Между тем царь Констанций, по смерти брата своего, царя Константа, победив Магненция, стал обладать востоком и западом749. Как на востоке, так и на западе он начал распространять арианскую ересь, склоняя западных епископов всякими способами: и посредством страха, и посредством ласк, подарков и различных соблазнов, — к тому, чтобы они согласились на ариево вероопределение и приняли их ересь. С этою целью он повелел составить собор в итальянском городе Медиолане750 — для низвержения Афанасия: он думал, что арианство только тогда утвердится, когда Афанасий будет совершенно низвержен и истреблен из числа живых. Много явилось тогда у царя единомышленников, одни принимали арианство из-за страха, другие — привлекаемые царскими почестями; те же, которые тверды были в православии, уклонились от этого беззаконного собора751. Таковы были: Евсевий, епископ Верцеллинский, Дионисий Медиоланский, Родан Толосанский, Павлин Тривиринский и Лукифор Калаританский752; они не подписали определения о низвержении Афанасия, считая низвержение его отвержением правой веры и истины. Вследствие этого, они были сосланы в изгнание в Аримин753; прочие же епископы, собравшиеся в Медиолане, осудили Афанасия на низвержение. Здесь надлежит сказать о том, как Евсевий и Дионисий не подписали определения сего беззаконного собора. Когда арианские епископы собрались в Медиолан и, не ожидая других епископов, православных, составили собор и подписали свои имена под определением о низвержении Афанасия, Дионисий Медиоланский, недавно возведенный в епископский сан и еще молодой годами, был убежден арианскими епископами подписать соборное определение: ибо он устыдился столь многих благообразных и много послуживших епископов, и, против воли, подписал свое имя вместе с ними. После того православный епископ Верцеллинский Евсевий, почтенный годами, пришел в Медиолан (когда тот беззаконный собор уже закончился подписанием имен) и расспрашивал Дионисия о том, что совершалось на соборе. Дионисий же, рассказывая о совершившемся беззаконном суде над святым Афанасием, исповедал со многим сожалением и раскаянием свое согрешение, как он был обольщен и подписал свое согласие на низвержение Афанасия. И укорял его за то блаженный Евсевий, как отец сына: ибо Дионисий имел себе в лице Евсевия как бы отца духовного, частью — ради его преклонной старости, частью — ради того, что он и епископствовал уже много лет; при этом, и по своему положению, епископ Верцеллинский стоял выше Медиоланского754. Видя же сердечное покаяние Дионисия, Евсевий не велел ему скорбеть: «Я знаю, — сказал он, — что мне сделать для того, чтобы имя твое было изглажено от среды их». И произошло следующее.
Епископы арианские, узнав о пришествии Евсевия, призвали его в свое собрание и, показав ему составленное ими осуждение Афанасия на низвержение с подписью их имен, хотели, чтобы и он подписал свое имя под определением. Евсевий же, притворившись, что соглашается с их собором, и, как будто желая подписать, взял хартию и стал читать имена подписавшихся епископов. Дошедши до имени Дионисия, — как бы оскорбленный, воскликнул:
— Где я подпишу имя мое? под Дионисиевым? Ни в каком случае! Дионисий выше меня да не будет! Вы говорите, что Сын Божий не может быть равен Богу Отцу: почему же вы сына моего предпочли мне?
И отказывался старец подписаться, до тех пор, пока имя Дионисия не будет изглажено с высшего места. Епископы же арианские, весьма домогаясь подписи Евсевия и желая его успокоить, повелели, чтобы имя Дионисия было изглажено. Дионисий своею рукою изгладил с хартии свою подпись, как бы предоставляя высшее место старейшему епископу Евсевию Верцеллинскому, а сам, как будто желая подписаться под ним. Когда имя Дионисия было изглажено, так что не оставалось и следов письмен, блаженный Евсевий перестал притворно соглашаться с собором ариан и явно исповедал истину, насмехаясь над арианами.
— Ни я не осквернюсь вашими беззакониями, — говорил он, — ни сыну моему Дионисию не позволю быть участниками вашего нечестия, ибо незаконно подписывать беззаконное осуждение на низвержение невинного архиерея, — это воспрещают закон Божий и церковные правила. Да будет всем известно, что Евсевий и Дионисий более не подпишут вашего осуждения, исполненного злобы и беззакония. Благодарение Богу, избавившему Дионисия от соучастия с вами и научившему нас, как изгладить из среды имен ваших его имя, которое было беззаконно подписано.
Ариане, увидев себя осмеянными Евсевием и Дионисием, подняли на них руки для того, чтобы причинить им насилие, и, оскорбив их многочисленными ругательствами, сослали обоих в заточение, каждого отдельно, и так сильно угнетали блаженного Евсевия в заточении, что он там страдальчески и умер. Услышав о том и узнав, что воины епарховы, по царскому повелению, идут, чтобы схватить его, святой Афанасий, вразумленный неким Божественным явлением, в полночь вышел из епископии и скрылся у одной добродетельной девицы, которая была посвящена Богу и жила, как истинная раба Христова. Он скрывался у нее до самой кончины царя Констанция, и никто о нем совершенно ничего не знал, кроме Бога и одной только той девицы, которая сама прислуживала ему и приносила ему от других книги, какие он требовал; во время пребывания там, Афанасий написал много сочинений против еретиков755.
Между тем александрийский народ разыскивал пастыря своего, святого Афанасия, обходя с этою целью повсюду; все весьма скорбели о нем и с таким усердием искали его, что каждый готов был с радостью отдать жизнь свою за нахождение его, — и святую Церковь удручала глубокая печаль. Ариева же ересь весьма усилилась не только на востоке, но и на западе. По царскому повелению, в Италии и по всему западу, те епископы, которые не соглашались подписать «иносущие», еретического учения о том, что Сын Божий — иного существа, чем Отец, были низлагаемы со своих престолов. В то время и Святой Ливерий, папа римский, бывший преемником блаженного Юлия, наследника святого Сильвестра изгнан был с римского престола за свое православие; на его место избран из еретиков некто, по имени Феликс756. После того, как отовсюду святая Церковь продолжительное время была утесняема и преследуема, приблизилась кончина царя Констанция. Находясь между Каппадокией и Киликией, на месте, называемом — «Мопсийские источники», — он лишился там и царства, и жизни757. Равным образом, поставленного еретиками лжеепископа александрийского, постиг суд Божий, «и погибнет нечестивый с шумом», будучи убит еллинским народом, поднявшим мятеж из-за одного места в Александрии, принадлежавшего ему, которое Георгий хотел отнять758.
По смерти Констанция на престол царский вступил Юлиан759, который принялся уничтожать Констанциевы уставы и законы и возвращал всех из изгнания. Узнал об этом и Афанасий, но он опасался, как бы ариане не привлекли к своему нечестью Юлиана (тогда еще не обнаружилось отступничество Юлиана и совершенное отречение его от Христа). Тем не менее, святой Афанасий, среди глубокой ночи, вышел из вышеупомянутого дома девицы, в котором скрывался, и явился посреди церкви александрийской. Кто в состоянии изобразить радость, охватившую всех православных, — как отовсюду стекались они, чтобы увидеть его, с сколь великим наслажденьем клирики и граждане и весь народ смотрели на него и с любовью его обнимали?! Прибытие его возбудило в православных мужество, и они немедленно изгнали ариан из Александрии, город же и себя самих поручили Афанасию, пастырю и учителю своему.
Между тем беззаконный Юлиан, прежде тайный язычник, теперь уже явно показал свое отвержение. Утвердившись на царстве, он пред всеми отрекся от Христа и похулил пресвятое имя его, поклонился идолам, соорудил повсюду капища и повелел приносить мерзостные жертвы нечестивым богам: и были повсюду воздвигнуты жертвенники, разносился смрад и дым, совершались заклания животных, и проливалась их кровь. Обличаемый великими столпами и учителями церковными, Юлиан воздвиг на Церковь жестокое гонение, и в самом начале гонения вооружился против святого Афанасия. Когда царь советовался со своими единомышленниками и премудрыми своими волхвами и вопрошал еще и волшебников и чародеев, как истребить с лица вселенной христианство, всем пришло на мысль, что должно истребить с лица земли и погубить Афанасия. Они так рассуждали: «если низвержено будет основание, то тогда легко будет отдельно разорить и прочие части христианской веры». Снова составился беззаконный суд над Афанасием, снова в Александрию было послано войско, снова пришел город в смятение. Церковь была окружаема и потрясаема руками вооруженных воинов, но разыскивали только одного Афанасия, чтобы убить его. Он же, как и прежде, покрываемый промыслом Божьим, прошедши среди толпы, избег рук ищущих его и ночью достиг реки Нила. Когда Святой сел на один корабль с целью отплыть в Фиваиду, догнали его любящие его и со слезами говорили: