важной походкой, зрим ли сегодня

правду античности седобородой в

ликах её белоглазых героев?

1.4

Вырвана, выхвачена из полона

львиных когтей непокорного нрава

внучка морского царя Посейдона

муза Нева, хладноокая муза.

Как и Эллады герой богоравный

голову снял у горгоны Медузы

острым мечом, так Самсона руками

Пётр порвал языкастую морду.

Подвигов дерзких опасен и узок

путь, но для воинов пурпурородных

не заменить ничем терпкого вкуса

крови врагов, ниспровергнутых в сече.

Скаты лужаек, прудов зазеркалье взор миротворно

обозревает Воинской доблести – враг уж далече.

1.5

Храбрый спартанец не спрашивал, сколько

войск неприятеля вооружилось

против него, но высматривал зорко

расположение вражьего стана.

Именно так поступил и служивый

сын Ганнибалов, прижавший султану

хвост на Морее, как злобному джинну в

сказках из «Тысячи и одной ночи».

Цвета балтийской волны возвышается на пьедестале

мемориальный мрамор раправы над бесом восточным.

Востро-курносые ростры, как скалы

Пелопоннеса, воткнулись в подбрюшье

грозного громовержца на прочных

выях титанов, небо несущих.

1.6

Взмыв в направлении солнца, камнем

бросился вниз орёл огненнокрылый

на саблезубую жертву в тумане

Восточного Средиземноморья.

Напополам переломлен клинок полумесяца быстрым

и энергичным броском в басурманское это гнездовье!

В бухте близ Чесмы флот всероссийский

атаковал и разбил безответно

флот неприятеля, грубо устроив

нагромождение шлака и пепла.

Плавали трупы, с золою и кровью

перемешалось всё море подобно

вареву ада. Память об этом

сохранена безмятежной колонной.

1.7

Тяжестью бед на чугунные плечи солдат взгромоздили

славу великих побед и могущество нашей державы.

В строгом порядке, в дорическом стиле

выстроились и застыли на месте

тихих прогулок безмолвные стражи

возле тенистых аллей царскосельских.

Монументальность ампира с пейзажем

старого парка олицетворяли

римско-российский лавровый венец и

высшую власть над земными царями.

Подлинный римлянин Благословенный

царь Александр триумф свой потщился

увековечить парадно-нарядным

строем любезных своих сослуживцев.

2.1

Некогда Марк Фабий Квинтилиан обнаружил, что люди с

радостью слушают то, чего б сами сказать не хотели.

Здесь с Александром не раз до полудня

образом мыслей успел поделиться

первый историк и он же последний с

древних до новых времён летописец.

Общежитейские часто беседы

перетекали неспешным каскадом в

зыбкую рябь государственных истин

на историческом фоне масштабном.

Греки ведь даже на Олимпийских

играх сбирались вокруг Геродота

шумной толпой, чтобы он им о тайнах

собственных хроник поведал подробно.

2.2

Публий Сир, драматург и актёр, говорил, что реально

правду услышать лишь там, где высказываются свободно.

Для существа, современной моралью

отягощённого, больше, чем прежде

надобно право иметь своё слово

произнести да не пожалеть бы.

У гражданина не может иного

права быть кроме того, что небом

каждому отдано было в надежде

на рассудительность человека.

Следует помнить: народ есть железо

острое, так что играть с ним опасно в

разные игры, особенно тем, кто

перебродил либеральной закваской.

2.3

Нет ничего ненадёжнее воли людей и темнее

толп всенародных собраний, – это слова Цицерона.

Общество неоднократно терпело

несправедливости и самодурство

грозных монархов, но от народа

ждать целомудрия – верх безрассудства.

Неколебимость российского трона

зиждится не на речах бархатистых

о своеволии, а на искусстве

повиноваться могучей деснице.

Это о государственности русской

было когда-то в одном разговоре

сказано: горе вам, либералисты

и демократы лицемерные, горе.

2.4

Осуществление дерзостных замыслов даже побочно к

самым печальным ведёт результатам, – это Тит Ливий.

Выведшие на Сенатскую площадь

части гвардейских полков под копыта

вздыбленного коня объявили в

самозабвении: что-нибудь выйдет.

Но не во нравах сия терапия

наших людей, потому и не вышло

поколебать вековую твердыню

гипермечтательностью раскисшей.

Язва была глубока и постыдна

на скороспелых плодах вольнодумства

горстки каналий, но Промысел высший

спас Нас от богопротивных искусов.

2.5

Цезарь, взойдя на престол, обозначил: республика – это

некое имя пустое без тела и облика. Так-то.

За омерзительнейшим силуэтом

горестных дней, как за тучей, Мы зрели

длань, усмиряющую бесноватый

вихорь крамолы в декабрьской метели.

Туча мятежная выплыла как бы

лишь для того, чтобы умысел бунта

был своевременно, без промедлений

и замешательства, Нами потушен.

Бедствия все миновались, злодеи

хищные укрощены невозвратно

соединением единодушным

верных сынов Отечества. Так-то.

2.6

Очень немногие в мире желают свободы, а больше

всё-таки жаждут господ справедливых, – историк Саллюстий.

А в государстве, в котором всеобщий

долг послушания преобладает

над непокорностью, духа обструкций

и саботажа никак не бывает.

Даже душок заскорузлый и куцый

тут же отвергнут будет народом

без малодушия и колебаний в

сердце, трепещущем перед Престолом.

Каждый возлюбленный Наш россиянин

может решительно быть уверен в

несокрушимости русской короны

ныне и, как говорится, вовеки.

2.7

Равенство прав ведь не в том, что каждый использовать будет

их, а в том, всем чтоб они предоставлены были, – Сенека.

Почести и ордена за заслуги в

первую очередь тем из достойных

граждан пожалованы непременно

будут, кто преданность явит Престолу.

Качество это у всех поколений

надо воспитывать сызмальства, ибо

без надлежащего с самых пелёнок

преподавания нравов – погибель.

Праздность ума у питомцев, влекомых

роскошью полупознаний, нередко

хуже несчастий бывает, что видно в

их болтовне небезвредной. Canailles.

Прекрасно радуясь, играя,

Надежды смелые кипят,

И грудь трепещет молодая,

И гордый вспыхивает взгляд!

Придут ли дни? Увижу ль снова

Твои холмы, твои поля,

О православная земля

Священных памятников Пскова?

Н.М.Языков

1.1

Из дыма столетий минувшего тени

рисуют раскинувшиеся картины

во всём многозвучии великолепном

страстей и характеров, слов и деяний!

Не менее Греции или же Рима

родная история нам предъявляет

собрание ярких и колоритных

народных героев, князей и монархов.

Под тонким пером и отточенным взглядом

великодержавной истории графа

рождаются сызнова песни Бояна

о Древней Руси. Предания предков

на наших глазах воскрешают из праха

истлевшие в дым галереи портретов.

1.2

Из сумерек тысячелетий на сцену

выходят Нерон и Тиберий, Агриппа

и Клавдий, но больше пленяется сердце

своими, отеческими именами.

И Вещий Олег на коне, и князь Игорь с

дружиной встают в полный рост перед нами

вполне осязаемо и обозримо

из мрака времён. А всё потому, что

любезнее нам Святополк Окаянный

любого святого но чуждого мужа.

От Святославичей до Иоаннов

ведёт летописец правдивую повесть