— Какая печальная история. — Затем Шайру осенило, что, возможно, есть причина, по которой Королева поделилась этим с ней. — Так вы хотите сказать мне, что между мной и Кирилом никогда ничего не может быть?

— Вовсе нет. Не знаю, почему я рассказала тебе о Ри и о нем.

— Кто был ее любовником?

Узаэль просто улыбнулась.

— Этого ты от меня не узнаешь.

— Никто не скажет.

— Для этого есть причина.

Шайра обнаружила, что расслабилась во время беседы. Она наклонилась и понюхала ярко-желтый цветок.

— Тёмные Фейри не переходят на сторону Света.

— Мы живем в одном мире, Шайра. Невидимая линия, разделяющая наши царства, не мешает Тёмным похищать Светлых или Светлым отваживаться проникнуть к Тёмным.

Она встретила серебристый взгляд королевы.

— Почему я здесь?

— Я наблюдала за тобой — смотрела, как ты вела себя с Кирилом, и видела решения, которые ты принимала. Он изменил тебя.

— Да, — пробормотала Шайра, глядя в пол. — Я не могу быть Фейри, какой ожидала моя семья, но не могу быть никем другим. Я Тёмная.

— Разве? — небрежно спросила Узаэль. — Я так не думаю.

Шайра подняла взгляд и приподняла прядь серебристых волос.

— Посмотрите на мои волосы и глаза. Я Тёмная.

— Да, я вижу лишь одну серебряную прядь в твоих волосах.

Шайра чувствовала, как сердце колотится о ребра. Она обвела взглядом пространство, не найдя зеркала. Ей стало интересно, есть ли оно поблизости.

— Спроси меня, — настаивала Узаэль.

Мужество, которое Шайра обрела ранее, испарилось, будто его никогда и не было. Мысль о том, чтобы посмотреть в зеркало и снова увидеть красные глаза, была невыносимой. Вместо этого она сказала:

— Скажите мне, зачем на самом деле привели меня сюда?

— Я должна была оставить тебя с Тёмными, чтобы они тебя убили? Или, возможно, мне следовало вернуть тебя твоей семье и позволить им пытать в течение нескольких тысяч лет, — ледяным тоном заявила Узаэль.

— Я не хотела оскорбить.

— Ты этого не сделала. В отличие от Тёмных, мы, Светлые, не наказываем за такое. — Королева драматически вздохнула, затем ухмыльнулась. — В противном случае, я бы вечно наказывала Ри.

Шайра чувствовала себя так, словно больше никогда не почувствует почву под ногами. Она понятия не имела, что происходит и как относиться ко всему этому. Она не смела ни на что надеяться. Такое уже случилось однажды, и она наблюдала, как Кирил ускользал у нее из рук, как песчинки. Было слишком больно, чтобы проходить через это снова. Надежда могла бы укрепить, но потеря разрушала.

— Я могу отвезти тебя в Дреаган, — предложила Узаэль, ее голос снова стал мягким. — Ты сможешь все объяснить Кирилу.

— Так он все-таки выбрался из крепости Балладина? — спросила она, чувствуя, как узел в животе развязывается.

Узвэль кивнула.

— Да. Как и другие Короли Драконов и Фелан, с которым ты встречалась.

— А Ри?

Узаэль быстро отвела взгляд.

— Она больше не в руках Балладина, но она и не с нами.

— Она снова со своим возлюбленным?

Узаэль с улыбкой вновь перевела на нее пристальный взгляд.

— Ах, какой ты романтик.

Это правда. Она романтик. Но не осознавала этого, пока не встретила Кирила. Шайра посмотрела на свои колени и облизнула губы.

— Спасибо за предложение, но я не могу поехать в Дреаган.

— Кирил прочесал всю крепость Балладина в поисках тебя.

Шайра улыбнулась и почувствовала, как снова подступают слезы. Почему-то она не была удивлена. Кирил именно такой.

— Поэтому, я не могу пойти к нему.

— Потому что он искал тебя? — спросила королева.

— Потому что я его не заслуживаю. — Она подняла взгляд на Королеву и вытерла выступившие слезы. — Если бы я не родилась Тёмной, боролась бы за него.

Узаэль выгнула черную бровь и склонила голову набок.

— Ты происходишь из одной из могущественных семей Тёмных Фейри. Неужели ты позволишь чему-то вроде рождения, которое ты не могла контролировать, помешать взять то, что хочешь?

Шайра приоткрыла губы, чтобы ответить, но обнаружила, что не может произнести ни слова.

— Ты видела Кирила в его истинном обличье, — продолжила Узаэль. — Тебе было трудно смотреть на него?

— Отнюдь нет. Я не могла перестать смотреть на него. Он был внушающим благоговейный трепет, красивым и впечатляющим.

Губы Узаэль приподнялись в усмешке.

— Это почти точные слова, которыми Ри описывала своего возлюбленного.

Шайра больше не могла сидеть. Она встала и принялась расхаживать по комнате, в голове роились вопросы, на которые она не могла даже начать отвечать. Всего слишком много и в то же время недостаточно.

— В чем дело? — спросила Королева.

Шайра остановилась, заламывая руки.

— Страх овладел мной. Боюсь осмелиться мечтать о чем-то, чего не заслуживаю.

— И?

— Боюсь, что если не попытаюсь осуществить мечту, буду полна страданий до конца своих дней.

Узаэль подошла и встала рядом с ней.

— В итоге мы сожалеем об упущенных шансах.

— Что, если он не захочет меня?

— Ты не можешь знать ответ, пока не поговоришь с ним.

Шайра посмотрела в лицо Королеве.

— А если нет? Могу я остаться здесь?

— Здесь тебе самое место. И тебе всегда тут рады.

— Даже, несмотря на то, что я Тёмная?

Улыбка Узаэль была загадочной.

— Ты уверена?

— Чертовски уверена.

Королева повернулась, чтобы уйти, и при этом махнула рукой. Шайра отступила, когда перед ней появилось большое квадратное зеркало, висящее на уровне глаз. Ее взгляд остановился на толстой полоске серебра, упавшей на щеку. Она могла бы чарами скрыть ее, но не смогла бы скрыть ее от Кирила. Она уже собиралась отвернуться, когда посмотрела в свои глаза — глаза, которые больше не были красными, а стали… серебристыми.

Глава 36

Шайра быстро отвернулась от зеркала. и ее охватило замешательство. Она, тяжело дыша, пристально и свирепо впилась взглядом в Узаэль.

— Я знаю, что я Тёмная, но это не дает тебе права так меня обманывать. Думаешь, забавно дать мне то, чего я так отчаянно хочу, а потом наблюдать, как я узнаю, что это ненастоящее?

— Кто сказал, что это ненастоящее? — спросила Королева спокойным голосом. Затем наклонилась и улыбнулась ярко-розовому цветку, ее пальцы благоговейно касались лепестков. — Есть много различий между Светлыми и Тёмными. Обман — один из них.

Шайра отказывалась верить в то, что видела в зеркале. Это слишком больно.

— Все это может быть трюком, разыгранным Балладином.

Невозмутимый вид Королевы исчез, она развернулась, вперив в Шайру острый взгляд серебристых глаз.

— Ты когда-нибудь видела, чтобы Тёмный превращался обратно в Светлого?

— Никогда, но я родилась в семье Тёмных.

Узаэль скрестила руки на груди и пристально посмотрела на нее.

— Я работаю с истинами, Шайра. Ты можешь либо принять это, либо нет. Но решить нужно сейчас.

Она хотела отвернуться от Узаэль и потребовать показать правду, но малейшая нить сомнения в том, что она видела, все же… была.

— Надежда — одно из самых мощных видов оружия. Любовь — второе, — спокойно сказала Узаэль.

Вместо того чтобы отвернуться, Шайра сделала глубокий вдох.

— Почему у меня больше не красные глаза?

— Испокон веков Тёмные рассказывали своим, что как только Фейри обращается к Тьме, пути назад нет. Но это ложь. Не все это знают, и в большинстве случаев я говорю другим, что такого не случится. Прежде чем ты спросишь, почему я, у меня на то свои причины.

Шайра схватилась за живот, будто кто-то только что ударил ее. Неужели все, во что ее заставили верить — ложь? Ее мир по спирали выходил из-под контроля, и Шайре нужно за что-то держаться. Ей нужен Кирил.

— Сомнение подрывает истину, которую чувствует твое сердце.

Упав на колени, Шайра хватала ртом воздух, чтобы удержать мир, который быстро рушился. Правда. Что правда? Сможет ли она распознать ее после целой жизни лжи?