Положение на Западном фронте действительно складывалось крайне опасное, с захватом города Ельня враг приобретал плацдарм для наступления на Москву. Ставка создала пять оперативных групп с задачей контратаковать в направлении Смоленска из районов Белый - Ярцево - Рославль. Одна из них под командованием генерал-майора К. К. Рокоссовского, действуя вблизи Ярцева, добилась существенных успехов. Остальные под командованием генералов В. А. Хоменко, С. А. Калинина, В. Я- Качалова и И. И. Масленникова втянулись в затяжные бои. 27 июля по "Бодо" Жуков связывается с .представителем Ставки Маршалом Советского Союза Б. М. Шапошниковым. Итак:

"У аппарата маршал Шапошников,

У аппарата Жуков.

Ж у к о в: Борис Михайлович, нам не ясно, кто на кого наступает. Мы на немцев или они на нас. Второй день авиация фронта и авиация Резерва Главного Командования бьет наземные части противника, а ударные группы, по существу, стоят на месте и отбиваются. Не думает ли командование решать поставленную задачу одной авиацией, если это не так, чего же тогда стоят на месте части Хоменко, Калинина, Качалова и других.

Не ясно, как руководит командование боем ударные группировок, если штаб ваш ничего не знает в течение 27 июля ни о Хоменко, ни о Качалове. За это время, вы отлично понимаете, могут произойти крупные события, которые потом будет поздно исправить...

...Прошу передать Главкому, что потеря времени и пассивные действия ударных групп дают\ полную возможность противнику подтянуть свои резервы и нанести удар! по вашим группам.

Если не хотите проиграть операцию, надо немедленно наносить уничтожающие удары по еще не вполне готовому противнику...

Ставка категорически требует от всех командующих быть ближе к войскам на поле боя. Лично видеть ход боя...

...Относительно Ельни. Не растреплет ли 24-я армия части в непрерывных и при этом неорганизованных атаках? Не лучше ли ей применять больше уничтожение огнем, о чем я вам вчера передавал... \

Шапошников; Вполне с вами согласен. Кроме вашего разговора, я читал ваше указание Богданову (командующий Резервным фронтом. - Н. Я,) и вполне с ним согласен. Ваше вчерашнее поручение мною Жигареву передано".

Конечно, и Жуков тогда обстановку знал неполно. В отношении "пассивности" ударных групп он оказался не прав, в чем скоро убедился. Во время переговоров с Шапошниковым он не знал, что враг далеко превосходил, например, самоотверженно дравшуюся группу В. Я- Качалова. Ее трем дивизиям пришлось схватиться с девятью дивизиями врага.

Жуков в этом случае требовал невозможного, Но нужно помнить тогдашнюю обстановку. Она была тяжелой не только на фронте. Как коротко скажет А. М. Василевский о лете 1941 года: "Были в деятельности Сталина того времени и просчеты, причем иногда серьезные. Тогда он был неоправданно самоуверен, самонадеян, переоценивал свои силы и знания в руководстве войной. Он мало опирался на Генеральный штаб".

Успехов добивались и известные военные руководители, и безвестные герои, сражавшиеся у Смоленска, в Смоленске и восточнее его. 30 июля германская группа армий "Центр" получила приказ в основном стать в оборону. В этом сражении она потеряла 250 тысяч человек.

Во второй половине июля враг так и не смог выйти на ближние подступы к Ленинграду, лучшие соединения вермахта сгорали в полыхавшем Смоленском сражении, а на юге, хотя немцы и вышли к Днепру, они вынуждены были отказаться от лобового натиска на Киев. В Генштабе понимали, что возможности вермахта не неограниченны. Складывалось убеждение - к началу второго месяца войны фашисты не смогут вести наступление по всему фронту. Однако как распорядиться имеющимися у нас ресурсами? Любая ошибка в стратегическом планировании могла ухудшить и без того сложное положение - к исходу третьей недели войны враг продвинулся на 500 - 600 километров в глубь нашей страны. Он вполне мог сосредоточить- крупные силы на одном стратегическом направлении и добиться там серьезного успеха. Но где?

Для определения этого нужно было. заняться прогнозированием ближайших намерений военного руководства Германии. Жуков был профессионально подготовлен к решению этой неслыханно трудной задачи всей своей жизнью в рядах армии, отменным знанием немецкой военной мысли. В горниле жесточайшей войны должны были дать отдачу годы и годы, проведенные за изучением трудов немецких стратегов. В богатой личной библиотеке Г. К. Жукова были все сколько-нибудь значительные книги по военным вопросам, вылущенные за годы Советской власти, и немало фундаментальных дореволюционных изданий. Подавляющая часть их была испещрена пометками на полях.

Теперь за рабочим столом начальника Генерального штаба он продолжил привычную аналитическую ^ работу, делая пометки в тексте остро отточенным простым карандашом и цветными - на картах. Только ныне перед Г.- К. Жуковым лежали не книги, а -бесчисленные оперативные документы, доклады и донесения разведки.

За месяц войны советский Генеральный штаб накопил достаточно данных о распределении сил вермахта, его резервах на советско-германском фронте.

Так, в разгар жесточайших сражений, когда, казалось, нельзя было ни на минуту оторваться от текущих дед, Жуков и его помощники проделали серьезнейшую аналитическую работу. Вместе с руководящими оперативными работниками Генштаба он снова и снова изучал развертывание немецких войск на советско-германском фронте. В первую очередь определялись танковые группы противника и их возможности. Они были основной пробивной силой вермахта. Объективно, с максимально возможной точностью определялись .их потери. Вывод был однозначен: потрепанные танковые и моторизованные дивизии врага нуждаются в пополнений. Враг не может надеяться на успех везде. Более того, анализ показывал, что удар будет нанесен только там, где по представлению германских генералов нет прочной обороны Красной Армии. Генеральный штаб. приходил к выводу,что по этой причине прямой удар на Москву в ближайшее время исключен.

Еще раз просчитав все варианты, руководство Генштаба заключило, что с учетом всех обстоятельств, в том числе и конфигурации линия фронта, противник нанесет удар по Центральному фронту, прикрывавшему Гомельское направление, с целью выйти во фланг и в тыл Юго-Западному фронту. 29 июля Жуков во всеоружии накопленных материалов доложил об этом Ставке. Чтобы предотвратить тяжкие последствия неминуемого гитлеровского наступления, Жуков подчеркнул необходимость укрепить Центральный фронт И за счет войск, прикрывавших Москву с запада.