- Тогда может быть мы обо всем спросим у бывшей девушки мистера Романова? - кивает кому-то за кулисы.
- Какого хрена? - эмоции меня переполняют, когда вижу… входящую в студию мерзкую блондинку, чуть ли не приплясывающую от радости.
- Встречайте. Ивонн Питерсон.
- Энни, вы не говорили, что она тут появится, - грозно шепчу ведущей, сделавшей самое невинное в мире лицо.
- Похоже, нам удалось удивить мисс Вилар, - со всех сторон слышатся радостные возгласы и аплодисменты.
Дрянные людишки. Включили им неоновую надпись, и они как бараны выполняют приказ.
- Добрый день, Энни, - целуются в щечки как старые-добрые подруги. - Привет, Майя, - от ее неожиданных объятий аж на месте застываю. Как статуя. - Не ожидала меня здесь увидеть, да, сука? - слышно только мне.
Ах-ты, дрянь. Ну ничего-ничего. Я спущу сейчас тебя с небес на землю.
Не зря Феликс обучил меня грязным приемам.
- Ивонн, что же именно вы хотите поведать всему свету? - Энни прямо наслаждается своей выходкой.
- Ох, Энни, мне так много нужно рассказать, - удобнее устраивается около меня. - Не знаю, с чего начать.
- Может начнешь с того, как ложилась под каждого богатого папика? - в студии полная тишина.
Ивонн в шоке, но этого не показывает. Кармайкл сидит, затаив дыхание. Похоже, ждет кошачьи бои без правил.
- Не понимаю, о чем ты говоришь, - ей так стыдно, что громко смеюсь, запрокинув голову.
- Ну как же так? Разве не тебя Феликс подобрал на улице несколько лет назад? Ах, прости, - прикладываю ладонь к сердцу. - Я попутала. Ты тогда в клубе стриптиз танцевала и трахалась с клиентами за деньги. Каким-то образом смогла привлечь бизнесмена. Скорее всего своим разработанным ртом. Тебя он оттуда забрал, дал крышу над головой. И чем ты ему отплатила? - а вот теперь в ход идет блеф посерьёзнее. - Придумала небылицы о криминале и всякой…
- Ах-ты, сука чертова! - орет-то как громко. - Дрянь подзаборная. Это он тебя нашел в гадюшнике и сделал звездой подиума. Да я тебя сейчас…
Рывок. Кидается на меня. Ловко уворачиваюсь, от чего Ивонн шмякается носом об пол. Визжит похлеще поросенка, прижимая ладонь к лицу.
Возвышаюсь над ней. Победа за мной, коза.
- У нас технические неполадки! - кричит Энни, прекращая эфир. - Ты чего тут устроила? - шипит на меня. - Хочешь анти-славу себе заработать? - улыбается с чувством превосходства. - Да о тебе сегодня же вечером молва не добрая пойдет. Забудь о модельном бизнесе.
- Энни, милашка, - подхожу к ней вплотную, поправляю пиджак от красного костюма. - мне ничего не будет. И знаешь, почему? - наклоняюсь к ее уху. - Уже сегодня вечером, - парадируя ее голос. - все узнают о твоем маленьком, грязном секрете, - меняется в лице. - Точнее о двух маленьких секретах. Думаю, жене сенатора очень понравится выдирать твои лохмы. А канал с удовольствием выставит отсюда такую жалкую шлюху, как ты. Которая много лет промышляет кое-чем похуже, чем копошение в чужом, грязном белье.
Отодвигаюсь от нее. Убираю невидимую пылинку с плеча. Расправляю подол платья и уверенной походкой от бедра покидаю студию. Есть дела поважнее.
- Слушаю, - отвечаю на телефонный звонок, подходя к лифту. - Скоро буду, - коварная улыбка трогает губы. - Пусть еще немного пострадает. Ему полезно, - настала очередь встретиться с «дорогим мужем».
*
Мрачный, старый подвал. Писк крыс. Запах затхлости и сырости. Стеклянная стена, за которой отчетливо виден сидящий на стуле мужчина. Он связан по рукам и ногам. Избит. И вроде как без сознания.
- Вы его хоть не прибили?
Нет, мне конечно хочется увидеть ублюдка мертвым, но сейчас не время. Клим еще не за все ответил. Тем более это будет для него спасением, а я не намерена так легко его отпускать.
- Да мы слегка ему личико подправили, - ржут два здоровенных лба и дают друг другу пять. - Босс сказал, что вы сегодня поговорить к нему придете, - нажимает на какую-то панель, и дверь в «темницу» отворяется. - Если что-то понадобится, - показывает на небольшое углубление в стене. - нажмите, мы тут же прибежим.
Уходят. Оставляя меня один-на один с мужем.
Глубоко вздыхаю и переступаю порог камеры, громко цокая каблуками. Клим слышит. Тут же голову вскидывает, давая вдоволь насладиться его разукрашенной мордой. Синяки и ссадины. Заплывший глаз. Разбитая губа.
И это он еще мало получил.
- Пришла посмотреть на мое поражение, дорогая Инна? - сплевывает кровь на пол. - Нравится? - широко улыбается, показывая небольшое отсутствие зубов.
- Я уже давно не зовусь так, - сажусь напротив него, закинув ногу на ногу. Он завороженно наблюдает за моим движением. - А твой внешний вид так радует глаз. Это то, что ты заслуживаешь.
- И давно ты месть замыслила? - ерзает на стуле, кряхтя и морщась от боли.
- В тот день, когда узнала, что ты жив и здоров. Что подставил меня, инсценировав свою смерть. И все из-за денег моего отца, - резко вонзаю ногти в ладонь, чтобы не сорваться и не прибить мерзавца чем-нибудь тяжелым.
- Неужели, ты могла подумать, что я влюблюсь в такую серую мышь? - ехидно усмехается, рассчитывая, что причинил мне нестерпимую боль своими словами.
Вот будь я Инной Голубевой, уже бы рыдала вовсю, не веря в происходящее. Но перед ним уже не забитая, глупая дура.
Теперь я Майя Вилар. Во мне нет страха. На мерзкие слова внимания не обращаю. Они, наоборот, еще больше подбадривают меня. Силы дают.
- Тогда - да, - согласно киваю. - Мне казалось, что ты искренне в меня влюблен. Что все эти слухи про измены мужа - лишь чушь наших завистников, - Клим ржет как полоумный. - Знала бы я раньше, какое ты дерьмо…
- Ой, да чтобы ты сделала? Залила бы меня слезами? Пощечину дала? Или, - на пару секунд задумывается. - пожаловалась подружке, какой у тебя поганый муж? Жалкая, никчемная баба, - выплевывает ядовитые слова. - которую даже трахать было противно.
- Мерзкий, - резко вскакиваю на ноги. - отвратительный таракан, - удар по расквашенному лицу. Еще один и еще. - Ублюдок. Это тебя надо было поджечь заживо и оставить подыхать в той камере, - слышится характерный хруст костей. - Мерзавец!
Сквозь громкие крики, вырывающиеся из меня мощным потоком, совсем не слышу шагов за спиной и чей-то мужской голос. Лишь спустя мгновение кто-то ловит мою руку, не давая ударить раз в десятый муженька.
Дышу часто. Перед глазами пелена. Мало что соображаю. Чисто интуитивно откидываюсь спиной на крепкую грудь. В ноздри ударяет знакомый запах парфюма.
Феликс. Мой настоящий мужчина, благодаря которому я все еще жива.
- Оу, - Клим шепчет еле слышно, глядя на нас помутневшим взглядом. Уже сегодня и второй его глаз будет плохо видеть. - Вы вновь воссоединились. Спустя столько лет. Наконец-то оборванец заполучил принцесску себе.
- Закрой свой поганый рот, Голубев! - чувствую, как Феликса всего аж трясет от ярости. Он готов придушить своего врага, в чем я ему с радостью помогу.
- С чего бы это вдруг? - и как я могла полюбить такое ничтожество? - Раз ты спустился сюда, значит жаждешь поговорить, - меня злость переполняет, но Романов старается удержать меня на месте. - Как тебе небольшой подарок от меня несколько лет назад? Понравилось валяться в грязи мордой, пока мои люди тебя «вежливо» просили отстать от моей любимой игрушки?
Глаза распахиваю. Не может быть. Так это из-за моего тогда еще жениха Феликс в реанимации оказался? Из-за него пришлось везти его за границу на реабилитацию?
Вот же мерзкий гавнюк. Столько зла всем причинил. Из-за денег.
- Я мог навсегда инвалидом остаться.
- Пффф, - его это даже не заботит. Он наслаждается совершенным. - Тоже мне, великая потеря. Нечего было к ней лезть со своей сраной любовью. Кому она, блядь, нужна была? Ее отец точно бы не принял в семью сына слуги.
- А как же Светлана?
Феликс отодвигает меня в сторону и становится напротив замершего словно в трансе Клима. Возвышается над ним. За грудки хватает и тянет вверх. Тот визжит как раненный поросенок. Трус несчастный.
