В «SunRise» состояло пять человек. Томас Меймон, основатель рок-группы, отвечал за вокал и игру на гитаре. Внешне он немного походил на панка — растрепанные рыжие волосы, больше похожие на крашеные, пирсинг в ушах; его часто можно было увидеть в черных джинсах и красной рубашке, под которой виднелась футболка какой-нибудь музыкальной группы, вроде Nirvana, Skillet или Breaking Benjamin. Однако чем больше Кита за ним наблюдала, тем больше убеждалась в том, что Томас панком не был. Для него была характерна мягкость, дипломатичность и легкая харизма; с другими людьми он держался настолько естественно, что она даже немного завидовала.

Люк О’Милан, клавишник, производил впечатление человека из светского общества. В отличие от Томаса, в котором чувствовалась легкая небрежность, Люк выглядел гораздо более собранным. В его одежде прослеживались вкус и стиль; его пшеничные волосы подстригались под каре с длинной челкой, которую парень иногда убирал наверх. Конечно, можно было считать, что он просто принадлежал тем людям, которые заботились о своей внешности, однако его выдавали манеры, жесты, в которых была мягкость, гибкость, легкая элегантность — и ничего лишнего. Кита слышала, что его семья была довольно богатой. Удивительно, как такой человек попал в молодую рок-группу, только-только набиравшую популярность в городе.

Остальных членов «SunRise» Кита видела редко — они хоть и учились в том же колледже, но на других направлениях. Колин и Коди Джеймсы — близнецы-барабанщики — были известной на весь колледж парочкой с радиоэлектроники, и не столько из-за членства в рок-группе, сколько за свои шуточки. Их вечно взлохмаченные русые макушки узнавал каждый: кто-то бежал к ним здороваться, а кто-то — от них, чтобы не дай бог не попасть под раздачу их очередной шутки.

Последний из группы — Дилан Ройал — учился на логиста. Внешне угрюмый, неприветливый, похожий больше на металлиста, чем на исполнителя альтернативного рока, он был единственным, кого Кита знала еще до колледжа — можно сказать, с него началось ее знакомство с «SunRise». У них была давняя неприязнь. Причину этой нелюбви Кита не рассказывала никому, даже Алис. Однако только слепой не увидел бы, какими недружелюбными взглядами обменивались художница и басист, стоило им пересечься где-нибудь в холле.

Парней из «SunRise» Кита откровенно побаивалась. Дело было не только в их с Диланом конфликте (а ей казалось, что в их группе все ребята добродушные только с виду). Пусть «SunRise» и не были популярны в городе, но какую-то репутацию заработать успели. В колледже все девчонки сходили по ним с ума. Их увлечение музыкантами напоминало фанаток корейских поп-исполнителей: они буквально делили парней между собой, репетировали разговоры, тренировались петь их песни. Каждая вторая мечтала встречаться с кем-то из них, а самые смелые даже представляли себе совместную жизнь.

Ее, Киту, недолюбливали. Отчасти из-за того, что она хорошо училась и никому не давала списывать. Отчасти из-за того, что она не разделяла всеобщего восторга санрайзами. Поэтому, стоило ей задержать взгляд на Томасе или Люке или, не дай бог, подойти к ним и заговорить, как на нее тут же набрасывалась толпа разъяренных фанаток. Плата за такое преступление была суровой: гадили из-под тишка и по-крупному.

Впрочем, отделяться от остальных для Киты было и оставалось привычным делом. Потому она не пыталась ничего изменить — жизнь тихой мышки ее вполне устраивала. И ее совершенно не интересовало, что о ней думают другие.

***

— Вторую репетицию на неделе планирую поставить в то же время, что и обычно. — Сказав это, Томас скрестил руки на груди и выжидающе замолчал.

— У меня возражений нет, — отозвался Люк.

— Колин, Коди? Дил?

— Пойдет, — махнул рукой басист.

Близнецы переглянулись, после чего кивнули.

— Отлично. Тогда среда и суббота. Созвонюсь сегодня со студией.

Собрание «SunRise» было несколько спонтанным и случилось в кабинете, где у Томаса с Люком должно было проходить занятие по черчению. Этому событию обрадовались все их одногруппницы, которые теперь наблюдали за ними отовсюду, не скрывая обожаемых взглядов

— С синглом до Рождества успеем? — поинтересовался Люк.

— Надеюсь. На следующей неделе можно будет попробовать его записать. Я уже подобрал стриминговые сервисы, куда выложим сингл. Хочу попробовать в этот раз напрямую, не нравится мне комиссия у агрегаторов.

Краем глаза Томас заметил Киту, которая зашла в кабинет. Увидев музыкантов, она застыла, и вокалист был готов поклясться, что она смотрела прямо на него. За спиной послышался презрительное «хм» от Дилана. Кита тут же поджала губы; ее руки, которые до этого тянулись к сумке, замерли на полпути, а потом она спешно отдернула их и развернулась на каблуках.

Сидящие на первом ряду девочки слаженно зашипели, проводив Миасс неприязненным взглядом. Томас растерянно моргнул.

— Ты слышишь, Томми? — вернул его в реальность голос Коди.

— А?.. Прости, пропустил мимо ушей.

— На девочку запал, — захихикал Колин.

— Заткнись. Что вы там говорили?

— Время, время. Нас просят за младшими присмотреть после школы, пока мама Бекки с работы не вернется.

Близнецы всегда называли свою приемную мать так странно — не «мама» но и не «Бекки» — и причин не объясняли. Томас никак не мог к этому привыкнуть.

— А, да… После шести всех устроит?

— Половина седьмого, — поправил Коди.

— Хорошо. Люк, Дилан?

— Заметано.

В кабинете снова случилось какое-то движение. Томас обернулся: Кита до заднего ряда так и не добралась — ее подозвала к себе Лиэн, старшая в группе. После небольшого разговора Лиэн встала со своего места и вместе с Китой они направились к двери. За ними увязалось еще двое девчонок.

— Занятие скоро, — отозвался Коди. — Нам возвращаться пора.

Дилан что-то пробубнил себе под нос и тоже направился к двери. Томас посмотрел на часы и нахмурился.

— Минута осталась, куда они ушли?

— Чего? — не понял басист.

— Ничего, ничего. Не бери в голову.

Люк склонил голову и внимательно посмотрел на Томаса. Взгляд его говорил: «Меня не проведешь, выкладывай, в чем дело».

— Позже, — одними губами произнес тот, и блондин кивнул в ответ.

Спустя несколько минут в класс зашел преподаватель. Прошло еще некоторое время, и в кабинет прошмыгнули Лиэн с остальными. Киты среди опоздавших не было. Не появилась она и в течение занятия, что совершенно не походило на мисс отличницу. Томасу это совершенно не понравилось, и он решил разобраться с этим в ближайший перерыв. Он был почти уверен, что они, ребята из «SunRise», оказались к этому причастны.

***

После занятия, когда все собрали вещи и отправились на обед, Люк ожидаемо пристал к другу с расспросами. Клавишник сразу понял, что Томас беспокоился о Ките, которая так и не появилась.

— Сам же говорил, что она тихая и неприметная, — делился мыслями Томас, когда они шли в сторону буфета. — А наши девочки почему-то ее недолюбливают. Мне кажется, только лишь быть отличницей маловато для такой неприязни.

— Им просто нужен кто-то, на кого удобно спускать собак, — заметил Люк и поморщился, будто этих самых собак, грязных и лохматых, подсунули ему под нос. — Для этого серьезные поводы не нужны, достаточно иметь мишень, которая не сопротивляется.

— А Кита не сопротивляется?

— А что, походит на обратное?

Томас вздохнул.

— Ни за что не поверю, что ей нравится не иметь друзей.

У буфета парни встретили Дилана. Вид у басиста был задумчивый.

— Вот, — рассеянно отозвался он и сунул им в руки по сэндвичу с соком.

— Удачно ты, — ухмыльнулся клавишник. — Давно тут?

Дилан промычал что-то себе под нос и откусил свой хот дог.

— Я вот что думаю, — продолжил Люк, возвращаясь к недавнему разговору, — она сама выбрала такой путь. Быть может, она просто боится сблизиться с кем-то. Скорее всего, так и есть. Но в таком случае ей не помочь, если только она сама этого не захочет. И с провокациями она должна разобраться сама, только тогда у нее получится что-то изменить.