Такая ненависть к моей родине появилась неспроста. И, если слуги позволяют себе демонстрировать столь открытую неприязнь вкупе с презрительными высказываниями, значит, их хозяева ненавидят мою страну еще больше!

Но за что? За тот старый мирный договор?..

Разве… разве не великая радость должна была стать его конечным итогом?!

Ладно, о чем это я? Тут невооруженным глазом видно, что ни о какой свадьбе речи не идет: ее даже в планах нет.

Зато есть большое желание указать всему востоку, что о нем думает север.

Что ж, мы не особо-то и хотели. Найду доказательства причастности севера к исчезновению делегации с моим братом во главе, найду самого кузена и покину этот недружелюбный край. Навсегда.

– Ну надо же. Я думала, ты придешь раньше. – Смотрю на Данли, вышедшего во двор вслед за мной… спустя полчаса.

Почему я уверена, что он шел именно ко мне?

Траектория его движения была довольно четкой. Однако количество времени, затраченного на поиск моей скромной персоны, слегка озадачивало…

– Юйци все еще не чувствует ног, – довольно странным голосом произносит Данли.

Почему странным? Потому что я не слышала в нем ни раздражения, ни злости, ни желания отомстить. Скорее, в нем было прекрасно скрытое любопытство…

А вот это уже не очень хорошо: я не сдержалась и своими действиями могла привлечь к себе ненужное внимание. Но если бы я не постояла за себя – и меня, и ту, вторую служанку Алинэ, унижали бы до самого отъезда.

И это еще позитивный вариант развития событий! Вполне возможно, одними оскорблениями дело бы не закончилось.

Короче, риск был оправдан.

– Я же сказала, – протягиваю, глядя на воина, – чувствительность появится через пару часов.

– Что это был за прием? – останавливаясь напротив меня, спрашивает Данли.

– Понятия не имею. Мой отец был наемником и до своей смерти успел показать мне пару трюков, которые, по его мнению, могли мне пригодиться… Как в воду глядел, – озвучиваю заготовленную заранее легенду на случай непредвиденных ситуаций.

Таких, как эта.

– Говоришь, твой отец был наемником? – протягивает Данли, внимательно глядя на меня.

– Да, – вру, глядя на него в ответ.

– И что еще он тебе показал? – по какой-то причине решив оставить мою ложь без придирок и комментариев, уточняет воин.

– Ты серьезно думаешь, что я тебе отвечу? – поднимаю бровь.

– Тебе нужна плата за информацию? Я могу предоставить тебе свое тело взамен. – И воин спокойно раскрывает объятия.

– Это что, шутка? – холодно уточняю, так и не опустив бровь на место.

Кем он себя возомнил?!

– Странно… – протягивает Данли, с улыбкой глядя на меня. – А я слышал, что ты падка на мужчин с севера. И едва не возлежала со всеми посетителями трактира – да помешало то, что ухажеры были вусмерть пьяные и передрались до того, как ты получила доступ к их телам.

Проклятье! Просчиталась.

О мудрая Кинами, почему вовремя не подсказала нужный ответ своей заблудшей дочери?..

– Если ты знаешь об этом, то должен знать и о том, что я была так же пьяна, как и они, – отвечаю сухо.

– Хочешь сказать, на северян тебя тянет исключительно после кувшина вина? – хмыкает Данли.

– У каждого свои слабости, – изрекаю бесстрастно, отводя взгляд и рассматривая ряд выровненных искусным садовником кустов.

– Если б ты не была цаянкой… – качает головой Данли, как-то по-новому взглянув на меня и улыбнувшись вполне добродушно.

Очевидно, на севере чтят боевой характер и умение постоять за себя. Хоть какой-то плюс в череде минусов.

Странно только, что меня все еще рассматривают как вариант для любовных утех – учитывая все мои старания по созданию не самой лучшей репутации… или подобное поведение тут в порядке вещей?

– Я всю жизнь прожила в герцогстве и не знаю подробностей истории вашей вражды, – протягиваю осторожно, решив воспользоваться расположением воина. – Расскажи, за что север так не любит восток и конкретно государство Цай?..

– Ты не знаешь о войне двадцатилетней давности? – хмурится Данли.

– Я знаю, что она была. И что две страны смогли заключить мир, – осторожно отвечаю.

– Значит, ты ничего не знаешь, – отрезает воин, во взгляде которого вновь появляется холод.

– Не поделишься со мной подробностями? Меня ненавидят за то, что в моих жилах течет цаянская кровь, но я понятия не имею, что родина моих предков сделала вашей империи, – подключаю искренность и смотрю на Данли с уважением и демонстративным желанием понять.

Потому что я действительно не понимаю, что здесь происходит.

– Тебе просто не повезло с кровью… – только и протягивает Данли, а я давлю в себе желание прищурить глаза. – Но тут я ничем не смогу тебе помочь.

То есть на мне поставили крест?

Отлично.

– В таком случае мне остается принять эту ненависть как данность, – киваю, про себя усмехаясь тому, с какой простотой я добыла столь ценную информацию.

Простой народ севера не имеет никакой неприязни к востоку: ни на постоялом дворе, ни на улицах столицы, ни у врат в город нас никто презрением не поливал. Подобное отношение демонстрируют исключительно люди дворца.

А это значит, что речь идет не о закостенелой ненависти одного народа к другому. Речь идет об интересах самого императора и его желании разобраться с моей страной из-за старого конфликта. У государства Цай нет причин недолюбливать север; мы жили в неведении относительно происходящего и были уверены, что нам ничто не может угрожать…

До этого дня.

Хотя нет, все началось раньше. Когда молодая империя Го начала активно расширять свои границы и подчинять все свободные герцогства, двигаясь исключительно в нашу сторону.

И во время этих агрессивных действий северян где-то по пути туда вдруг пропадает целая делегация с моим кузеном во главе…

Об этом еще никто не знает: мы не объявляли вслух, что наследник крупнейшего государства на материке вдруг бесследно исчез… поскольку это будет скандал, с последствиями которого мы можем не справиться – и я все больше убеждалась в этом.

Итак, у меня начинает формироваться план! Нужно понять, что конкретно не понравилось нынешнему императору в старом мирном договоре, заключенном его отцом, и, если это что-то вещественное, я могу найти это и обменять на двоюродного брата – конечно, в случае, если кузен и впрямь в руках императора севера.

На поиск ответа у меня есть несколько дней, пока юная герцогиня Даронская наносит официальный визит его величеству.

Вернее – несколько ночей.

И жалеть себя в эти бессонные ночи я не буду.

– Еще прими как данность, что без помощи Юйци я успела приготовить лишь пару блюд, – холодным тоном сообщает мне старуха Ки, выходя во внутренний двор и явно давая понять, что она слышала часть нашего разговора, – так что пусть твоя хозяйка ругается на тебя, а не на слуг его величества.

– У герцогини не будет претензий ни к кухне, ни к прислуге, – отвечаю ровно, глядя на кухарку без какой-либо симпатии.

– А ты чего так уверенно за герцогиню отвечаешь? – прищурив глаз, спрашивает она.

Пытается перед Данли показать, что она на стороне северян? С чего вдруг эта старая цаянка так разговорилась?

– Потому что уверена в своем желании объяснить ситуацию и завершить конфликт, – отвечаю ей.

– Много на себя берешь, – только и произносит старуха Ки и уходит обратно на кухню.

Что ж, пора и мне возвращаться: уверена, Алинэ уже потеряла меня и бьет тревогу. А поскольку из покоев ей выходить нельзя, бьет тревогу она исключительно по мозгам своей бедняжки-служанки.

Так что ускоряюсь.

– И почему ты цаянкой родилась? – глядя мне вслед, протягивает Данли.

– И почему родился ты на севере? – протягиваю ему в тон, решая игнорировать это возмутительное отношение к своей крови.

Надо смириться с тем, что оно будет преследовать меня вплоть до завершения нашей миссии. А я так старалась! Репутацию себе намеренно портила, худшее платье выбирала, волосы не мыла (до вчерашнего дня), лицо белила (сегодня уже не так сильно, как раньше), брови подкрашивала (и как Юйци поняла, что под углем прячется натуральный темный цвет?) – и все для того, чтобы получить море презрения лишь за то, что я родом из государства Цай!