла ее, после чего увидела малиновую земнопони с белой гривой, в которой отчётливо виднелась зелёная полоса.

— Извините что разбудила вас — прошептала кобылка, я слышала что вы ищете клад.

Мой сон как копытом сняло.

— Да, проходи — прошептала я столь-же тихо, дабы не разбудить крепко спящих друзей.

Кобылка вошла в комнату и мгновенно заблокировала вход, мне стало не по себе. Что она вообще задумала?

— Что ты… зачем ты это?

— Вы хотели узнать о сокровищах, у меня есть такая информация, но она стоит…

— Если ты о крышечках, то они не проблема — заявила я.

— Не в крышечках дело, я хочу пойти с вами.

— Что?

— Пожалуйста, не оставляйте меня здесь — кобылка рухнула мне на колени и зарыдала.

— Да объяснись ты толком.

— Вы ведь в курсе о Заклинании Принудительного Материнства?

— Ты о том, которое позволяет кобылам беременеть без участия жеребца? — спросила я, хотя чему тут удивляться.

— Да, завтра мой первый раз, однако я не хочу, это ужасно больно. Многие кобылки умирают прямо во время операции, сердце просто не выдерживает шока.

— И как Смотрительница допускает такие бесчеловечные эксперименты?

— Умоляю, не оставляйте меня здесь — кобылка вновь зарыдала.

— Тише, тише, все будет хорошо. Я не оставлю ни тебя, не других кобылок.

— Правда?

— Даю слово.

*****

На утро я отправилась к Смотрительнице, видок у меня был так себе, растрёпанные грива, хвост и крылья, которые создавали впечатление не ухоженной кобылки, а дьяволенка, который вырвался из тартара. Я собиралась пояснить Смотрительнице все что думаю о ее методах, однако мне требовалось встретиться с ней лично, без свидетелей.

— Мем, сюда нельзя — возмутилась кобылка-охранница которая стояла на лестничной площадке.

— Пс — шикнула на нее я и бедняга рухнула со ступеней, попутно пересчитав их своей попкой.

Ничего, после рассчитаюсь с ней за попорченную задницу.

Подойдя к посту Смотрительницы я была полна слепой ярости, которую нужно было срочно куда-то выплеснуть. И мне было полностью плевать, кому не посчастливиться попасть в данный момент под мое горячее копыто. Я стукнула кнопку своим копытом и проскользнула внутрь используя телепортацию. Кобылица аж подпрыгнула, когда я оказалась у нее за спиной.

— Серана? — произнесла она заикаясь.

— Какого хрена?

— Что?

— Какое право ты имеешь ставить на своих подопечных такие опыты.

— Я лишь выполняю при… — ее морда встретилась с моим копытом.

— Приказы она выполняет, а рада-ли ты этому?

— У меня не было выбора.

— Лгунья, выбор есть всегда. Каков процент выживаемости у тех кобыл, которые прошли через эту операцию?

— Одна из десяти — прохрипела единорожка. Одна из десяти, я была поражена услышанному. Это значит что… о Богини.

— Вы обязаны перестать делать это.

— Но в Руководстве прямо сказано…

— Да насрать на руководство. Я ведь тоже Смотрительница, и понимаю каково тебе, на твоих плечах огромный груз ответственности за жизни всех пони которые обитают в Стойле. Так зачем ты продолжаешь истязать их?

— Так велит руководство.

— В моем руководстве тоже сказано, что мы обязаны мочить все что движется, как по факту мы ничем не лучше рейдеров.

— Но…

— Но мы не делаем этого, и прекрасно живём. Прекрати это, спаси тех несчастных кобылок, которых ещё можно спасти.

— Но в Руководстве сказано, что нам запрещено покидать Стойло до распоряжения руководства Стойл-тек.

— Да забей ты на руководство. Оно сразу было не действительным, с того самого дня как Стойло запечатали.

— Я не могу, слишком долго я…

— Стойл-тек больше нет. Ты что готова здесь сидеть до тех пор, пока кто-то не поднимет бунт? Тогда будет пролито много крови, я видела такое миллионы раз, и мне это совершенно не нравиться.

— Я связанна клятвой. Я поклялась, что не при каких обстоятельствах не вскрою Стойло без команды с верхушки.

— Тогда мне придется сделать это самой — прошипела я. — Мейнфрейм Стойла Двести Шесть, приказ нулевого уровня, вскрыть главный и запасные входы в Стойло, начать процесс вывода резидентов на поверхность.

— Нет, они ещё не готовы. Мейнфрейм Стойла Двести Шесть, отклонить приказ. — Однако команда не подействовала, да и не могла она подействовать, так как приказ нулевого уровня можно сказать исходил от самих Принцесс, а их приказы в разы важнее приказов Смотрителя. — Почему, почему он не слушается? — испуганно озиралась Хризаниум Вальс.

— Стойло будет распечатано, а вам настала пора выйти из душного комплекса — ответила я.

— Ты всех нас убьешь — пропищала Вальс, — она убьет всех нас.

— Никто вас не убьет — прошептала я, — я этого не позволю.

— Нет?

ВНИМАНИЕ. ИДЕТ ПРОЦЕСС РАСПЕЧАТЫВАНИЯ СТОЙЛА.

ВСЕМ РЕЗИДЕНТАМ БЫТЬ ГОТОВЫМИ.

НАЧИНАЕТЬСЯ НОВАЯ ЖИЗНЬ.

ДА ПОМОЖЕТ ВАМ СЕЛЕСТИЯ.

Стойло было опечатано практически два с половиной столетия, так что в общем-то я не была удивлена тому, что у большинства пони за эти годы жутчайшей пропаганды выработалась фобия поверхности. Я понимала что распечатав Стойло, я стану для одних героиней, как для других настоящим врагом, врагом который обречет их на верную смерть. Так было всегда, у каждого поступка две стороны крышечки: с одной стороны ты видишь мусор, который без зазрения совести ты выбросила-бы на помойку. С другой стороны это вещь, которая поможет тебе пережить ещё один день, так как ты можешь обменять эту крышечку на еду и медикаменты, или оружие и патроны. Так и с поступками, с одно стороны ты спасаешь поселение или заканчиваешь гражданскую войну, однако всегда будут не довольные тобой, и лишь тебе одной решать, по какому пути пойдешь ты.