Именно его пришлось загнать в самый удаленный уголок души и ауры, чтобы подписать этот Договор, из-за которого сейчас необходимо дожидаться нашего номинального начальника.
Почему номинального? Все просто. Как вы определите, кто сильнее и полезнее — «чтец», который способен видеть касания чужих рук и считывать с них информацию о владельце вплоть до того, сколько раз он вчера сходил в туалет, или ведьма, способная наслать порчу и проклятия на своих противников?
Нас невозможно разделить по силам, у каждого, в основном, своя специализация, так что тянуть на себе лямку командира приходится тому, у кого слишком много ЧСВ и мало способностей.
Именно о таком чванливом существе я сейчас и говорю. Удивительно, что сюда половина Москвы не съехалась, причем не обязательно именно женская.
Статный мужчина важно выполз из своего майбаха, презрительно глядя на грязь под своими ногами. Клятый трехсотлетний эльф, с которым мы старались встречаться настолько редко, насколько это только возможно.
В первый же день своего прибытия в холодную Москву этот мелкий прыщ начал называть меня неотесанным деревенщиной только из-за того, что мне лениво было отвечать ему на столь популярном в те годы французском языке. Очень глупое решение со стороны юнца, которому едва исполнилось тридцать лет, наезжать на кого-то, не подозревая его истинной силы.
Когда он понял, что я не только не собираюсь оправдываться, но и внимание на него не обращаю, то он приказал своим телохранителям выкинуть меня наружу и пересчитать мне все рёбра.
На такое я не соглашался, так что пришлось приголубить этих молодчиков и насильно прочитать побледневшего пацана, стоящего напротив меня. О, да, ему рассказывали про меня, вот только в его личной фантазии столь древнее и опасное существо должно быть размером с двухэтажный дом.
Неужели я виноват в том, что обвалилась часть печной трубы и мне пришлось помогать нашему домовому все это разгребать? С тех пор он сторонится меня, а мне просто противно находиться рядом с ним, вспоминая все его мысли и ощущения. Бывает у меня такое, да. Словно грязь к рукам прилипает, и ты никак не можешь её смыть, хотя и помыл их уже несколько тысяч раз.
— Мне надо, чтобы они работали, — ткнул я пальцем в «чтецов», даже не думая здороваться со своим начальником.
— Ты знаешь Договор, мы не имеем право вмешиваться, пока сюда не приедут церковники… — начал было говорить эльф, но прервался, смотря прямо мне в зрачки, которые от бешенства начинали превращаться в вертикальные.
— Пункт 17 глава 54 пятый ряд: «В случае происшествия, где пострадавшей или виноватой стороной являются представители Святой Церкви, руководителю отделения в срочном порядке необходимо отравить почтового голубя в Рим и начинать работать, пока ещё есть возможность обозначить виновного», — слегка вольно перевел я текст, который буквально предстал передо мной, особый акцент сделав на «почтовом голубе».
— Ты отлично знаешь, сколько поправок потом было к этому договору. Нельзя нам ничего… — продолжал говорить эльф, стремительно бледнея.
Опять я увлекся, и клятый Зверь полез наружу. Эльф пытается рассказать мне о том, что кто-то переписывал договор, хотя я-то знаю, что это невозможно…
Много-много лет назад
Две сотни существ, по одному старейшине от каждого вида тех, кого Святая Церковь считала нелюдями. Всего два человек, Папа Римский и патриарх Константинопольский… Оба весьма занятные, с пронзительным противным душком, который ощущаю только я.
Четыреста страниц, которые писались две недели кровью всех, кто должен подписать Договор на самой последней странице.
Пятьдесят — то количество существ, которые прожили дольше года. Сила, к которой мы обратились, была безразлична к самой крови. Вместо неё она забирала части наших душ, вкладывая их в сухую бумагу…
Двое — столько участников остались в живых прямо сейчас. Я и очень старый эльф, из уважения к которому я не стал убивать его внука, косящего под француза.
Один — лист, который лично я считаю самым главным во всем этом творении, потому что…
«Данный Договор вступает в силу немедленно и просуществует до тех пор, пока жив последний из подписавшихся кровью и душой! Едва крайний из нас умрет, Сила вновь соберет всех представителей людей и нелюдей, дабы составить новый нерушимый Договор!»
Тогда мне было плевать на эти строчки. Что мне жизни смертных, которые пролетают настолько незаметно, что и оглянуться не успеешь, но сейчас…
Старый Лорэуаль проживает свои последние месяцы, о чем мне не так давно сам сообщил, умудрившись добраться до скайпа. Это не болезнь, её не вылечить, подходит его срок, о чем все эльфы знают загодя, но никогда не пытаются изменить свою судьбу. Не будет пытаться и Лоруэаль, оставив меня последним в списке.
— Ты хочешь нарушить Договор? Ты отправил голубя, Моу? — с наездом спросил я.
Всего три буквы в имени, по одной за каждую сотню прожитых им лет. Интересно, сколько страниц пришлось бы потратить на то, чтобы написать моё имя в эльфийском варианте?
— Я… Нет… — промямлил он.
— Езжай и отправь голубя, я займусь всем остальным, — приказал я, надавливая на него одним только авторитетом. Ну, ладно, мои глаза всё ещё не пришли в человеческую норму, так что и это сыграло свою роль.
— Слушаться его! — сорвавшимся голосом крикнул Моу и рванул назад в майбах. Не просто так я говорил, что видеть оправдывающегося меня никому не захочется. Не соврал, поверьте.
— Делитесь на две группы. Первая — к церкви, откуда ехал Вениамин. Вторая — к Александру. Берите по ведьме, найдите всё, что только сможете. Докладывать мне и только мне! Ясно⁉ Бегом! — сразу же взял я быка за рога, повернувшись к «чтецу». Он тоже решил не спорить…
«Я сказал — В БУДКУ», громко крикнул я в своём разуме, заставляя Зверя забиться в истерике от той боли, что я ему причинил. «Назад!», указал я ему путь на то укрытие, которое сам когда-то создал для него. Зверь истошно завыл и рванулся туда, куда я требовал, забирая с собой постоянно меняющиеся зрачки, возвращая меня в адекватный вид.
— Опять? — спросила стоящая неподалёку Алиса, в чью сторону я совершенно машинально развернулся, когда загонял своё «злое Я» далеко. Хотя, как мне не хочется это признавать, но подобный маневр получался намного легче, если я смотрел на неё.
— Уже всё, — оповестил я об уходе Зверя. — Посмотри, может ты что-нибудь найдешь, — попросил я, понимая, в принципе, что ни от одного действия не будет толку.
Кто бы не постарался совершить это покушение, он знал, кому будет противостоять. Понимал, кто будет гарантом безопасности встречи и что я сделаю тому, кто посмеет её нарушить. Когда найду, понятное дело.
Этот самоубийца решил, что слово «когда» можно изменить на «если», очень сильно постаравшись совершить эту замену.
Пока у него получается, у меня нет ни единой зацепки, но, поверьте, я никуда не спешу. Сколько бы лет не заняло у меня это расследование, я всё равно найду виновного, который попытался убить меня…
— Звонок из Бразилии, — выдернула меня вернувшаяся Алиса, протягивая телефон. Твою мать, именно там живет Лорэуаль…
— Понял, спасибо, буду, — ответил я на португальском и сбросил вызов.
— Что там?
— Лорэуаль умер во сне, меня зовут на похороны и на выборы нового старейшины… — протянул я, совершенно случайно не добавив тот момент, что он погиб на два с половиной месяца раньше, чем должен был.
Минут двадцать у меня ушло на то, чтобы побродить по окрестностям, но так ничего не обнаружить. «Чтецы» разводили руками. Использовали какой-то взрывной механизм, который можно было запустить дистанционно. Во всех трёх автомобилях обнаружили девственно чистые маячки без какого-либо следа аур или отпечатка пальцев, словно их всунули внутрь ещё на конвейере при сборке роботы, а не любое другое живое существо.
«Пять часов», прикинул я время, которое будет необходимо представителю Святой Инквизиции, чтобы собрать свои вещи и прилететь из Рима в Москву. Этот идиот на начальнике наверняка позвонил в Ватикан сразу же, едва узнал про случившееся. Получается, что самолет уже в воздухе и у меня очень мало времени, чтобы попытаться разгрести всё самому. Что ж, и на этот случай есть удобный момент в Договоре…
