Фея кивнула, засветилась ярче и улетела на восток.

— Идём, мы и так уже слишком много времени потеряли, — сказала Лили и быстрым темпом направилась в сторону Архива, а гномы бежали впереди.

Роберт остался на месте, пока они не ушли за пределы слышимости.

— Эм, голос в голове?

— Кто? Я? — отозвался голос.

— Да. Как считаешь, она рассказала всю правду об оборотне?

— А ты считаешь, нет?

— Ну, как-то всё неправильно.

— Что ж, раз я — это ты, значит, и мнение у нас одинаковое. Что означает…

— …она не договаривает.

По мере того, как они подходили ближе, замок вырастал в размерах. Солнце в буквальном смысле снижалось по спирали, и тени западных гор вытянули вдоль аллеи длинные тёмные острые пальцы.

Роберт отметил, что то, что он принял за птиц, никакими птицами не являлось.

— Что это?

— Это пикси, — ответил генерал Гнарли и сплюнул на землю. — До отвращения мерзкие существа!

— Я думал, они должны быть милыми созданиями, — сказал Роберт.

— Каждый раз, когда ты выдвигаешь предположение об этом мире, начинающееся с «я думал», кто-то должен давать тебе подзатыльник, — сказала Лили.

— Я могу, — сказал Гник.

— Ой, простите, — с сарказмом произнёс Роберт, — но я тут, вроде как, новенький, и все мои знания об этом мире я взял из сказок Тосторонья. И пикси в этих сказках — милые, счастливые волшебные существа.

— Ну, они не милые, никогда не бывают счастливыми, и совершенно точно не волшебные, — сказал генерал Гнарли.

— Кто-то вроде гномов, да? — спросил Роберт, ухмыляясь.

— Неплохо, дебил, — сказал Гник.

— Хммм, — протянул генерал Гнарли.

— Ой, ладно вам, генерал, это ж классика в исполнении этого дебила.

— Полагаю, так.

— Можешь считать пикси сторожевыми псами, — сказала Лили. — Они слушают только одного хозяина и крайне упрямы. Они не слишком умны, но способны выполнять простые задания.

— А почему их не любят гномы?

— Потому что они слишком маленькие, — хрипло произнёс генерал Гнарли и постучал в единственную дверь в замковой стене.

Роберт одними губами проартикулировал в адрес Лили слово «серьёзно», но та лишь пожала плечами.

Послышалось жужжание очень быстро двигающихся крыльев, и сверху спустилось существо чёрного цвета примерно в половину гномьего роста и зависло над ними. На овальной голове, над двумя точками, которые Роберт принял за ноздри, покоились большие чёрные глаза. Существо широко улыбалось, отчего был виден ряд крохотных, но острых зубов и зелёный язык. Его руки и ноги были короткими, но ладони и ступни оказались непропорционально большими. Существо было совершенно голым, но его это, кажется, совершенно не волновало. Его мужское достоинство, в данном случае, болталось у всех на виду. За спиной у него порхали практически невидимые крылья, как у колибри, и от него слегка пахло апельсинами. Роберту оно показалось похожим на маленького чёртика, и это сходство усиливалось парой рогов, торчавших изо лба. Оно посмотрело на Лили, затем на Роберта, и, наконец, решило общаться с Лили.

— Чо надо? — спросил пикси.

— Мы пришли повидаться с Историком.

— Ззззанят он. Проваливайте.

— Впусти нас, ты, кусок брандашмыговых фекалий! — произнёс генерал Гнарли.

Пикси посмотрел вниз, и как будто удивился. Роберт заметил, что вдоль стены над ними выстроились другие пикси, внимательно наблюдая за происходящим.

— Ох ты, гномы, да? Никогда ваззз тута не видал, — сказал пикси и хмыкнул.

Гник извлёк из рукава небольшой кинжал, но генерал Гнарли жестом руки остановил его.

— Впусти нас к Историку, если не хочешь, чтобы тебе крылышки подрезали.

— Гномы бяки. Не нравитзззя. Проваливайте.

— Мы здесь по заданию Агентства. Я — агент. Историк хорошо меня знает, — сказала Лили.

— Зззказзззать, чо ты агент, ззззапрозззто. А ты докажжжизззь.

Лили закатала правый рукав и продемонстрировала татуировку, которой Роберт прежде не замечал. По её правому предплечью замысловато извивался синий дракон с красным глазом.

— Лаады, — протянул пикси. — Назззовитеззь.

— Это — генерал Гнарли и лейтенант Гник из Боевых Гномов Мрачных гор.

Пикси закатил глаза.

— Это — Роберт Даркли, а я — Лиллиан Красноплащ.

Впервые Роберт услышал полное имя Лили. Он повторил его про себя и на задворках разума что-то щёлкнуло. Что-то знакомое? Воспоминание? Он не смог понять.

Пикси хихикнул.

— Ну и чо у вазз-за дела к Изззторику?

— Ясненько. Нам нужен доступ к кое-каким записям.

— Ззздеззь ждите. Гномам не бузззить и ваще!

С этими словами пикси улетел за стену замка.

Волшебник Пустяк находился далеко за пределами того, что обычный человек называл нервным срывом. Он уже трижды пытался налить чаю, но так сильно дрожал, что жидкость никак не хотела попадать в чашку с цветочным орнаментом. «И почему только дворф не позволил той семиглавой ядовитой змее порвать меня на части?».

Закипел четвёртый чайник, и он воспользовался любимыми прихватками, чтобы снять его с плиты. Он создал заклинание, о котором просил дворф, нашёл то, что он хотел и точно указал, где это искать. Румпельштильскин не стал тратить время зря, хотя задержался, чтобы донести до Пустяка, что если он проронит хоть кому-нибудь хоть слово о его визите, он вернётся и при помощи свежезаточенного ножа кое-что сделает с любимыми частями тела Пустяка.

Заклинание, которое требовалось Румпельштильскину, было простым, его он изучил ещё в самом начале обучения. Беспокоило его не заклинание, а цель. Пустяк не понял, что затеял дворф ещё, когда много лет назад творил это заклинание в первый раз, не понимал он этого и сейчас. Часть его считала, что незнание гораздо безопаснее, но та часть, та небольшая часть, что не была затронута нервным срывом, та, что находилась в полном здравомыслии и контролировала его великие силы, та часть гадала, к чему всё это.

Он донёс чайник до большого дубового стола, заваленного книгами, свитками и огарками свечей. Всё его внимание было сосредоточено на наполнении чашки чаем. Внутри чайника булькала горячая жидкость, он наклонил его, дожидаясь появления из носика первых капель…

Внезапно дверь с грохотом открылась. Всё тело Пустяка скрючилось в одной очень сильной судороге и он выронил чайник, разливая кипяток по всему полу. Он на мгновение потерял управление собственным телом и слегка обернулся.

В дверях стоял Джек, лицо его было красным и он тяжело дышал.

— Где дворф? — спросил он.

— Я…я…я…я…н…н…ннныыы, — бессвязно промямлил Пустяк.

Джек подскочил к волшебнику, усадил его на стул, взял чашку с цветочками, швырнул её в стену, и та разбилась на множество мелких осколков. Он наклонился к перепуганному волшебнику и до жути спокойным голосом произнёс:

— Говори, где Румпельштильскин, или я выкину тебя в окно.

Нежный мочевой пузырь волшебника сдался, и он намочил тунику.

Роберт, Лили и гномы ждали почти полчаса. Гномы внимательно наблюдали за пикси, которые так и стояли, выстроившись вдоль стены, хихикая меж собой и тыкая пальцами в посетителей. С тех пор, как пикси ушёл, Лили не переставала двигаться. Она расхаживала туда-сюда перед дверью, поглядывая то на саму дверь, то на заходящее солнце. Солнце, тем временем, потянуло на забавы, оно попыталось сделать тройной сальхов, что было практически невозможно выполнить без коньков, но солнце не могло удержаться.

Роберт прислонился к стене замка, готовясь к встрече с чудовищем, каким Лили описала Историка. Подумать только, оборотень! Он смутно помнил рассказ о «живоданском звере» из уроков истории мисс Уиндл. Это была одна из немногих вещей, которые помнил каждый британский подросток, поскольку она включала в себя таинственное создание, которое так никогда и не поймали, плюс, оно жестоко убило много французов. Он начал думать, сколько ещё подобных вещей попало в учебники истории Тосторонья.