Литмир - Электронная Библиотека

На другом конце моста наверняка наблюдалась та же картина.

Пока путники с опаской спускались по круто заворачивающей дороге, на востоке поднялась Маннслиб и осветила путь. Темные тени, где могли поджидать враги, исчезли. Далеко внизу горел свет в домах, разносились голоса, а на улицах стали видны смутные силуэты людей. Никто в городе еще не знал, что произошло над их головами, на мосту.

И никто не узнает. К рассвету все мертвые твари исчезнут. Их унесут скейвены Мариенбурга, они придут за своими соплеменниками. Останутся лишь тела загадочным образом погибших стражников да пять изрубленных лошадей.

Они вышли к реке рядом с грузовым настилом-пандусом, и Конрад, не медля ни секунды, спустился к холодным темным водам Рейка. Он все еще сжимал в руке кинжал и, не выпуская и не убирая его за пояс, окунулся с головой, чтобы смыть с себя кровь скейвенов и промыть собственные раны. Вольф склонился у кромки воды и умыл лицо. Во время драки на нем был черный доспех, и теперь броню следовало протереть, прежде чем кровь, кости и мозги мутантов засохнут на металле вонючей коркой.

Невероятно, но Устнар вышел из схватки еще грязнее Конрада. Борода и волосы его слиплись от слизи. Но, несмотря на скейвенские нечистоты, дварф не торопился лезть в воду. Он молча наблюдал за тем, как Конрад скидывает одежду, пока, наконец, его нелюбовь к воде не отступила перед отвращением от размазанной по нему мерзости. Устнар стянул с себя меховую одежду, медленно вошел в воду и нырнул. При этом он не выпускал из рук боевой топор. Дварф вынырнул в двух ярдах от Конрада, они настороженно оглядели друг друга, но не произнесли ни слова.

Один Литценрайх умудрился не перепачкаться во вражеской крови, поэтому остался стоять на настиле. Он вытянул перед собой руки и внимательно их изучал, будто сравнивая левую с обрубком правой.

Как ни старался, Конрад не мог избавиться от вони мертвых грызунов. Ему поможет только горячая ванна, а одежду вообще придется сжечь. Он выбрался на берег, отжал рубашку и натянул ее. Одеваясь, он начал дрожать, а Устнар за спиной чихнул. Конрад про себя порадовался, что его волосы гораздо короче гривы дварфа, а борода еще не успела отрасти.

– Нужно найти ночлег, – сказал ему Вольф. – Обсохнуть и согреться, а мне надо почиститься.

– Пожалуй, мы пойдем с вами, – объявил Литценрайх.

– Неужели? – спросил Вольф.

– Нам необходимо кое-что обсудить.

– Я ничего не собираюсь обсуждать с тобой, вероломный ублюдок. Убирайся с глаз моих, пока я… – Вольф сжал рукоять меча, и Устнар заторопился выбраться на настил, чтобы встать между ним и колдуном.

– Разумнее будет продлить перемирие, – произнес Литценрайх. – У нас много общего. Мы оказались на мосту одновременно, но ехали в разные стороны, когда на нас напали. Ты правда думаешь, что нас свела случайность?

– Да!

Вольф заметил, что Конрад пристально смотрит на него, и передернул плечами.

Случайность, совпадение, удача – наемник в них не верил.

– Так и быть, – проворчал он. – Поговорим.

И они поговорили.

Мариенбург во всем полагался на море и реку, что текла к океану, и стоял не только на суше, но и на воде. Его мосты не просто соединяли между собой разные части города – они были такими же его составляющими, что и улицы. Не важно, что их строили над водой, а не на земле – самые широкие могли равняться с главным проспектом любого города Империи: на них также стояли дома, магазины, трактиры.

Четверо невольных союзников облюбовали один из трактиров посредине моста через канал Туссен под названием «Восемь бубенцов» и сняли там комнаты. Первым делом Конрад попросил наполнить большую бадью горячей водой, а вторым – свежую одежду. Скорее всего, одежда ему досталась от одного из постояльцев, который в свое время не смог заплатить по счету, но в любом случае она выглядела гораздо чище его собственной.

Вольф велел принести ужин в его комнату, чтобы никто не подслушал их с Литценрайхом разговор. Поздно было скрывать, что они с Вольфом знакомы. Устнар за весь вечер не обмолвился с ним ни словом, а Литценрайх вел себя так, будто Конрада не существовало. Дварф держал топор под рукой, готовый в любой момент зарубить наемника, если тот покусится на его господина. Вольф повесил свой черный меч на спинку стула. Конрад тоже не отличался многословием. Он мало что мог добавить к беседе, но зато многое узнал из нее. За едой он едва не клевал носом. За последние несколько недель он впервые ел в помещении и наконец-то совершенно согрелся. Жар очага действовал на него усыпляюще, но даже до схватки на мосту он чувствовал, как устал за долгое путешествие к Мариенбургу, и сейчас с радостью променял бы ужин на постель.

– Мы пересекали мост, чтобы найти на той стороне лодку до Альтдорфа, – рассказывал Литценрайх. – А ты?

Вольф ответил не сразу. Казалось, что он не верит ни единому слову колдуна, и Конрад вполне понимал его, и не спешит поделиться сведениями о себе. Наемник медленно прожевал кусок баранины, вытащил изо рта хрящ и внимательно изучил его, все время обдумывая ответ.

– Мы как раз прибыли в Мариенбург и тоже собирались отправиться в Альтдорф, – в конце концов, совершенно правдиво объяснил он.

– Я пробыл в Мариенбурге какое-то время, но решил, что пришла пора возвращаться в столицу.

– Возвращаться?

– Я был приглашенным лицом в альтдорфской армии. Долгая история, но твой друг… – Литценрайх вилкой указал на Конрада.

– Конрад, – подсказал Вольф.

– Да, он немного с ней знаком. – Колдун потер обрубок правой руки. – Я продолжал двигаться вниз по реке, хотя и не вплавь. Наконец я добрался до Мариенбурга и счел, что он как нельзя лучше подойдет для моих целей. В большом порту можно найти что угодно, если знать, где и у кого искать. И если есть чем заплатить. Ты знаешь, о чем я говорю, не так ли?

– Варп-камень, – выплюнул Вольф и перевел взгляд с Литценрайха на Конрада. Видимо, он догадался, что их связывает именно загадочное вещество. – Ты знаешь, что такое варп?

Конрад кивнул. Он знал или считал, что знает; но он также усвоил, что любое знание может оказаться обманчивым.

– Варп – это материя Хаоса, – сказал Вольф. – А Хаос – источник любой магии. Это ты знаешь?

Конрад снова кивнул, хотя и не помнил, откуда он получил это знание. Возможно, ему рассказала Галеа, а возможно, оно пришло само, за время знакомства с Литценрайхом.

– Магия, Хаос и зло – одно и то же, – заключил Вольф.

Литценрайх расхохотался так, что недожеванные куски полетели у него изо рта во все стороны, и потрясенно покачал головой.

Конрад подумал, что Вольф относится к магии предвзято из-за горя, которое причинили ему на протяжении жизни колдуны: сначала предательство брата, потом загадочный случай с Литценрайхом. Но Конрад уже перестал верить во все, что говорил ему наемник или кто бы то ни было. Приравнять магию ко злу – это слишком упрощенный взгляд на вещи. Может, Литценрайх прав – даже Хаос не обязательно несет в себе зло. Он просто существует как часть мира. А его проявления, хорошие или плохие, можно толковать по-разному.

– Колдовство спасло мне жизнь, – сказал Конрад.

– Наука, – возразил Литценрайх.

Но Конрад говорил не о том, как его вынимали из бронзового доспеха. Он вытянул перед собой правую руку.

– Тот эльф, – сказал он Вольфу. – Помнишь?

Литценрайх бросил взгляд на его руку, а затем посмотрел на свою собственную.

– Тебя вылечил эльф? – спросил он, и Конрад кивнул. – Какая жалость, что я не смог найти кого-нибудь из их племени. Я думал, что эльфийская магия годится только для них, но, по всей видимости, искусство целительства не стоит на месте. Вот почему мне необходимо попасть в Альтдорф. Мне нужен варп-камень для продолжения исследований. В Мариенбурге его слишком мало.

– И ты думаешь, что мы тебе поможем? – фыркнул Вольф.

– Я считаю, что мы поможем друг другу, ведь у нас есть общие интересы. Зачем вы собираетесь в Альтдорф?

31
{"b":"8688","o":1}