– Я начинаю думать, что граф Бражников каким-то непостижимым образом влюбился в тебя. Такие дорогие и красивые подарки. Это платье хорошо бы смотрелось на моей дочке, а не на тебе, – тётка, рассматривая дары, плевалась ядом. Ещё бы, наряд украшала золотая вышивка.

– Тётушка, раз я болею, то с радостью уступлю Катюше своё платье, до завтра есть время подогнать его по фигуре, – спрятав едкие нотки, предложила родственнице наряд и диадему.

– Ах ты!.. – Хорита подняла загипсованную руку, но тут же опустила. – Я поняла, что ты задумала, – она чуть наклонилась. – Опозорить решила сестру?

– Почему, зачем? – недоумённо посмотрела на тётку.

– Бражников тотчас узнает, что его драгоценная невеста по непонятной причине осталась в комнате, а наглая сестра тут же появилась на балу в её платье. Хочешь усложнить нам жизнь в отместку за свадьбу? Так не бывать этому! Граф Бражников не поскупился, денег хватило и на платье Катюше, и на приличный костюм Боре. А ты отдыхай, поправляйся, племянница. К возвращению графа твоё тело должно быть здорово, а щёки румяны.

Женщина вышла из комнаты, приказав Зое с меня глаз не сводить.

– Вот гадина, – прошептала себе под нос. – Зоя, принеси таз и воды горячей, мыться буду.

– Дарьюшка Лександровна, вы что, разве можно в болезни мыться-то, ещё пуще захвораете. Что я вашей тётушке скажу? Выпорет она меня и в поле отправит работать, – наигранно всхлипнула та.

– А ты умнее будь, рот и глаза закрой. Ничего не видела, ничего не носила, а я, когда стану полноправной хозяйкой замка, не забуду тебя, старшей служанкой сделаю.

Девушка улыбнулась, поклонилась и тут же побежала к двери.

– Госпожа, а вы сдержите своё слово? – остановившись, обернулась та.

– Непременно сдержу, – махнула рукой, отправляя Зою за водой. Стоило той скрыться, тихо добавила: – Если доживу до двадцати одного и получу наследство.

Спать ложилась счастливой, пусть и в тазу, но помыться удалось, служанка помогла промыть длинные рыжие волосы, брызги летели во все стороны, образовывая лужицы.

В замке была баня, но, со слов Зои, туда ходили лишь мужчины, женщины предпочитали большие бадьи, которые приносили в их спальни раз в неделю. Но так как мы не хотели привлекать внимания, пришлось обойтись кувшином и тазом.

– Госпожа, спокойной ночи, – неожиданно пожелала Зоя, усаживаясь в кресло по моему приказу.

Что она каждую ночь мостится на стульчике за дверью. Ей тоже надо высыпаться. В комнате была кушетка, но служанка наотрез отказалась туда лечь, побоявшись, вдруг так крепко уснёт, что проворонит меня, а ещё что может быть хуже, то это приход тётушки с проверкой.

– Спокойной, – в ответ пожелала я, закрывая глаза.

Следующее утро было суматошным, все слуги наводили последний лоск, натирали перила, смахивали несуществующую пыль, расставляли канделябры на семь и более свечей. Первыми приехали приглашённые музыканты, целый оркестр. Мне неожиданно захотелось посмотреть, где они расположатся и какую музыку будут играть.

Ближе к обеду Хорита вновь нанесла визит.

– Вот всегда ты, Дарья, была слаба телом. Лёгкий испуг, и неделю в постели. Зря я тебя в тот день в подвал отправила, – неожиданно удивила тётка. Неужели раскаивается в содеянном? – Нужно было отложить наказание на завтра. Да что уже сейчас. Поправляйся. Вечером прикажу Зойке принести что-нибудь из остатков ужина, хотя ты и не заслужила.

Похоже, раскаянье и Хорита Родионовна никогда вместе не ночевали. Мне кажется, будь её воля, давно бы в монастырь отправила Дашеньку, да тут Бражников словно чёрт из табакерки нарисовался.

Обещанные слуги появились возле моей двери именно в тот момент, как стали прибывать гости. Харитона я за весь день не видела, вся извелась, решив, что всё, провал. Подставил меня гном. Конечно, легче на словах сказать, чем сделать.

Так я и ходила туда-сюда по комнате, пока тихо не открылась дверь.

– Хозяйка, – услышав знакомый голос, чуть не бросилась в объятья гнома, – переодевайтесь, у нас есть не более получаса. Вещи украл у одной из поварих, она с вами одного роста, краску для волос у другой, – он протянул свёрток.

– Когда мне краситься-то? Я платок на голову накину, и никто не узнает, – попыталась вразумить Харитона.

– Делайте как говорю. Сам видел, как служанки мажут этим голову, держат полчаса, а то и час, и только потом смывать идут. Чувствуете, травами пахнет? Ничего с вашими волосами не случится, смоем, как остановиться получится.

– Где это ты видел служанок за покраской волос? – поинтересовалась, спрятавшись за дверцей шкафа. Ответа не последовало. – Зоя где? С ней проблем не будет?

– Не будет, на кухне она, я пять рублей поварихе в карман положил, та обещала задержать Зойку сплетнями да вкусностями, а под конец подаст кружку с компотом, а в ней снотворное. Служанка, зная, что возле дверей мужики сторожат, не должна сильно беспокоиться.

Одевшись, закрыла шкаф.

– Платье длинновато, но ничего, рукой придержу. Идём, – и тут я понимаю, что покидаю замок с совершенно пустыми руками. – Харитон, сундук где?

– Хозяйка, что вы такая заполошная? В карете он уже. Идите сюда, – гном двумя большими ладонями втёр в мои прекрасные волосы чёрную, склизкую, похожую на сливочное масло массу. – Вот, уже подсыхает и темнеет, накидывайте платок. Да как вы завязываете? Да, без меня совсем пропадёте. Узел сзади должен быть.

Ровно через пять минут мы выскользнули за дверь, Харитон ловко затащил спящих мужиков в мою комнату и запер на ключ. Надеюсь, что те не проснутся до утра. Только бы Зоя не подняла крик раньше. Хорошо, если и она до утра поспит.

– Тут мы должны расстаться, – прошептал гном, выведя к запасному выходу. – Слишком много глаз, которые прекрасно меня узнают в темноте и по росту. – Обойдёте замок, – он впихнул в мои руки маленькую корзинку, с такой служанки в город ходят за продуктами или по другим поручениям. – А там, не скрываясь, пройдёте к воротам, сядете в чёрную карету, на дверце которой серой краской молот нарисован. Кучер в тёмной одежде и конь вороной. Я же буду ждать за воротами, на ходу сяду. Да не тряситесь вы так, Дарья. Столько храбрости и даже наглости было в ваших словах на днях…

Я до боли в костяшках сжала корзину.

– Страшно и почему-то холодно, – прошептала, испуганно смотря в темноту, чуть подсвеченную замковыми фонарями. – Ничего, один раз сбежала и второй удастся.

Произнесла и тут же вышла на улицу, шла уверенно, не оглядываясь. Выйдя на освещённую дорожку, ведущую к воротам, струхнула. Мимо меня гуляли нарядно одетые пары, накатил страх, вдруг сейчас встречу кого-то из родственников. Тётка, понятное дело, в зале, развлекает гостей, а вот Боря или Катенька могут дефилировать под ручку с кавалером или девицей по этой аллее.

Страх оказался напрасным, никому не было дела до служанки, спешащей по какому-то поручению. Возле ворот стояли десятки карет, мало ли зачем её отправила хозяйка, возможно, за шалью, пудрой или ещё какой мелочью. Идя по аллее, успокаивала себя этими словами.

Рассматривать кареты не стала, твёрдым шагом направилась к воротам, до нужной кареты оставалось несколько шагов, как ко мне подошли два охранника. Я чуть не застонала. Свобода была так близко! Попыталась отвернуться.

– Чья служанка? Не припомню, чтобы такая из кареты выходила, сегодня все нарядные, даже служанки в ярких платьях. А ну покажи лицо да корзинку. Нам сегодня вдвойне нужно быть осторожными, воры могут позариться на богатство приезжих господ.

Сердце на миг остановилось: слуги и с чёрными волосами меня узнают. Всё пропало! Истерика подступала к горлу.

– Маша, ты почему остановилась и болтаешь? – сильные пальцы схватили меня за локоть. – Что же вы, Стёпка, не запомнили служанку баронессы Валерьяновой? – Зоя пыталась отдышаться. – Старушка в чёрном платье, она всё ещё траур по мужу носит. Что вы смотрите? Такая с крючковатым носом.

Охранники переглянулись и будто что-то вспомнили.