Брату Игорю

в день рождения

17.12.2016

ТАКАЯ ВОТ ИСТОРИЯ…

Конец ее рассказывала мне мама. Рассказывала и горько плакала. И я, парень молодой, ещё тридцатника не разменявший и к сантиментам не склонный, слушая маму, едва сдерживал слёзы.

С тех пор прошло ни мало, ни много, а сорок лет, но я часто вспоминаю эту историю, историю любви и верности…, и комок подкатывает к горлу. Что ж, годы… Нет уже ни папы, ни мамы; тем более, ещё дольше нет тех, о ком пойдёт речь. Я хочу рассказать обо всём с самого начала.

Родители жили в добротном неблагоустроенном доме с печным отоплением, сараем, некогда полным разной живности, и огородом на задворках. Как водилось, во дворе обитали собаки, сменяя друг друга со временем, а в доме кошки. Всех псов почему-то звали Мухтарами, хотя знаменитый фильм «Ко мне, Мухтар!» ещё не был снят. Коты и кошки носили разные клички. Тот, о котором пойдёт речь, был Малышом.

Да простят меня сугубые материалисты, но это был не кот – это был человек в кошачьем обличье! Даже во младенчестве он отличался сдержанностью в поведении и в отношениях с нами, людьми. Да, носился по комнатам, играл с бантиком из газеты, что младший брат привязывал на ниточку и водил перед носом котёнка. Но всё как-то без животной, дикой энергии, а мягко, сдержанно, интеллигентно. Никогда не орал благим кошачьим матом при виде мяса, рыбы или другой привлекательной еды, как это делали прочие бывшие питомцы. Разделывает, бывало, мама эти деликатесы на столе, а он сядет на пороге, вытянется в струнку… и молчит. Только ноздри подрагивают. Долго его никогда не мучили, сразу что-то выдавали для утоления аппетита. Да и вообще, отец ввел такой закон в доме: сначала кормим животных, потом садимся сами за стол. Конечно, бывали моменты, когда о коте забывали, и тогда он подавал голос, от которого у меня мурашки по коже бегали: совершенно отчётливо и по-человечьи он произносил: «Мне»! Не помню, чтобы он мяукал, подобно хвостатым собратьям. На папу или меня просто пристально смотрел, и мы чувствовали эти взгляды. Если мама его не замечала, он звал её «ма-а». Меня от этого слова (не мяуканья!) тоже обдавало холодом. Готовность отобедать Малыш выражал тем, что садился на порог кухни и прислушивался к звону ложек, вилок и стуку тарелок, раскставляемых на столе. А неудовольствие от невнимания показывал, разворачиваясь к столу задом. Мол, мне всё равно, что вы там собираетесь делать. Дремлю я.

Поздней осенью и зимой, когда полевых работ на огороде не было, мы собирались вечерами на кухне. Всегда находилось, о чём поговорить, обсудить новости и события небольшого городка и квартала, где жили. Малыш пристраивался на любимом месте, на пороге, в метре от печки, в которой потрескивали горящие поленья, и слушал. Причем, реагировал на разговоры так, что, казалось, он понимал каждое слово. Обсуждались какие-то мелкосемейные, бытовые проблемы – кот спокойно сидел, зажмурившись. Стоило заговорить о каком-либо происшествии, несчастном случае или даже об интересном фильме, как он раскрывал глаза, приподнимал голову, поворачиваясь то к одному, то к другому говорящему, и следил за беседой. Чем более захватывающей была история, тем выше поднималась кошачья голова, шире раскрывались и без того круглые глаза. А на контрапунктах или страшных моментах Малыш тряс головой, прядал ушами, жмурился, вжимался телом в порог, как бы говоря: ах, страсти-то какие рассказываете, жуть одна.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.