— Если бы ты позволила мне, — сказал он, — я бы нежно ухаживал за тобой и завоевал твое сердце. — Он закрыл глаза. — Я не хотел тебя пугать.

Анне следовало бы испугаться. Вместо этого внезапно она почувствовала себя очень, очень спокойной, как в середине урагана.

— Я не люблю секс, — заявила она, потому что считала, что он должен это знать при данных обстоятельствах.

Он закашлялся и открыл глаза, золото сменилось человеческим цветом.

— Даже до перевоплощения я не особенно его любила, — прямо сказала она. — А после того, как со мной целый год обращались как со шлюхой, пока Изабель не положила этому конец, секс мне нравится еще меньше.

Он сжал губы, но промолчал, поэтому она продолжила:

— И я не позволю себя принуждать. Больше никогда. — Анна закатала рукава рубашки, чтобы показать ему длинные шрамы от запястья до локтя. Она сделала порезы серебряным ножом, и если бы Изабель не нашла ее, то убила бы себя. — Вот почему Изабель заставила Лео перестать отдавать меня любому мужчине, которого он хотел отблагодарить. Она нашла меня и сохранила мне жизнь. После этого я купила пистолет и серебряные пули.

Чарльз тихо зарычал, но явно злился не на нее.

— Я не угрожаю совершить самоубийство. Но тебе нужно знать это обо мне, потому что если ты хочешь быть моей парой, я не буду, как Лео, закрывать глаза на твои измены. И я не позволю себя насиловать. С меня хватит. Если это делает меня собакой на сене, так тому и быть. Но если я твоя, то ты, черт побери, будешь только моим.

— Собака на сене? — спросил он со смешком. Потом снова закрыл глаза и сказал спокойным тоном: — Я очень удивлюсь, если Лео выживет сегодня. Если я переживу жизнь с тобой, то буду удивлен не меньше. — Он посмотрел на нее. — А меня уже мало что удивляет.

Он прошел по комнате, поднял свой стул и поставил его на прежнее место. Потом остановился прямо перед Анной и, нежно коснувшись ее подбородка, рассмеялся. Все еще улыбаясь, он заправил прядь ее волос за ухо.

— Обещаю, что тебе понравится секс со мной, — пробормотал он.

Каким-то образом ей удалось не сгорбиться. Она еще не готова пасть к его ногам.

— Изабель сказала, что ты хороший любовник.

Он снова рассмеялся.

— Тебе незачем ревновать. Секс с Изабель значил для меня не больше, чем хорошая царапина на животе. И думаю, что для нее он значил еще меньше. Никто из нас не хотел бы это повторить. — За дверью раздался шепот, и он взял ее за руку. — Нам пора уходить.

Он вежливо похвалил еду, когда вручал кредитную карточку молодому мужчине, который назвал его «сэр» и от которого пахло оборотнем. Анна предположила, что это владелец ресторана.

— Итак, куда бы ты хотел пойти дальше? — спросила она, ступая на оживленный тротуар.

Он натянул куртку и увернулся от женщины на высоких каблуках, которая несла кожаный портфель.

— Куда-нибудь, где поменьше народу.

— Мы могли бы сходить в зоопарк, — предложила она. — В это время года там мало людей, даже когда дети не ходят в школу на День благодарения.

Он повернул голову и открыл рот, чтобы что-то сказать, когда что-то в окне привлекло его внимание. Чарльз схватил Анну и швырнул на землю, упав на нее сверху. Раздался громкий хлопок, как от выхлопа машины. Чарльз дернулся, а затем неподвижно лег на нее.

Глава 3

В него и раньше стреляли, и хотя это случилось давно, но обжигающую боль от серебряной пули нельзя забыть. Чарльз был недостаточно быстр, а из-за толпы людей не мог догнать машину, которая уехала сразу после выстрела. Он даже толком не разглядел стрелка.

— Чарльз? — послышался голос Анны под ним, ее глаза потемнели от шока, и она похлопала его по плечам. — В нас кто-то стрелял? С тобой все в порядке?

— Да, — отозвался он, хотя не мог по-настоящему оценить ущерб, пока не пошевелится, чего ему не очень хотелось делать.

— Оставайся на месте, пока я не смогу взглянуть на рану, — произнес твердый голос. — Я врач скорой помощи.

Команда в голосе мужчины заставила Чарльза пошевелиться. Он подчинялся приказам только своего отца. Чарльз оттолкнулся от Анны и встал на ноги, затем схватил ее за руку и поднял с земли.

— Черт возьми, чувак, у тебя идет кровь. Не будь идиотом, — рявкнул незнакомец. — Сядь.

То, что в него выстрелили, разозлило волка, и Чарльз повернулся, чтобы зарычать на врача скорой помощи, компетентного на вид мужчину средних лет с песочного цвета волосами и седеющими рыжими усами.

Но Анна сжала его руку и сказала врачу:

— Спасибо, — потом повернулась к Чарльзу: — Дай ему взглянуть на рану.

Когда незнакомец начал осматривать рану, из горла Чарльза вырвалось низкое рычание, он никогда не показывал слабости возможному врагу. Он чувствовал себя слишком беззащитным на тротуаре, слишком много людей пялилось на него. Вокруг собралась целая толпа.

— Не обращай на него внимания, — сказала Анна врачу скорой помощи. — Он становится раздражительным, когда ему больно.

Джордж, оборотень и владелец ресторана, принес стул, чтобы Чарльз сел. Кто-то вызвал полицию, приехали две машины с мигалками и сиренами, от которых у Чарльза болели уши, за ними появилась скорая помощь.

Ему сообщили, что пуля задела кожу и тонкий слой мышц на лопатках, не причинив большого вреда. Полиция поинтересовалась, были ли у него враги? Именно Анна заявила, что он только что прилетел из Монтаны, и скорее всего, это просто случайная стрельба местной банды, хотя и необычный район для таких преступлений.

Если бы у полицейского имелся нюх оборотня, он бы никогда не поверил в эту ложь. Однако он все же был опытным полицейским, и ее ответ немного встревожил его. Но когда Чарльз показал ему свои водительские права из Монтаны, то расслабился.

Благодаря присутствию Анны, Чарльз смог вытерпеть обработку раны, перевязку и допрос, но ничто не могло заставить его сесть в машину скорой помощи и поехать больницу. Но раны от серебряных пуль заживали медленно, как раны у обычного человека. Он чувствовал боль от серебра, когда оно просачивалось в его мышцы.

Пока Чарльз терпел на себе руки незнакомцев и старался не взорваться, пытался вспомнить образ стрелявшего. Он посмотрел в окно ресторана и увидел отражение пистолета, затем стрелка, лицо которого было прикрыто шарфом и темными очками. Этого недостаточно, чтобы опознать стрелявшего, но он мог бы поклясться, что мужчина смотрел не на него, когда нажимал на курок, а на Анну.

В этом не было особого смысла. Зачем кому-то убивать Анну?

Они не пошли в зоопарк.

Пока Чарльз приводил себя в порядок в туалете ресторана, Джордж раздобыл ему куртку, чтобы прикрыть бинты и чтобы ему не приходилось афишировать слабость всем окружающим. На этот раз Анна не возражала, когда он попросил ее вызвать такси.

На обратном пути в квартиру Анны у Чарльза зазвонил телефон, но он выключил его, даже не взглянув на имя звонившего. Возможно, это его отец, который обладал сверхъестественной способностью чувствовать, когда Чарльзу плохо. Но у него не было желания разговаривать с марроком, пока водитель такси мог слышать каждое слово. Или это мог звонить Джейми. Джордж позвонил бы своему альфе, как только Чарльза подстрелили. В любом случае, им придется подождать, пока Чарльз не окажется в более уединенном месте.

Он заставил Анну подождать в такси, когда они подъехали к ее дому, чтобы мог хорошенько осмотреться. Ранее никто не следил за ними, но, скорее всего, именно волки Лео напали на него, и все они в курсе, где живет Анна. Чарльз не узнал стрелявшего, но ведь он не знаком с каждым оборотнем в Чикаго.

Анна была терпелива с ним. Она не спорила насчет ожидания, но таксист посмотрел на него как на сумасшедшего.

Ее терпение помогло ему контролировать себя, хотя он с трудом сдерживался. Чарльз задумался, как бы он вел себя, если бы Анна не была омегой. Ее способность успокаивать почти смогла подавить ярость, вызванную покушением на ее жизнь. Болезненный ожог на лопатках, который стал сильнее, как всегда бывало с ранами от серебра, не улучшил его настроение, равно как и мысль о том, что это ослабит его в драке.