Литмир - Электронная Библиотека

«Кого вы имеете в виду под "демонами", наставник? Мглу?»

«Чужаков. Судя по всему, именно им поклоняется племя, захватившее нас. Оно говорит на языке народов, явившихся из разлома в Небесной Сфере и помогавшим в войне против Повелителей. К тому же, на кого ни взгляни, на всех лежит печать Внешних Сил. Уродства, одним словом».

«Вы знаете язык кочевников?!»

«За века язык изменился, но суть улавливается. Хочешь знать, о чём спорят ведьма и вождь? О нашей участи. Старуха страстно желает отдать нас Великим – так называли раньше Чужаков их адепты, – а хан убеждает позволить ему обменять пленных на безопасный проход по землям Зиккурата».

«И кто побеждает в споре?»

«Ведьма. Она занимает в обществе более высокое положение, нежели Мертвоглаз, и имеет право указывать вождю».

Наорав на хана, старуха скрылась в шатре. Предводитель степняков, постояв, плюнул в сердцах и зашагал прочь.

«Когда?» – мысленно спросил я.

Королевский маг без лишних слов понял, что имелось в виду.

«Увы, я не настолько хорошо понимаю дикарское наречие. Одно лишь могу сказать: скоро».

Разум принялся лихорадочно перебирать варианты побега. Со стороны спасение казалось невыполнимой задачей. Наша клетка в паре десятков шагов от ограды, вроде бы небольшое расстояние, но здесь постоянно снуют рабы и воины. Двое кочевников при оружии сидят на циновках у решётчатой дверцы, а между нами и свободой ещё свора тварей, похожих на слепых доберманов. На некоторых настоящая броня из толстой кожи, защищающая спину, бока и голову. Допустим, людей напугать не проблема, а этих «милых зверьков»? К тому же, на вой адских псов и крики сбегутся воины, ведьма выйдет. Знать бы, на что она способна в плане магии. Не хотелось ввязываться в заведомо проигрышный бой.

Стадо химер на противоположном конце лагеря. К нему придётся прорываться с боем. Даже если повезёт завладеть оружием сторожей, нам не выстоять против элитных бойцов хана. Нужно отвлечь внимание племени и ускользнуть по-тихому, иначе нам конец.

Продумать план мне помешала девушка, вышедшая из шатра старухи. Высокая, с чистым аккуратным лицом и зелёными глазами, только самую малость раскосыми, она разительно отличалась от соплеменников. Бусы из алого и чёрного камня подчёркивали её высокий статус – рабам, насколько могу судить из виденных мной, украшений не полагалось. Да и одежда выглядела на ней празднично – трёхслойная юбка из выбеленной кожи, расшитая бисером, и короткая куртка из кусков светлой шкуры. Ни дать, ни взять принцесса, или как там называются у местного населения дочери правителей.

Рабыня рядом с девушкой представляла собой её полную противоположность – коренастая, с обветренным лицом, в простом длинном платье из шкур. Женщина поставила у клетки глиняный кувшин и округлую корзину, отодвинула крышку, дав вырваться на свободу аромату печёного мяса.

– Откуда такая красивая? – приветствовал её Скалозуб, приподнявшись на полу.

– Ты действительно нашёл доспехи в пещере на дне Гиблой Лощины? – Красавица остановилась напротив нас и долго разглядывала мою броню, чуть наклонив голову набок. Альберт, не удостоившийся и короткого взгляда, хмыкнул. Говорила девушка с лёгким шипящим акцентом.

– А кто спрашивает?

Мне стало любопытно, кто она такая. А ещё подмывало спросить, куда кочевники дели сферу с душой.

– Можешь звать меня Ултани. Твоя очередь отвечать.

– Лаконично, хм. Хорошо. Да. Ты всё верно сказала.

– Никогда не видела таких прекрасных доспехов. Откуда они?

– Я поведаю историю о них, если скажешь, кто ты. Одного имени недостаточно. Кто твои родители? Откуда знаешь наш язык?

Девушка задумалась, нахмурив похожие на птичьи крылья брови. Рассказывать о себе она явно не горела желанием, и всё же, решилась.

– Мой отец хан Мертвоглаз, мать была его наложницей. Вашему языку меня научил раб. Такой же как ты бессмертный воин.

– Врёшь! – заявил Альберт. – В рабстве настоящий воин Зиккурата покончил бы с собой и возродился в городе.

– Почему же ты до сих пор живой и в клетке, храбрец, раз жизнь для вас ничего не стоит?

Уела, сказать нечего. Мы надеялись на спасение, не спеша отправляться на перерождение из-за страха потерять частичку себя. Неважно, новичок или опытный воин, годами топчущий степь. Умирать всегда тяжело. Самоубийство крайняя мера, и решается на неё не каждый.

– Тот раб едва передвигался и не мог работать. Зато знал разные истории, умел читать, писать. Его было интересно слушать, и ему позволялось жить. А ты, – девушка устремила на меня пронзительный взор больших зелёных глаз, – расскажешь что-нибудь?

– Обожаю завуалированные угрозы, – на физиономию Скалозуба вернулась привычная кривая ухмылка.

– Ладно. Расскажу, – согласился я. – Случайно, убегая от болотных воинов, попал в пещеру. Наткнулся там на множество мертвецов в доспехах. Вот и снял подходящие.

– И покойники дали тебе уйти?

– Можно и так сказать. Они не мешали.

Стараясь расположить к себе принцессу, в красочных подробностях описал моё недавнее приключение. Естественно, подправив историю в нужном мне русле. Ждал вопроса о сфере и… не дождался. Словно её и не отбирали.

Требовалась информация. Любая. Даже в куче грязи порой находят алмазы. Я же старался завести беседу с пока единственным доступным источником сведений о племени и услышать какую-нибудь важную деталь, которая поможет сбежать.

Девушка, слушая рассказ, бледнела и хмурилась. Не перебивала. Спрашивала об интересующих её моментах, используя паузы в повествовании, и в целом вела себя на удивление культурно.

– Сейчас таких доспехов ни у кого нет. Даже у ханов, – подытожила принцесса. – Тебе их оставили, потому что боятся проклятия. Бабушке Амишгтай прошлой ночью приснился бессмертный воин-колдун в старинных доспехах, источающих тьму. Он шёл по степи, разгоняя Мглу на своём пути. А сегодня мы встретили тебя. Бабушка думает, что ты избран высшими силами, чтобы спасти нас.

– От кого? – удивился я.

– От мертвецов, идущих за племенем. Наши кочевья расположены на восход солнца, далеко отсюда. Две луны назад на пастухов напала стая потухших. Пальцев на руках и ногах не хватит, чтобы сосчитать, сколько в ней мёртвых. Говорят, у нас химер меньше в общем стаде. Стая стремилась к стойбищу. Мы снялись с места и ушли – потухшие трудный враг, с ними так просто не сладишь. Легче уступить им дорогу, чем биться. Они последовали за нами. Племя отдало им треть химер, наши охотники запутывали следы дорожкой из крови. Сожрав приманку, стая продолжала идти за нами и только увеличивалась.

– Бродячая стая мертвецов? – Мне не верилось в настойчивость зомби. Ходячие мертвяки считались в Зиккурате самыми тупыми монстрами. Их легко обмануть, подбросив в качестве приманки кровоточащий кусок мяса. Или же раненую химеру, как в данном случае. Так утверждал Библиотекарь. С управляемой пастырями толпой, по идее, всё куда сложнее. – И каким образом я могу вас спасти, будучи в клетке?

– Тебя выпустят перед рассветом. Отец хитростью разделил стаю и попробовал дать бой. Потухшие оказались сильнее. Погибли хорошие воины. Мы зашли на ваши земли не по злому умыслу. Племя спасается.

– Почему тогда хан не выслал послов и не предупредил Зиккурат? – вклинился Скалозуб со своевременным вопросом.

– Бабушка Амишгтай запретила. Если стая вторгнется на земли Каменного Холма и разорит их, а ваши воины и колдуны истребят её, племя не будет ни у кого в долгу.

– Чересчур гордые, – со смесью горечи и презрения в голосе заключил Альберт.

– Жители Зиккурата запрутся за стенами, куда стае не попасть. Мертвяки не отвяжутся от вас, – добавил я.

– Да, знаю. И отец знает. Бабушка Амишгтай тоже понимает это, однако, не откажется от своих слов и собирается попросить помощи у высших сил.

– А твоя бабушка, – я тщательно подбирал слова, – кто она? Мать хана?

– Не только. Она мать племени, Воплощённая, вестница воли Великих, прожившая множество жизней в смертных телах.

49
{"b":"869415","o":1}