Ну ничего, если что, у нас еще и письмо есть, за подписью всех членов семьи этой мрачной девушки.
Через полчаса мы уже шагали к местной Управе на встречу с нашим будущим куратором и начальником. Кристина шла, самым натуральным образом дуясь на меня, но благодаря нескольким мимическим упражнениям, скрытно продемонстрированным при нашем выходе Анной Эбигейловной, я уже знал, что она не всерьез. Ну… почти.
— Еще какие-нибудь приказы будут, муж мой? — ядовитейшим образом поинтересовалась девушка, принимая мою руку при выходе из местного трамвая.
— Молоко, — подавив в себе желание мученически вздохнуть, сказал я, — Анна Эбигейловна будет подавать тебе молоко утром и вечером.
— Молоко? — удивилась девушка, глядя на меня сверху вниз.
— Да. За вредность.
Книга на её поясе гыгыкнула мужским голосом. На щеках Кристины вспыхнул небольшой румянец.
— «Ты с ней носишься как с хрустальной куклой…», — недовольно пробурчала Фелиция у меня в голове, — «Если получится как с той, огненноволосой, не говори, что я тебя не предупреждала! Ты постоянно ошибаешься в женщинах!»
— «Не ошибается лишь тот, кто ничего не делает, даймон. Я помню свою старую жизнь, ты восемнадцать лет притворялась моей старой доброй подругой, но вот уже прошло столько времени, а ты ни разу не вспомнила Юджина Соларуса, твоего подопечного…»
— «И что это значит?!», — осведомилась внутренняя брюнетка.
— «То, что я не всегда ошибаюсь».
Даймоны, демоны, эйри, да хоть черт на ступе — они не люди. Некоторые из них прекрасно умеют притворяться нами, но прокалываются на таких вот «мелочах». Достаточно заметить пару из них, как перестаешь обращать внимание на милую внешность, декольте и ноги, обнаженные чуть ли не до места, из которого они растут. Нет уж…
Мужчина, ожидавший нас в отдельном кабинете, не производил впечатление опытного бойца с иномировой заразой. Весь его потёртый временем облик буквально кричал о том, что этот сорокалетний мужчина — обычный городской житель из самых небогатых благородных, обреченный ежедневно ходить на работу и давно свыкшийся с этой мыслью. Единственное, что выделяло этого спокойного до меланхолии господина, выжидательно рассматривающего входящих в кабинет нас — это свисающая с его пояса чернокнига. Государственная, четырехцепная.
А еще взгляд его блеклых, но очень цепких глаз.
— Ваши сиятельства, — он отвесил небрежный, на грани приличий, поклон, — Ежов Алексей Дмитриевич, ревнитель петербужский и особый поручик отдела Дознания того же города. Честь имею.
После того, как мы представились, Ежов некоторое время помолчал, жуя свои сухие тонкие губы и играя желваками, а затем с запинкой предложил «общаться без чинов, ибо дело такого не терпит». На что мы, конечно, согласились. Еще бы.
— Не думал я, что жизнь сведет меня с супружеской парой, — продолжил Алексей Дмитриевич, — но мало ли каких чудес не бывает. Итак, курсанты, что я о вас знаю…, поправьте, если ошибусь? Итак, первый курс академии, полные отличники, можно сказать, лучшие из лучших. Тем не менее, всего первый курс. Ратного опыта с чернокнигами слёзы… кстати, именно поэтому назначили меня. Не обольщайтесь, я не великий мастер сам, скорее наоборот, поэтому боевку вы будете подтягивать сами, в академии. Барон Медичи обещал этому способствовать. Как — не ко мне. О полевой практике тоже можете не думать, заниматься мы будем отнюдь не разъездами по полям и лесам. Да…
— При всем уважении, но чем тогда мы будем заниматься под вашим началом? — процедила Кристина, явно пребывающая не в восторге.
— Это вам преподают на третьем курсе, — начал объяснять наш новый начальник, — У ревнителей существует некоторые… специализации. Лишь малый процент обучившихся попадает на них, но, тем не менее, они есть. Делятся они следующим порядком: на боевые, на разведчиков-одиночек, и… на городских. На следователей.
— Городские ревнители? — спросил я со скепсисом.
— Именно так, князь, — серьезно кивнул мне Ежов, — Бытует мнение, что «городской» в первую очередь означает инвалида-ветерана, которому платит город за бдение, но это не совсем верно. Мы, городские ревнители, работаем в тесной связке с Управой. Мы, как и все остальные, ищем порталы и закрываем их. Только вот особенность нашей, а теперь уже и вашей деятельности заключается в самой специфике порталов, которые мы разыскиваем. Особенные порталы, ваши сиятельства. Те, которые были обнаружены, а затем и использованы для своей выгоды людьми. Сокрыты ими. Ваши таланты, господа, смею заметить, великолепно подходят для подобной работы. По крайней мере, начало весьма многообещающее.
— Таланты? — хмуро и веско переспросила Кристина.
— Именно, княгиня, — кивнул ей седой ревнитель, — Проклятия, сосредоточенные в томе Короля Терний, лучше всего работают на людях, а у вашего супруга, насколько мне известно, весьма большой талант душегуба. Вы оба, простите меня за прямоту, просто идеально подходите для этой работы. После обучения, естественно.
— И чему вы будете нас учить в таком случае? — вскинула голову моя жена.
— Самому важному, княгиня. Выживать, — отрезал наш будущий наставник, — Не в болотах и лесах, там любой егерь справится. В городе, ваша светлость, в городе. Здесь опасностей куда больше, чем может показаться на первый взгляд, особенно для тех, кто ищет нечто, что стараются скрыть.
— Я бы предпочла служить обычным ревнителем! — глаза Кристины метнули черные молнии.
— Это решительно невозможно, Кристина Игоревна, — мягко, но непреклонно ответил ей ревнитель, — и, прежде чем я услышу какие-либо возражения, позвольте сразу зайти с козырей. Во-первых, и основных, это прямой указ Его Императорского Величества. Во-вторых, что немаловажно, несмотря на всю вашу гениальность и способность к обучению, пробелы в вашем образовании как ревнителей необходимо закрыть, а для этого нужно посещать академию. Пусть и в свободном стиле. В-третьих, что не менее, а на мой взгляд, более важно, вы, князь и княгиня Дайхард, обладаете куда большими умственными способностями чем рядовой ревнитель с обычной книгой…
— А, в-четвертых, — подал голос я, поворачиваясь к жене, — перед князьями открывается куда больше дверей, чем перед любым другим ревнителем. Мы обречены на эту должность.
* * *
Кристина, сжав губы в тонкую полоску, смотрела в яркие зеленые глаза того, кого без всякой охоты и под принуждением свыше назвала мужем. В душе у неё зрела черная буря. Вовсе не на парня… то есть мужа, рассматривающего её даже с некоторым сочувствием, нет. Это была отчаянная злость лисы, попавшей в давно забытый охотником капкан.
Всю свою жизнь, все поколения, Терновы упрямо боролись за свою честную службу. Стали посмешищем, служили себе в убыток, обрели славу чудаков и безумцев. Но теперь их загнали в угол. Открыто — княжеством в дар, скрытно — угрозами и приказами. И всё по её, Кристине, вине.
Один раз, всего один раз ей стоило… даже не прогнуться, а просто прислушаться к гневной просьбе Алексея Бердичева, начальника охраны принца. Но нет, как же. Обратить зло Короля Терний против невинных? Да, именно невинных, покушение же сорвалось! Ладно бы боевое заклятие, но то, что от неё требовали?!
Стоящий напротив них с заложенными за спину руками Ежов был совершенно прав. Как и Кейн, которого матушка хитростью и уговорами заставила вынудить подчиниться её, Кристину. Все правы. Совсем все, даже Его Величество.
— Одно условие, Алексей Дмитриевич, — вырвал её из горьких раздумий уверенный голос Кейна, — Я буду выполнять те из ваших поручений, для которых моя жена будет… не готова. Только так и никак иначе.
— А в себе, ваша светлость…, — тон ветерана-ревнителя внезапно стал очень язвительным, — вы так уверены? Что готовы, не сходя с места, прямо на всё?
— Я не вижу ни одной причины считать существ, защищающих порталы в городах, людьми, — тоном молодого человека можно было выморозить целый океан, — Следовательно, никакие законы чести к ним не применимы.
