Она поворачивается ко мне лицом: ее улыбка все еще широкая и дразнящая. На ней укороченная футболка, линия которой заканчивается чуть выше пупка, а бронзовый живот Сидни слегка блестит от пота.

– Просто шучу. Прости.

Я все еще привыкаю к ее чувству юмора.

Осознав, что моя рука продолжает сжимать запястье девушки, я отпускаю ее, отступая и заставляя себя отвести взгляд от обнаженного живота.

Прошло три месяца с тех пор, как я впустил Сидни в свою жизнь, позволил нашей дружбе постепенно развиваться. Она, безусловно, самый непонятный, очаровательный, красивый и обаятельный человек, с которым я сталкивался до сих пор. Меня тянет к ней во многих смыслах, и я не уверен, связывает ли нас прошлое или что-то другое.

Мне нравится проводить время с Гейбом и даже с сестрой Сидни. Но в этой девушке есть что-то особенное. Чего только стоят ее растрепанные волосы, а также слегка порозовевшие щеки, оттенок которых напоминает ее приоткрытые губы. Она не обращается со мной как со стеклом, которое может разбиться вдребезги. Она не разговаривает со мной свысока, как пожилая женщина на улице или незнакомцы, которые узнают меня.

В Сидни есть что-то особенное, что-то опьяняющее и чистое. Я ловлю себя на том, что думаю о ней, когда мы не вместе.

Вдруг я понимаю, что смотрю на нее слишком долго. Она опускает голову, и этот застенчивый жест прерывает зрительный контакт. Что-то внутри меня теплеет в ответ.

– Прости за вторжение, – извиняюсь я. Почесывая шею, я киваю в сторону ее мольберта. – Ты рисовала?

Мы оба смотрим в левую часть комнаты на незаконченный холст. Сидни кивает, а затем наклоняется за брошенной резинкой для волос, чтобы собрать свои локоны в беспорядочный пучок.

– Ага, – щебечет она. – Рисовала. Танцевала как умалишенная. Выбирай сам.

– Это прекрасно.

– Припадочные танцы или картина?

Мои глаза встречаются с ее, и мы обмениваемся улыбками.

– И то, и другое впечатляет.

Сидни морщит нос, подходя ближе и игриво шлепая меня по груди.

– Мне нравится общаться с тобой. Ты хорошо влияешь на мое эго. – Она откидывает со лба выбившиеся пряди, после чего тяжело вздыхает. – Мне нужно собираться. Сегодня вечером я работаю барменом.

– Ох. Я зашел пригласить тебя на ужин, – объясняю я, не в силах скрыть разочарование в голосе. Затем, когда до меня доходят ее слова, у меня внутри все сжимается от беспокойства. Большую часть выходных она работала в питейном заведении, а вечером предыдущей пятницы пришла домой измотанная, потому что самонадеянный клиент поднял на нее руку. – Ты уверена, что там безопасно? Может, мне пойти с тобой?

Сидни закусывает губу, мои глаза прикованы к этому действию.

– Со мной все будет в порядке. Но ты можешь помочь мне выбрать наряд.

– Не думаю, что я достаточно компетентен…

Ее пальцы обвиваются вокруг моего запястья, а затем она начинает тянуть меня из кабинета в свою спальню.

– Ты парень. Ты компетентен.

Не уверен, как мой пол соотносится с ее выбором одежды, но я обнаруживаю, что стою рядом с ней, лицом к открытому шкафу. Он до краев наполнен разноцветной одеждой, начиная от свитеров и заканчивая платьями, а также верхней зимней одеждой. Сидни обычно надевает что-нибудь облегающее, подчеркивающее ее фигуру, когда работает по выходным – разительный контраст с ее обычным будничным нарядом.

– Что думаешь? – спрашивает она вслух, поджимая губы и просматривая ассортимент одежды.

Не знаю почему, но мое внимание приковано к противоположному концу шкафа.

– Как насчет этого милого комплекта? – предлагаю я, протягивая руку к одной из вешалок. – Привлекательно, но скромно.

Сидни таращится на меня. Одна ее бровь приподнимается, выражая некое беспокойство.

– Оливер, это зимний комбинезон.

– Ну, он розовый и женственный. И выглядит ужасно удобно.

– Может быть, я и ошибалась насчет твоей компетентности… – хихикает она, выхватывая зимнюю одежду у меня из рук и запихивая обратно в шкаф. Она просматривает другие вещи и останавливается на соблазнительном черном платье. – Что насчет этого?

Я с отвращением смотрю на ее вариант, когда она приподнимает его.

– Не подходит. Но вот это… – я вытаскиваю из кучи безразмерную парку.

Смех заполняет мои уши.

– Что ж, нет. Я собираюсь разливать коктейли для состоятельных и с иголочки одетых студентов, а не кататься на лыжах в Аспене[22]. Дресс-код требует элегантности и сексуальности.

В результате она решает надеть черное платье, и я скрещиваю руки в знак поражения, поскольку явно не выиграл этот спор. Честно говоря, я не уверен, почему меня это вообще так волнует. Нет сомнений, что Сидни будет выглядеть сногсшибательно в этом платье. Все взгляды будут прикованы к ней.

Возможно, я боюсь, что на нее обратятся не те глаза.

– Может, мне действительно пойти с тобой? – Предложение причиняет мне почти физическую боль, когда я пытаюсь в деталях представить подобное заведение. Но безопасность Сидни важнее собственного комфорта. – Я могу присоединиться к тебе после ужина.

Ее глаза, кажется, заискрились от моего предложения – бледно-голубые радужки напоминают лед, но все равно кажутся такими теплыми…

– Это очень мило с твоей стороны, Оливер. Я знаю, ты не любишь толпу.

Неожиданно для меня Сидни шагает вперед и касается моего плеча. А затем приподнимается на цыпочки, чтобы запечатлеть поцелуй на моей челюсти. Застигнутый врасплох этим жестом, я слегка поворачиваю голову, и тут ее губы касаются уголка моего рта. Мы оба замираем на мгновение и перестаем дышать.

Она опускается обратно на землю, ее пальцы теребят рукав моей рубашки.

– Прости. – Розовый румянец окрашивает ее щечки-яблочки, когда она быстро отпускает ткань и отходит. – Ну, я собираюсь привести себя в порядок. Я ценю твое предложение, но нет нужды приносить себя в жертву. Там громко и безумно, мигающие огни, противный диджей… пьяные женщины, который будут набрасываться на тебя. Ты возненавидишь это место.

Я сглатываю, мои губы все еще покалывает.

– Звучит действительно неприятно.

– На любителя, – соглашается она и начинает снова покусывать свою губу. Ее глаза мимолетно пробегают по моему лицу, а затем она говорит: – Жаль, что не смогу поужинать с тобой. А ведь твои кулинарные шедевры мне уже буквально во снах видятся. В хорошем смысле.

Я не могу удержаться от улыбки в ответ на комплимент. Я быстро учусь, когда за что-то берусь, и в последнее время кулинария определенно завладела моим вниманием.

– Спасибо. Возможно, мне действительно есть чему тебя научить.

– Ах. – Сидни притворяется оскорбленной, прижимая руки к сердцу. – Ты что, критикуешь мои кулинарные способности?

– Способности – это смелое заявление.

Я надеюсь, она поймет мое остроумное замечание. В конце концов, я учился у лучших, и что ж… Как я уже сказал, я быстро учусь.

К счастью, она сгибается пополам от смеха, схватившись за живот обеими руками, как будто от боли.

– Оливер Линч, – ругает она с притворным нахальством. Ее подмигивание смягчает слова. – Ты понабрался каких-то дурных привычек. Должно быть, это все та богохульная девчонка по соседству. Ужасное влияние.

Засунув руки в карманы и наклонив голову, я пристально смотрю на нее.

– Насчет этого… Должен признаться, она мне довольно симпатична.

Моя невинная похвала больше похожа на флирт, и мои губы щекочет при воспоминании о ее поцелуе. Улыбка Сидни постепенно сползает с лица, что заставляет меня задаться вопросом: я поставил ее в неловкое положение или же она задумалась о том же самом?

– Ты мне тоже нравишься, Оливер. – После этого мощного удара она разрывает наши взгляды, перекидывает черное платье через одну руку и принимается расхаживать по комнате в поисках аксессуаров. – Пожелай мне удачи. Сегодня праздничные выходные, так что там будет твориться безумие. Как ты относишься к завтрашней вечеринке Гейба?