– А я в ответ на твой обман найду ещё кудрявее, а наш роман и не роман, а так, одно заглавие, – пробормотал я слова древней песни.

– Куда уж кудрявее? – рассмеялся разведчик.

Мы проговорили до полудня. Серый к тому времени успел основательно напиться и, вставая из-за стола, покачивался. Удивлённо хмыкнув, он опустился на стул, велел пареньку принести чего-нибудь горячего, а мне сообщил об окончании разговора и порекомендовал возвращаться в библиотеку, мол, меня там ждёт сюрприз.

Чёрный город днём был куда многолюднее Белого. По улочкам сновали шустрые мальчишки-оборвыши, на углах домов кричали продавцы, расхваливая свой товар перед наводнявшими улицы угрюмыми типами в разномастных доспехах и видавшей виды одежде. Иногда в поводу вели ездовых химер, однажды мне попался вепрь в кожаной с нашитыми металлическими пластинами броне. Её хозяин шёл рядом в кольчуге, зерцалах, при двухметровом копье и изогнутом мече. Видно, воин, причём неслабый.

Серый дал дельный совет. Мастером ближнего боя мне не быть. Изначально я планировал орудующего железной палицей тяжеловеса. Сколько себя помню, всегда выбирал персом воина. Доспехи и двуручка – сила! Воитель выглядит представительно, не то, что хиляки в тряпках, размахивающие посохами.

Чародеем стать тоже не светило. Для обучения требовался учитель, а учить меня никто не захотел бы. Во всяком случае, из клановцев. Найти наставника в степи равнозначно шансу отыскать легендарку на территории стартовой локации. Оставалась стезя стрелка.

Лучники хороши в группе, поодиночке они сравнительно лёгкая добыча из-за плохой защиты. Стрелы имеют дурную привычку заканчиваться, урон оставляет желать лучшего. Тесных пространств следует избегать, на открытых же проворный противник успеет увернуться от снаряда. Преимущество стрелка – скорость. Тактика его сводится к уклонению, разрыву дистанции и расстрелу вражины. Добавим ловушки и пета, в итоге получается жизнеспособный билд. Против магов биться не рекомендуется. Атаками по плащади накроют, и капут. Маги в Талариане имба, им и латника разобрать не проблема. Защита у них отменная, бросают петов в ближний бой, заклинаниями швыряются будь здоров. Помню по бою под городской стеной.

Подумав, решил наведаться к костру и всё-таки взять стезю охотника на призраков. Базис лучника смогу и так освоить, а редкий класс может быть востребован кланом. Или чистым лучником быть? Аргх, трудный выбор!

В любом случае стоит развивать ловкость для скорости атаки и уклонения, а также выносливость, живучесть и чуть-чуть силу. Сила нужна для переноса тяжестей, доспехов. На будущее пригодится. Не всю жизнь мне ходить проклятым.

Вечером спросил у Библиотекаря, какого он мнения о рыскарях.

– Сборище искателей приключений, – скривив физиономию и отставив тарелку с ужином, сказал он. – Мягко выражаясь. Туда идут, чтобы заработать и завоевать доверие Зиккурата. Вместе с тем, это кузница кадров для армии клана. Серый в рыскари приглашал?

– Предложил как один из вариантов дальнейших занятий. Расписал выгоды от вступления он, конечно, здорово, но я бы хотел прежде, чем принять решение, с вами посоветоваться.

Ренат Султанович отхлебнул из кружки горячего напитка и хитро сощурился.

– Я тоже тебе работу предложу. Вижу, в библиотеке скучно, в поле рвёшься. Молодой, горячий. Засохнешь здесь, поэтому держать не буду. Больше того. Меня наружу не выпускают, чересчур ценный кадр, а мне позарез нужны знания о мире, причём не записанные в древних фолиантах на забытых языках, а живые, от свидетелей. Ежедневно в степи происходит масса интересных событий. То развалины ушедшей эпохи найдут, то нового монстра. От клановцев редко добьёшься внятных описаний. Ты парень смышлёный. Работай на меня.

– Э-э, – не сумел я ответить. Это получается, надо лазить по степи, организовывая экспедиции в глушь ради описания какую-нибудь зверюги? – Работа, безусловно, интересная и опасная, – как сование собственной башки в пасть крокодилу, – но, боюсь, не для…

– Я не прошу специально лезть в смертельные пустоши континента, – перебил нетерпеливо Библиотекарь. – Состоя в отряде рыскарей, описывай происходящее вокруг. Общайся с местными, осматривай попавшиеся места, нечисть, животных, людей и нелюдей, и пиши заметки о них. Отчёты будешь отдавать по возвращении в Зиккурат. А я взамен подтяну тебя по языкам и предоставлю доступ в читательский зал к переводам.

Звучит заманчиво. Со знанием языков и общей подготовкой открываются неплохие перспективы. Независимо от того, решу быть в клане или уйти, сведения о мире пригодятся. В конце концов, самое ценное в моём положении – информация.

– Обдумаю всё и отвечу завтра, Ренат Султанович. Кстати, ещё хочу спросить. Почему возрождённые на костре иногда теряют память и долго восстанавливаются?

Библиотекарь наградил меня долгим, тяжёлым взглядом.

– Тебе объяснение таларианское или псевдонаучное?

– Желательно, правдивое.

– Тут уж с какой стороны смотреть. Коренные обитатели Кладерата верят, что при гибели тела наши души переносятся к костру перерождения, и их облекает плотью Присносущее Пламя. Душа в данном случае является некоей инфоматрицей, живительной эссенцией человеческого «я». Смерть повреждает её, истощает, в результате наблюдаются частичная амнезия, различные психические расстройства вплоть до шизофрении. Крайне редко человек не возрождается. Совсем.

– Это же виртуал, как такое возможно?

Библиотекарь пожал плечами.

– Перерождение предмет тёмный и исследованию не подлежит. Мы лишь строим гипотезы. Моё мнение – из-за стресса, вызванного так называемой искусственной смертью, наш настоящий мозг даёт сбой, и случается подобная ерунда. Ощущения ведь идентичны натуральным – боль от ран и прочее. Человек страдает, воспринимая окружающее за подлинную реальность, происходит самовнушение на глубочайшем уровне, и смерть кажется настоящей, из-за чего психическое здоровье пошатывается. Надеюсь, там, – Ренат Султанович показал пальцем вверх, – за колпаком вирт-капсулы, не допускают неизбежного и вовремя выдёргивают человека из Талариана.

М-да. Я тоже надеюсь.

***

Неделя миновала под знаком тренировок. Каждый день, позавтракав, я до обеда упражнялся в стрельбе из лука и арбалета на тренировочной площадке. Наставник, проинструктированный Серым, разрешил практиковаться и даже обучил стойкам, правильному натяжению тетивы. За отведённые до полного восстановления слуха дни я постиг азы стрельбы и к концу работы у Рената Султановича с двадцати шагов попадал в цель размером со средний арбуз. Не ахти какие успехи, конечно, но это же только начало. Стиви – мелкий карманник, угодивший в Талариан из конголезской тюрьмы и избравший стезю лучника, – еле попадал в человеческий силуэт, причём после нескольких дней упорных тренировок.

С моим вторым уровнем я не мог изучить специальные приёмы ни в стрельбе, ни в спиритуализме. Прокачать характеристики хоть на единичку не получилось, и я оставался тем же посредственным новичком, каким был до памятного разговора с Серым. Лучник на старте может освоить способность «Соколиный глаз», повышающую меткость, я же к костру не ходил и стезю не выбрал, поэтому не отличался от едва перешагнувших порог виртуала участников эксперимента. Серый отказался вести меня повторно к костру, мол, набьёшь уровень, тогда и поднимешься на вершину Зиккурата.

Более-менее годные умения начинались с четвёртого уровня. У медиумов появлялась пассивная способность чувствовать присутствие призраков, лучники могли использовать «Верный выстрел», «Изготовление ядов» и «Беглый огонь».

Пообедав, опять тащился на тренировочную площадку, где наставник с помощниками раздвигали границы моего сознания, избивая меня палками, растягивая и заставляя таскать неподъёмные обычному человеку грузы. Под вечер натурально еле тянул ноги с непривычки. Голова раскалывалась, мышцы ныли. Ужинать не садился, всё равно съеденное просилось наружу. По ночам снились щерящие клыки наставник и площадка, заставленная пыточными инструментами.