В один из понедельников у нас была встреча в американском центре в конференц-зале, и мы должны были говорить о литературе. В этот раз была «очень беременная» Морген с большим животом или накладкой. На ней также была белая майка и черные брюки – она всегда одевалась одинаково. Здесь же сидела и Шерил. Сегодня в центре конференц-зала стоял большой стол из красного дерева, за которым мы сидели. У одного конца у двери стояла Морген, мы читали и разговаривали о литературе, говорили, кто наш любимый писатель. Сначала мы как обычно представлялись, рассказывали о себе, и я все также, уже второй год повторяла свою заученную фразу: – My name is Arina, I am on the second form. I am from Informatics11. – Говорить можно было как на русском, так и на английском. За столом было не так много людей – стол был заполнен не до конца. Был блондинка Саша и много новеньких. Сначала говорили о любимых писателях – вспоминали Некрасова и Толстого. Говорили, что я – это два Льва Толстых.
У нас был перерыв в обсуждении. Мы вышли в коридор Интернет-центра. Ко мне подошла Шерил. Через год я заметила, что у нее тоже лысел лоб.
– Привет, Арина! Как дела? Сегодня даже пришел Юра. Yes! – Шерил сделала жест рукой – прижала к себе согнутый локоть правой руки, она очень радовалась и как всегда глупо улыбалась. – Он будет говорить сегодня. Он даже курил. Так нервничает… Он сейчас будет говорить о литературе. Я с ним иногда люблю поговорить. Он очень умный. Он сын профессора, ты знаешь это? Его интересно послушать… Он очень интересный собеседник. Он даже начал курить ментоловые сигареты, представляешь? – Шерил сказала это с гордостью и улыбкой. Как будто, что он начал курить, хорошо для нее…
«Вот их отношение на самом деле», – я в который раз подумала, что они нам не друзья. Живут в стране и разрушают ее изнутри. Ментоловые сигареты были очень вредны.
Первый год я больше дружила с Дженни, а второй – с Шерил. Или это Шерил теперь дружила со мной, когда Дженнифер уехала… Шерил теперь думала, что это она – писатель будущего.
Шерил приехала в Россию вести всех вокруг к Богу и учить русский. Она приехала, как она думала, учиться и развиваться. И Шерил на самом деле была из семьи верующих, в отличие от Дженнифер. А попала к страшным убийцам… Она, как и я тогда, с трудом представляла, что происходит вокруг… И среди каких убийц она оказалась… И крутилась по своему кругу…
Шерил все рассказывала мне о способах быстрого чтения, которые искала и коллекционировала, что можно читать «елочкой» – слово по диагонали в каждой строчке, чтобы складывалось общее впечатление о якобы прочитанном. Или что можно читать только пару слов на страницах и догадываться о смысле. Она все еще готовилась «съесть», то есть ослепить русского писателя в этом году. И рассказывала это всем потенциально пишущим студентам. Ей оракл Эдам обещал через ослепление удачное замужество…
Нас пригласили в зал продолжить беседу.
За столом также сидел тот мальчик, курению которого так радовалась Шерил. Юра был невысоким блондином. Он много и убежденно говорил. Его речь напоминала мне критическую статью по литературе. Потом незнакомая девочка… Она говорила на английском и запуталась со словом «girl». В английском оно могло переводиться и как девочка, и как девушка.
– Oh, I am a girl… – все-таки сказала девушка.
– I am defiantly a woman, – убежденно сказала беременная Морген, глядя в свои бумаги. Среди девушек преимущественно девственниц это звучало как откровение.
Я в этот момент почувствовала ее превосходство над собой…
– How is your child? – спросила у Морген Женя Снисарь после встречи.
– He is good…
– Do you know the sex already?
– Oh, it’s a boy… Adam wants a boy… Hey, child, wake up! – Морген несильно била себя по животу, как будто будила своего спящего ребенка. – Wake up! Zenya wants to get acquainted with you!
Женя погладила ее живот, Морген на самом деле не любила, когда трогали ее большой живот, а вдруг он накладной и не пинается… Где-то в это время Эдам убивал молодую негритянку и ее нерожденного ребенка…
Мы с Машей Бонтюк в конце января пошли на концерт рок певца Бориса Гребенщикова. Она осуществляла мечты того мальчика, который должен был ослепнуть.
Маша не стесняясь пользовалась вибратором и говорила, что так она «расширяет свои границы»… Мария была «бабочкой», перевозила наркотики «в себе», внутри себя – в своей вагине вибратор, а в вибраторе – наркотики.
У Марии Бонтюк была младшая сестра, светловолосая, ростом повыше – Маша была ей по плечо… С той «кошкой» Надей Маша выглядела одинаково, обе худенькие, невысокие, в очках, волосы висят на лице… Мария с сестрой были очень похожи, только сестра блондинка и повыше. Как говорила сама Мария, они похожи, как люди, живущие вместе. Она даже приглашала меня к себе домой. Удивительно, но они не жили очень богато – только двухкомнатная квартира, одна комната на двоих с сестрой – они спали на двухъярусной кровати.
У семьи Марии также был частный дом. А в доме подвал – огромный подвал – как трехкомнатная квартира. Везде светло, лампочки… В подвале еще один огромный дом…
Марина Бонтюк как быстро со мной задружила, также быстро со мной раздружилась. После рок-концерта я ее больше никогда не видела…
Говорили, что Машу тоже «продали» родители и готовили к смерти от рака. Поэтому она быстро уехала в Европу к своему бойфренду и стала воспитывать его двоих детей от первого брака. С женой ее бойфренд все-таки развелся. Он взял заботу о своих двух детях на себя и растворил бывшей жене раковую опухоль. Уехав из дома, Маша растворила рак в чашке отца. Так она избежала смерти. Она считала: «Или ты растворишь родителям таблетки смерти. Или они тебе. Кто быстрее. Ты пожил, теперь я хочу пожить. Или растворишь таблетку родителям, или сам умрешь, они тебя точно не пожалеют, не могут»… А ее младшая сестра возглавила бизнес отца.
По сравнению с прошлым годом в американском центре стало намного беднее и скучнее, уже никаких буклетов на цветном принтере с вопросами для обсуждения, меньше фильмов… Никакого печенья или чая… Встречи стали намного менее интересными, скучными. Эдам встречи уже не вел, и я все вспоминали Эдама и его команду с сожалением…
Зимой мы гуляли с Брэндой около Карасунов, она чистила банан с другой стороны и также говорила со мной о Боге… На Новый год Морген и Эдам что-то рассказывали про фигуру Венеры и кого-то опять убивали… Морген стала носить синие широкие джинсы с отворотами, до этого она носила только черные брюки. В других я ее никогда не видела. Я все удивлялась, где Морген нашла такие широкие джинсы, в которые смогла вместить свой необъятный таз.
А меня готовили в «бегуны»…
Часть 2. 2003 год – взгляд в прошлое
Поцелуй
Эдам хотел заразить меня СПИДом, на американских встречах весной 2003 года мне вкололи СПИД в шприце. Но потом свернули – так нельзя. Эдам опять нарушал правила…
Весной 2003 года Эдам поцеловал в губы какую-то молоденькую девушку у моего подъезда, думая, что это я. Ее загримировали под меня. А на его губах была пленка, а на ней набор болезней… И ту с таким букетом отправили в больницу, она уже и до дома не дошла, сразу упала… через пятнадцать уже вызвали скорую… и язва, которая не лечится, и температура сорок пять – ее тут же заморозили… Вышла к Эдаму здоровой девушкой, «сталь», и проколы мне не чета, а вышла из больницы девяностолетней старухой… И только тут все поняли, кто такой Эдам Хейсонд и к каким запрещенным веществам у него есть доступ… И только теперь полицейские осознали, как все круто и что для него могут разработать!.. И его отправили в Россию, как святого козла…
– Ну я хоть кого-то крутого поцеловал? – спросил он потом усмехнувшись.
– Да, крутую сталь…
Хороший способ надолго вывести из свидетеля из игр – легкий поцелуй в губы, и хорошо, если не смерть…
