— Зачем ты, Павел, оставил меня? Зачем уходишь без последнего целования? Так долго я не знал тебя, и так скоро, когда узнал, ты оставляешь меня!
Впоследствии блаженный Антоний рассказывал, что прошел потом остальную часть пути с такой скоростью, как будто бы летел на крыльях по воздуху, так что от быстрой ходьбы даже не чувствовал земли под своими ногами. Скоро он достиг пещеры и, войдя в нее, увидел святого стоящим на коленях с простертыми вверх руками и вверх же обращенным лицом. Думая, что он жив и молится, встал вместе с ним на молитву и Антоний. Прошел час, и так как от святого Павла не было слышно ни слов, ни вздохов молитвенных, блаженный Антоний подошел к нему ближе и, увидев, что он уже мертв, понял, что тело святого мужа и по смерти воздает поклонение Богу, перед лицом Которого все живо. Долго он плакал и рыдал, целуя святое тело преподобного, потом обвил его принесенной с собой мантией и по христианскому обычаю начал петь употребляемые при погребении псалмы. Но он не мог придумать, как ему совершить погребение святого, так как не принес с собой заступа, чтобы вырыть могилу.
— Возвращаться ли в монастырь за орудием? — размышлял он, — но туда три дня пути. Здесь ли оставаться? Но без заступа я не могу сделать ничего. Останусь я лучше здесь и умру, как должно, испустив последнее дыхание близ Твоего, Христе, воина!
Когда он думал об этом, вдруг из глубины пустыни приходят два льва, рыкая и как бы плача о потере святого. Антоний сначала несколько испугался, но потом, когда увидел, что кроткие, подобно агнцам, звери лежат у тела святого и жалостно рыкают, точно плачут, дивился кротости этих зверей. Они же начали когтями своими рыть землю и, выкопав яму значительной глубины, снова припали к телу святого с сильным рыканием, как бы прощаясь с ним, потом, подойдя к преподобному Антонию, стали лизать руки и ноги его, как бы прося благословения и молитвы. Преподобный, видя, что и звери преклоняются перед Богом, славил Христа и говорил:
— Господи, без Твоей воли не падают на землю ни листья с дерева, ни одна птица; дай, как Ты знаешь, благословение Свое этим зверям.
Потом, указывая рукой на пустыню, он велел зверям уйти туда. Когда они скрылись, авва Антоний похоронил честное тело святого и преподобного отца Павла, первого пустыннослужителя, скончавшегося 113 лет от роду6. Всю следующую за погребением ночь преподобный Антоний провел над могилой святого в слезах и молитве, с наступлением же утра отправился обратно в свой монастырь, захватив с собой сплетенную из финиковых листьев одежду святого. Придя в свою обитель, он подробно рассказал обо всем своим ученикам в назидание им, одежду святого Павла он берег и чтил настолько, что надевал ее только два раза в год: в праздник Святой Пасхи и в Пятидесятницу.
Святыми молитвами преподобных отцов Павла и Антония да сподобит нас жребия Своих угодников Христос Господь наш, Которому с Отцом и Святым Духом честь и слава во веки. Аминь.
Примечания:
1 Пещера прп. Павла на горе Холзим в прямую линию от горы Антония отстоит не более как на четыре версты, но она отделена столь высокой и крутой стеной, что обход вокруг нее очень продолжителен, почему прп. Антонию и пришлось употребить на весь путь около двух дней.
2 Год рождения Павла Фивейского по житию его определен так. Когда Антоний пришел к Павлу, тот уже 91 год был в пустыне, в которую удалился 22-х лет. Следовательно, ему было 113 лет. Антоний, родившийся в 251 г., пришел к нему 90 лет от роду, следовательно, прп. Павел родился около 228 г.
3 Флп. 1, 23.
4 Здесь разумеется св. Афанасий Великий, архиепископ Александрийский, искренно почитавший и любивший египетских подвижников, сам подвижник, глубоко уважавший прп. Антония Великого.
5 См. Еккл. 3, 1, 7.
6 Прп. Павел Фивейский скончался в 341 г. Тело его по воле византийского императора Мануила Комнена (1146-1180 гг.) перенесено было в Константинополь и положено в монастыре Богородицы Перивлепты; затем в 1240 г. перенесено было в Венецию и наконец в Венгрию, в Офен; часть главы его — в Риме.
Житие преподобного отца нашего Илариона Великого
(Память его празднуется месяца октября в 21-й день)
Преподобный Иларион родился в 291 году в селении Фавафе в Палестине, близ города Газы. Родители его были эллины1. Как является роза среди шипов, так рождением от них преподобного явилось миру благоухание Христово. Посланный в Александрию для обучения наукам, он не только вскоре овладел всей той ученостью, к которой стремились эллины, но хорошо ознакомился и с духовной премудростью. Уверовав в Господа нашего Иисуса Христа, он принял святое крещение2 и во время частых посещений храма внимал словам Божественной службы. Навыкая добрым нравам и сердцем своим горя любовью к Богу, он стал помышлять о том, как бы угодить Ему. Услыхав о святом Антонии Великом, слава о добродетельной жизни которого в то время распространялась всюду, Иларион поспешил отправиться к святому, исполненный усердного желания видеть его. Дойдя до места его пребывания в пустыне, Иларион узрел его святолепное лицо и услышал его сладостные речи, указывавшие ему путь к совершенству. Он пробыл некоторое время при святом Антонии, присматриваясь к его ангельской жизни, усердным и частым молитвам, рукоделию и беспрестанному труду, посту и воздержанию, любви к ближним, нестяжательности и иным подвигам иноческого жития3.
К преподобному Антонию стекалось множество людей: одни, чтобы исцелиться от своих недугов, другие — чтобы получить от него благословение, третьи — чтобы послушать его богодухновенные и душеполезные беседы. Не находя, таким образом, здесь полного уединения и безмолвия, Иларион не пожелал оставаться здесь, но решил отыскать такое место, где бы он мог пребывать наедине с Богом и вне всякого шума и суеты. Приняв благословение от преподобного Антония, он возвратился в свое отечество и, не найдя родителей в живых, разделил свое имущество на две части: одну он дал родственникам, другую нищим, себе же не оставил ничего, все почитая за сор4 и отрекаясь от всего мира и самого себя, чтобы получить возможность стать учеником Христовым и подражателем Его нищеты.
Освободив таким образом себя от суетных забот, Иларион пошел в пустыню, находившуюся на расстоянии семи верст от Маиюмы Газской, и поселился там между морем и озером. В той пустыне жили разбойники, и некоторые знакомые советовали ему уйти оттуда, чтобы не попасть в руки разбойников и не быть убитым. Но преподобный не боялся телесной смерти, желая избавиться лишь от смерти духовной.
— Надо избегать разбойников, убивающих душу, а убивающих тело я не боюсь, — говорил он. — «Господь — свет мой и спасение мое: кого мне бояться? Господь — крепость жизни моей: кого мне страшиться?»5
И преподобный начал жить там в беспрестанной молитве и посте. В пищу он принимал не более пятнадцати смокв6 в день и то по захождении солнца, а одежда его состояла из власяницы7 и короткой кожаной мантии, данной ему преподобным Антонием.
Ненавистник всякого добра диавол, видя, как побеждает его юный инок, воздвиг на него брань8. Желая победить духовного воина плотской похотью, он начал распалять его молодое тело и смущать ум нечистыми помыслами. Ощутив нечистого змия, стремившегося уязвить его жалом греха, Иларион посрамил его еще большим умерщвлением тела и победил врага, вооружившись прилежной молитвой к Богу. Он приложил пост к посту и труд к трудам, не вкушая пищи по три, а иногда и по четыре дня, изнуряя тело работой, то копая землю, то плетя корзины и повторяя про себя слова апостола: «Если кто не хочет трудиться, тот и не ешь»9. Нечистые же помыслы он изгонял из сердца, ударяя себя в грудь подобно мытарю и воздыхая из глубины сердца. Плоть свою Иларион называл ослом и так беседовал с ним:
