– Домой!

– Славно! Садись с нами, солдатик. У нас курица!

– Спасибо, покушал уже. Не знаете, общий вагон…

– После-едний! Эвон, в хвосте.

Поблагодарив, сержант ускорил шаг, уворачиваясь от потных носков и босых пяток лежавших на верхних полках пассажиров.

Распахнул дверь…

В тамбуре стояли двое: Енукова Вера с тонкой дымящейся сигаретой в руке и с ней незнакомый парень – коротко стриженный, сутулый, с неприятным землистым лицом.

– Ах, ты еще и куришь! – Схватив девчонку за руку, сутулый грязно выругался.

Бросив сигарету, Вера скривила губы:

– Пусти! Больно…

Вот уж тут Макс не стал терпеть! Да никто б не стерпел.

Остановился. Жестко взял наглеца за плечо:

– Отпусти! Тебе же сказали!

– Ой, Максим! – Вера испуганно моргнула. – Ты это… мы тут сами…

Нахал глумливо засмеялся:

– Вот, правильно. Проходи, проходи, солдатик.

– Сейчас ты у меня пройдешь! – Мезенцев «закусил удила» – с детства не переваривал подобных уродов.

– Чего?!

Но и наглец оказался не робкого десятка, как видно, из приблатненной шпаны. Усмехнулся и, отпустив девушку, резко ударил Макса в лицо. И наверное, попал бы, если бы Максим не занимался боксом. Уклонился, даже не думая, – спасибо взводному! – и тут же ударил в ответ – молниеносно, в скулу. Хук справа – так это в боксе называется. И потом еще сразу – в печень! Очень даже действенно, весьма…

Сутулый скривился и застонал.

Хмыкнув, Макс повернулся к девушке:

– Пошли, Вера. У меня тут – купе… Этот тебе кто?

– Никто. Даже как звать, не знаю. На вокзале еще клеился, гад.

– Ладно, пошли… – Максим перевел взгляд на нахала. – Тебе все или добавить?

– Ах ты ж…

Тот снова бросился. И снова огреб бы, если бы не появившийся милицейский наряд – старший сержант и ефрейтор в новой форме – серо-голубые рубашки и галстуки.

– А ну, прекратить!

– Да мы и не…

– Товарищи милиционеры, он сам, первый пристал!

– Попрошу документы, билеты… О! Справочка о судимости… Ясненько! В Тянск едете? Очень хорошо. На платформе прошу пройти с нами. Там разберемся, кто к кому пристал.

Зеленый с белыми крыльями мотороллер, сверкая свежей краской и хромом, несся по улице Советской, вызывая заинтересованные взгляды прохожих. За рулем сидела красивая юная девушка, брюнетка с развевающимися по ветру волосами. Короткая белая юбка с широким ремнем, голубые гольфы, светло-голубая нейлоновая блузка… Позади, на сиденье, расположилась еще одна красотка – блондинка со спутанными волосами и упругой грудью. Короткое красное платье, туфельки, черный блестящий пояс. У обеих – темные импортные очки, как у знаменитого польского актера Збигнева Цыбульского, разбивателя девичьих сердец!

Красотки, эх…

И пусть мотороллер – старая, выпущенная лет десять назад «Вятка ВП-150», копия итальянской «Веспы», – что с того, когда ты молода, красива, и волосы за спиной, и ветер в лицо, а впереди – вся жизнь! Взрослая, счастливая, интересная и немного пугающая.

Брюнетка свернула к автостанции и остановилась. Заглушив мотор, обернулась к подружке, сверкая синими, как море, глазами, словно бы спрашивала: ну, как?

– Ой… – Слезая с сиденья, блондинка передернула плечами. – Ты, Женька, прямо мотогонщица, куда там Дорожкину! Хотя и он меня вчера на своем «Восходе» растряс… Хорошо, хоть не на служебном.

– Катались вчера? Здорово же, Кать! – На миг показалось, что Женя как-то даже очень завистливо вздохнула. Мол, вы-то покатались, может, и целовались даже, а мне вот не с кем, по крайней мере пока.

Что ж, девушки взрослые: блондинке, Мезенцевой Кате, давно восемнадцать уже, а брюнетке-синеглазке Женьке Колесниковой – вот-вот… Кстати, «Вятка» эта – как раз на будущий день рождения подарок. От отца.

Женькин папа, Александр Федорович, работал завгаром в местном пригородном колхозе, не так давно реорганизованном в совхоз. Не такой уж и большой город Озерск, скорее, просто разросшийся поселок, хоть и был не так давно районным центром. А вот после укрупнения районов остался просто районного значения городком. Из крупных предприятий – промкомбинат, леспромхоз, совхоз с молокозаводом… пожалуй, и все. Да, еще автоколонна, школа с интернатом и кустовая больница. И автостанция, куда только что прикатили подружки. Прикатили не просто так, повыпендриваться (хотя, и не без этого), а встретить демобилизовавшегося из славных рядов Советской армии Максима, родного Катькиного братца. К Максиму Женька когда-то была неравнодушна, но… За то время, пока Макс нес службу где-то в далекой Венгрии, в жизни девушки произошло много чего, в том числе – встреча с Тынисом, студентом из Тарту, пару лет назад занесенным в Озерск научным ветром университетской этнографической экспедиции. С того времени они с Женькой переписывались и даже как-то встречались в Риге, куда девушка наведывалась иногда к старшей своей сестре – та была замужем за моряком загранплавания, и не за простым матросом, а за старшим помощником капитана!

Так вот, завгар Александр Федорович, прозванный еще фронтовыми остряками «Керенским», вторым ребенком сильно хотел сына. А родилась Женька, в которой папа души не чаял и научил всему… ну, почти всему, что знал и умел сам, и что было вообще возможно для юной девушки. В том числе водить машину и мотоцикл. Женьке это очень нравилось, она вообще была разносторонним ребенком – увлекалась музыкой, покупала пластинки и даже хотела подписаться на музыкальный журнал «Кругозор», да на него частных лиц не подписывали, пришлось в библиотеку ходить или ловить на почте в журнальном киоске.

– Так он точно – обедошним? – одернув юбку, осведомилась Женя.

– Так матери-то на работу звонил. – Катерина усмехнулась. – Сказал, из Ленинграда утренним поездом в Тянск, а оттуда… уж всяко на обедошний автобус успеть должен. Ух, Женька! Я так соскучилась!

– Еще бы…

– Сказал – подарки везет… Ну, конечно, не мотороллер, как некоторым…

– Да ладно тебе, Кать… – Женька несколько обиделась. – Вообще-то, это старая модель, его до ума довели просто. Папа за девяносто рублей купил, с рук – не так и дорого.

– Ну-у, кому как…

– А кому Дорожкин недавно цепочку серебряную подарил? Кто хвастал? Небось, половину милицейской зарплаты стоит! Или… – Тут Колесникова ехидно прищурилась. – Или он тебя замуж заманивает?

– Заманивает… – опустив глаза, неожиданно призналась Катерина.

Женька вскинула глаза:

– Ой, Катька! Неужто на свадьбе твоей скоро погуляем?! А ведь еще недавно – школа, экзамены…

– Ну, скоро – не скоро… Точно уж не скажу. Но ты имей в виду, мало ли что.

Что и говорить, выросли девки, в прошлом году окончили школу, а дальше их пути-дороженьки разошлись. Женя рванула было в ЛГПИ имени Герцена, на исторический, да не поступила. И не потому вовсе, что на экзаменах срезалась, просто с направлениями было много, да и вообще, в прошлом, 1966 году, по всему Союзу выпуск оказался двойным – с одиннадцатилетки перешли обратно к десятилетке, вот и выпустили разом две параллели – и десятые (по-новому) и (по-старому) – одиннадцатые. Таким образом, и абитуриентов стало в два раза больше обычного. Попробуй тут поступи, особенно если без рабочего стажа. Многим вчерашним школьникам в тот год не повезло. Вот и Женьке тоже.

Впрочем, она особо не переживала, решив поступать на следующий год, а пока устроилась на работу лаборантом на метеостанцию, ну, а сейчас как раз собиралась в отпуск – готовиться к вступительным экзаменам в ЛГПИ.

Кстати, практически всю свою зарплату, шестьдесят пять рублей, Колесникова отдавала родителям, так сказать, в общую копилку, так что в зелененькой «Вятке» была и ее доля тоже. О подарке же на восемнадцать лет – все-таки дата, совершеннолетие! – завела разговор мама, предложив отцу на выбор – либо новый проигрыватель для грампластинок – переносной, «Юность», либо золотые часики «Заря», особо модные, плоские… Александр Федорович послушал супругу, подумал и предложил все же спросить у дочки и так хитро-хитро усмехнулся. Женька ведь еще как-то про велосипед говорила… Однако ж появилось кое-что получше. Недорогую «Вятку» еще в апреле предложил бывший работник Костя Хренков, вот уже год как женившийся и переехавший в Тянск, где работал водителем автобуса на междугородних рейсах. Будучи в Озерске, Константин заглянул по старой памяти в гаражи, вот и предложил мотороллер, один из первых выпусков – по сути, знаменитая итальянская «Веспа».