Патанг скользнула в узкую борозду. Борозда раздваивалась, и она выбрала правое ответвление. Когда стены стали смыкаться, она выкарабкалась наверх и побежала, высматривая другую борозду.

Шли часы.

Отчаянный страх гнал ее вперед. Она поджала ноги и поставила костюм на автобег. Вверх по каньону. Через очередной гребень. То и дело петляя и сворачивая. Оглядывая расстилавшийся впереди ландшафт, пытаясь выбрать верное направление. Мысленно бросить монету. Рация действовала только в пределах видимости, так что Ма-картур не мог использовать ее, чтобы отследить Патанг. Поэтому – вперед!

Вперед.

Вперед…

Прошли часы или дни? Патанг не знала. Вполне возможно, что и недели. Костюм обладал способностью стимулировать мозг. Что-то вроде электрического варианта амфетаминов. Но, как и при злоупотреблении амфетаминами, вы теряли ощущение действительности. Лишались представления о времени.

Поэтому Патанг понятия не имела, сколько она билась, чтобы понять: все бесполезно.

Костюм был чертовски тяжел. Если она бежала достаточно быстро, чтобы держаться на расстоянии от Макартура, костюм оставлял отчетливые следы на грунте. Но если она замедлит шаг, чтобы, выбирая дорогу, перескакивать с камня на камень, преследователь в два счета ее догонит.

Выхода нет. Она не сумеет сбежать от него.

Ощущение безнадежности, охватившее Патанг, было тоскливым и знакомым, как потертое, выцветшее от времени пальто, на замену которого не хватает денег. Уже давным-давно она пересекла ту границу, где заканчивалась надежда. Она так и не сумела откровенно признаться себе, что больше не верит в находку перспективной жилы, а просто ждет дня окончания контракта. Упорно пытается выдержать, отслужить срок и вернуться на Землю – если не богаче, то хотя бы не беднее, чем была прежде.

Когда же ее невинные шутки и дразнилки превратились в издевательства? Да с того момента, когда она, скованная незримой цепью со своим напарником, потеряв надежду уединиться хотя бы во сне, начала делиться с ним мельчайшими подробностями своего существования в треклятом костюме, в том числе и самыми интимными.

Это был способ провести еще один день. Способ выразить эмоции, достаточно эмоций, чтобы задеть его. Какая глупость…

И час расплаты настал.

Но Патанг не могла сдаться. Она обязательно должна…

Последнюю мысль она не додумала до конца. Если она собирается проделать эту неназванную вслух вещь, сначала следует вспомнить основные правила.

Те самые правила. Никакого насилия. Защита оборудования Компании. Самозащита. Они выстроились в строгом порядке.

Ладно. Для того чтобы предотвратить насилие, придется уничтожить собственность Компании.

Патанг ждала, чтобы проверить, потеряет ли сознание.

Ничего не произошло.

Хорошо.

Она подошла к крутому голому гребню и настроила костюм на автоподъем. Взбираясь наверх, она оглядывала склон, пустой и усыпанный камнями, укрытый облаками серной кислоты. За очередным зигзагом лежащей внизу долины возникла фигура Макартура. Партнер жизнерадостно помахал ей рукой.

Патанг не ответила. Впереди возвышалась чересчур большая груда булыжников. Те, что справа, были слишком малы. Имелся и участок голого грунта, выглядевшего заманчиво… но нет. В конце концов она свернула влево, к узкому карнизу. Камни лежали столь неплотно, что при малейшем толчке могли легко покатиться вниз. Кроме того, они были не настолько тяжелы, чтобы причинить серьезные повреждения костюму Макартура. Все, чего хотела Патанг – сбить преследователя с ног. Он легко переживет падение. Но вот сумеет ли при этом удержать лазерное сверло?

Патанг сомневалась.

Ладно, попробуем. Она отключила автоматику костюма и неуклюже, осторожно, поднялась к намеченному месту. При этом ее шлем неизменно указывал на вершину гребня, чтобы Макартур не догадался о намерениях напарницы.

Косо по склону, именно так. А теперь прямо вверх. Оглянувшись, она увидела, что Макартур попался на удочку и следует за ней. Прекрасно. Все системы сработали.

Она была уже на карнизе.

Стоп. Теперь повернись. Взгляни на Макартура. Удивленно.

Может, за все эти месяцы, проведенные на Венере, Патанг и не слишком много усвоила, но одно знала твердо: оползень можно устроить без особых усилий. Отклонись назад, обопрись спиной о камни и начинай брыкаться. И камни сыплются, сыплются…

Лазерное излучение.

– О, Патанг, ты так примитивна! Взбираешься диагонально по склону, который любой нормальный человек одолел бы по прямой. Что ты собиралась делать? Обрушить лавину? И чего бы ты этим добилась?

– Я думала отобрать у тебя лазер.

– И что? У меня бы по-прежнему остался костюм. Ты в моих руках, до тебя еще не дошло?

– Нет, – призналась она.

– Пыталась перехитрить меня, да умишка не хватило. Разве не так?

– Так.

– Ты просто слепо надеялась. Но надежда иссякла, верно?

– Верно.

Он небрежно взмахнул рукой.

– Поэтому – вперед! Мы еще не закончили.

Всхлипывая, Патанг взобралась на гребень и стала спускаться вниз, в глубокую чашу долины. Стеклянные уступы со всех сторон ловили инфракрасные лучи, отраженные от дна, и отбрасывали их назад, в долину. Термометр на ее визоре показал повышение температуры. Здесь оказалось градусов на пятьдесят выше, чем в любом месте, где ей приходилось бывать. Но сзади неотступно следовал Макартур, и единственной дорогой вперед была узкая впадина, ведущая прямо вниз. Выхода не оставалось.

На середине склона впадина расширялась. Скальные стены поднимались по обе стороны, окутывая Патанг тенью. Внешняя температура костюма упала, хотя не так низко, как ей хотелось бы. Потом откос стал менее крутым и постепенно выровнялся. Впадина закончилась, став похожей на ярко освещенный дверной проем между зубчатыми скалами.

Она вышла на открытое пространство и оглядела долину.

Земля сверкала.

Она ступила на эту зеркальную землю. И почувствовала себя невесомой. Ноги оторвались от поверхности, руки непроизвольно поднялись в воздух. Рукава мускульного костюма тоже поднялись, будто в танце.

Паутина трещин рассекала почву и ослепительно сияла на солнце. Из каждой трещины сочился жидкий металл. Она никогда еще не видела ничего подобного.