Этот указ стоял в полном противоречии с высказанным за 9 месяцев до того взглядом, что Московская Патриархия не может руководить церковной жизнью эмигрантов. Если для находившихся в России, перенесших тяжелые страдания, могли быть смягчающие обстоятельства их нравственной сдаче жестокой власти, также как каноны церковные во время гонений смягчали эпитимии отрекшимся от Христа после тяжелых страданий, то для находящихся на свободе и в сравнительной безопасности никаких смягчающих обстоятельств и оправдания и даже здравого смысла в такой подписке не было. Едва ли сам митрополит Сергий рассчитывал, что кто-либо заграницей подчинится его указу, и сделал это явно, чтобы выполнить требования советской власти и тем самым с себя снять ответственность. Однако митрополит Евлогий со своими викариями и епископом Севастопольским Вениамином согласились подчиниться указу митр. Сергия. Между тем в самой России оказались мужественные исповедники из числа заключенных и находившихся на свободе епископов, заявившее митрополиту Сергию о непризнании соглашения с безбожной властью – гонительницей Церкви. Многие из них прервали даже молитвенное общение с митрополитом Сергием как «павшим» и вступившим в союз с безбожниками и за ними последовала часть клира и мирян в России. Безбожная советская власть жестоко преследовала таких стойких иерархов и их последователей. Не исполнив своих обещаний митрополиту Сергию, побудивших его пойти на соглашение с нею, она в то же время лишала свободы, ссылала и даже казнила многих не признавших декларации митрополита Сергия.
К числу лиц, не признавших декларации митрополита Сергия о верности советской власти принадлежали Местоблюститель Патриаршего престола митрополит Петр, заместителем которого являлся митрополит Сергий, митрополит Ярославский Агафангел и Казанский Кирилл, указанные патриархом Тихоном как возможные местоблюстители того престола (если бы Петр не вступил на него), митрополит Иосиф Петроградский и многие другие известные иерархи. Да и сам Митрополит Сергий был единомышлен с ними еще за долго до подписания декларации по указанным выше причинам.
Декларация Митрополита Сергия не принесла пользы Церкви. Гонения не только не прекратились, но резко усилились. К числу прочих обвинений, предъявляемых советской властью священнослужителям и мирянам, прибавилось еще одно – непризнание декларации. Одновременно по всей России прокатилась волна закрытия храмов. В течение нескольких лет были уничтожены или взяты для разных надобностей почти все храмы. Целые области остались без единого храма. Концлагеря и места принудительных работ содержали тысячи священнослужителей, значительная часть которых никогда не вышла на свободу, будучи там казнена или умерши от непосильных трудов и лишений. Преследовались даже дети священников и все верующие миряне. С сими гонимыми духовно была Русская Зарубежная Церковь. Кроме нескольких уже упомянутых иерархов, все остальные, во главе с митрополитом Антонием, наотрез отказались дать подписку в лояльности советской власти и выступали с ярким обличением. Кроме того, митрополит Антоний очень любивший митрополита Сергия и внутренне страдая за своего любимого ученика и друга, написал от себя увещательное письмо, вероятно не дошедшее до него, во всяком случае не могшее теперь уже оказать влияния на его поступки.
Как не признавшее декларации митрополита Сергия иерархи и паства внутри России, так и зарубежная ее часть никогда не выходили из состава Русской Церкви. Все они по-прежнему пребывали в духовном единении с томившимся в пустынном месте крайнего севера Местоблюстителем Патриаршего Престола митрополитом Петром. Имя его возносилось во всех церквах Русского Зарубежья. Во всех ее церквах возносились моления о страждущих в Отечестве братьях, об избавлении его от безбожной власти и упокоении умученных ею.
Между тем, давший требуемую митрополитом Сергием подписку о лояльности советской власти, митрополит Евлогий был приглашен на устроенное в Англии моление о страждущей Церкви русской и принял в нем участие. В этом его участии было усмотрено выступление против советской власти, и он был митрополитом Сергием запрещен в священнослужители. Не желая подчиняться этому постановлению, но в то же время не желая признавать свою вину перед Заграничным Русским Синодом, митрополит Евлогий просил тогда Патриарха Константинопольского о временном принятии его и его паствы в ведение Вселенской Патриархии, на что Вселенский Патриарх согласился.
Несмотря на митрополита Евлогия и митрополита Платона с их последователями, уход из состава Зарубежной Церкви и, можно сказать, вообще из Русской Церкви – Зарубежная Русская Церковь представляет свободную часть Русской Церкви. Она пользовалась вниманием Святейших Патриархов и других иерархов братских Православных Церквей. Особое внимание и заботу ей уделял Сербский Патриарх Варнава, старавшийся вернуть в Русскую зарубежную Церковь отколовшихся от нее епископов (митрополита Евлогия, митрополита Платона с их викариями), а он также был посредником между ней и митрополитом Сергием, которого чтил и любил как своего ректора Академии. Однако вскоре ему пришлось убедиться, что митрополит Сергий находится в руках врагов Церкви и действия его вредны ей, о чем Патриарх прямо и написал ему.
К Русскому Зарубежью Патриарх Варнава, 9/22 июля 1930 года, обратился во время службы в Русской Троицкой Церкви со словом, в котором сказал: «Знайте, что изуверы, гонящие Церковь, не только ее мучают, но стараются ее расколоть, разъединить и всячески простирают свои преступные руки к вам, находящимся за пределами вашего отечества. Вы, верные сыны России, должны помнить, что вы являетесь единственной опорой великого Русского народа... Посеянные врагами вашей Родины, церковные раздоры должны во что бы то ни стало прекратиться. Среди вас находится великий Иерарх митрополит Антоний, который является украшением Вселенской Православной Церкви. Это высокий ум, который подобен первым иерархам Церкви Христовой в начале Христианства. В нем и заключается Церковная правда, и те, кто отдалился, должны вернуться к нему. Вы все, не только живущие в нашей Югославии, но и находящиеся в Америке, в Азии, во всех странах мира, должны составить во главе с вашим великим Архипастырем митрополитом Антонием единое несокрушимое целое, не поддающееся нападкам и провокациям врагов Церкви. Я как Сербский Патриарх, ныне ваш родной брат, горячо молюсь Богу, чтобы Он соединил русских людей, находящихся заграницей, в единое целое, чтобы возросла Россия такой, какой она была во главе с Православным Самодержавным Царем, и от имени Господа Иисуса Христа и всех Его святых благословляю все благословением патриаршим».
Патриарх Варнава принимал живое участие в делах Русской Зарубежной Церкви, созывая под своим председательством совещания представителей разных зарубежных Церковных областей с целью прекращения разногласий, прекращения раскола и возвращения в Зарубежную Церковь вышедших из нее. При его участии и под его председательством в 1935 году было выработано «Положение о Русской Православной Церкви Заграницей», подписанное им и русскими иерархами и явившееся основой для управления Русской Зарубежной Церковью.
Такое же любвеобильное отношение к Русской Зарубежной Церкви проявлял Антиохийский Патриарх Григорий, оказывавший ей всегда поддержку и пожертвовавший средства на издание Православного катехизиса, составлено митрополитом Антонием. Всегда в общении с Русской Православной Зарубежной Церковью пребывал Святейший Александрийский Патриарх, оказывая ей братскую поддержку и обращавшийся к ее первоиерархам как законным ее возглавителям. Блаженный Патриарх Иерусалимский также не только допускал действия Русской Церкви в пределах своего Патриархата, но и призывал ее к участию в делах Патриархата. Так, имея нужду в рукоположении новых епископов, он пригласил для служения с ним находящегося в Иерусалиме архиепископа Анастасия, впоследствии Митрополита и Первоиерарха Русской Зарубежной Церкви. Блаженный Патриарх Тимофей был одним из епископов, рукоположенных совместно Патриархом Дамианом и митрополитом Анастасием. Всегда в общении с Русской Зарубежной Церковью находился Архиепископ Горы Синайской. В братском единении была с ней Церковь Болгарская. В пределах Поместных Церквей Русская Зарубежная Церковь окормляла своих духовных чад по соглашению со священноначалием тех Церквей и действовала в границах, ей предоставленных, совершенно самостоятельно, продолжая осуществлять права Русской Церкви, прежде ей предоставленные.
