Литмир - Электронная Библиотека

Музыка продолжала играть, но сейчас она превратилась из сотрясающих все вокруг ударов в мягкое покрывало. Ее глаза были закрыты, и сама она плыла в потоке той неги, которую испытываешь, когда ничто вокруг не может потревожить движения звездного неба у тебя над головой. Где-то на периферии ощущений были шелк рубашки, что укрывала плечи ее недавнего угощения, холод его кожи, вспышки света, то и дело проносящиеся перед глазами. Так можно было лежать целую вечность, слушая слабое сердцебиение и наслаждаясь новой жизнью, растекающейся по каждой клеточке твоего тела. Обновление тела, памяти и сознания – вот что нес в себе тот живительный эликсир, поступающий вместе с густыми багряными каплями, которые всякий раз казались ей сладкими, с чем многие могли бы поспорить. Среди людей ходили легенды, что помимо этого он приносит силу. Да, это так, только для этого вам нужно стать вампиром. Может быть, именно об этом мечтал тот, на чьем едва живом теле она сейчас лежала?

– Да, я обещала его обратить, когда придет время. – Снова раздался голос, способности которого оставаться единственным среди всех прочих она уже не удивлялась. – Меня зовут Шири. А тебя?

– Эфрат, меня зовут Эфрат.

– Древнее имя? Ты решила оставить его?

– Да, пусть люди знают, с чем имеют дело.

– И как? Помогает?

Эфрат рассмеялась, и засохшая кровь потрескалась на ее губах.

– Шутишь? Они же просто безнадежны. Необразованны и самонадеянны, а тупы настолько, что даже не подозревают об этом. Особенно мужики. Они же думают, что я им вызов бросаю, типа я такая вся недоступная, докажи мне, что ты крутой. Челлендж прямо во всех легкодоступных местах у них возникает.

– Да, люди – это настоящая патология создателя, не могут пережить, что вообще-то всем глубоко плевать на их существование. Снеки болтливые.

– Ты что! Мы же тут буквально живем ради них. И гардероб для них выбираем и на улицу ради них, болезных, выходим.

– Да жить вообще ради них начали! Что ни платье, так беспокойство, а что же они, венец творения, подумают.

– Там вместо «венец» другое слово должно быть…

Они еще какое-то время лениво смеялись и обмениваясь скабрезными остротами на тему человечества и его достижений, скрываясь за завесой дыма и общей атмосферы безразличия посетителей по отношению друг к другу. Но вскоре пришло время собираться.

Говорят, если осушить человека до последней капли крови, душа оставит тело, потому что кровь – это седалище души. Всякий раз поглощая чью-то жизнь, она тщательно выбирала объект, ведь он становился тем материалом, из которого она вновь и вновь воссоздавала себя, приобретая все новые и новые качества, знания и навыки, будто растворявшиеся в ней вместе с кровью бывшего хозяина или хозяйки. Она не знала, куда отправляются души после внезапной смерти тела, но знала, что каждое существо создало в своем сознании как свою жизнь в этом мире, так и ту, которая последует за ней. И она предпочитала тех, кто был способен на оригинальные идеи.

– Нам придется довести его до машины. – Голос Шири прервал сладостные размышления.

– Зачем? Ты что, их коллекционируешь?

– Нет, просто это мой постоянный донор. Чистая голова, чистая кровь, к тому же, редкой группы, потому так вкусно.

А ведь и правда, вкус был такой нежный, он буквально за секунды уносил в путешествие по тем волнам, которые удерживают человека над бездной, в которую падает всякий, чей час пришел. Иногда, когда их полет подходит к концу, они видят свет. А иногда им везет меньше.

– Хорошо, идем. Вы оба можете остаться у меня. На столько, на сколько потребуется.

– Есть пара лишних гробов?

– Есть гостевая комната без окон.

Нет, она не была настолько чувствительна к свету, чтобы совсем не появляться на дневном солнце, но предпочитала его избегать. Если сил было достаточно, такие встречи казались просто не самым приятным событием в жизни, но если сил хватало едва-едва, то несколько дней пребывания в постели в отвратительном настроении, а нередко и с тошнотой ей обеспечены. Не совсем та компания, которую она хотела бы иметь в своей постели.

Их путь лежал за пределы города, сомкнувшего в своем кольце сердце Европы. Дороги в этих местах были просторными и безлюдными, можно было ехать, не опасаясь столкнуться с кем-то, в том числе и с не в меру бдительной полицией. Это не было решающим критерием при выборе дома, но в конечном итоге стало приятным бонусом. И сегодня пустынные дороги стали для нее залогом спокойного возвращения домой, где можно восстановить силы и подготовиться к следующему дню. Или же взять небольшой перерыв и позволить себе роскошь быть собой. Тем более, что подобралась такая приятная компания.

– Отличная идея. Давай зависнем на пару дней. Ну, то есть ночей.

– Эй! Это мои мысли. Соблюдай границы.

– Брось. Это просто удачное совпадение.

Шири сидела рядом с ней на пассажирском сиденье, закинув ноги на приборную панель, так что каблуки ее туфель иногда стучали о лобовое стекло. Не без удовольствия Эфрат наблюдала за ее движениями, то ли наполненными негой от недавно пережитого совместного наслаждения, то ли по природе своей столь медленными и манящими. Да, притягательность была свойственна их породе. По дороге в пасть хищника пища должна быть спокойной и счастливой, преисполненной радости и блаженства. Можно сказать, чем ты притягательнее, тем проще тебе живется, зверь сам бежит на ловца, как в той поговорке. Зверь, предвкушающий самые изысканные удовольствия. В каком-то смысле эти ожидания оправдываются.

Размышляя о пище, Эфрат невольно облизывала губы. В уголках рта все еще можно было почувствовать насыщенные металлический вкус недавней трапезы.

– Куда ты смотришь? Смотри на дорогу… – пробормотала Шири, лукаво улыбаясь.

– У меня отлично развито боковое зрение, можешь не беспокоиться.

– Тогда ты ничего не упустишь, если будешь следить за дорогой.

– Нет необходимости, мы приехали.

Машина замедлила ход и вскоре они остановились у решетчатых ворот, за которыми угадывались очертания небольшого дома. Было темно, но можно было разглядеть архитектуру, характерную для загородных домов Европы. Той самой Европы, которую Эфрат знала с начала девятнадцатого века. Этот дом принадлежал ей, сколько она себя помнила. С ее точки зрения, этот срок был не таким уж долгим, но многие бы с ней не согласились. Ведь люди не всегда знают, куда девать даже те короткие десятки лет, которые их тело способно прожить без надлежащей поддержки, что уж говорить о сотнях лет, и уж точно ничего тут не скажешь о тысячах.

– Мне нужно достать пульт, убери ноги, пожалуйста.

– Разве я тебе мешаю?

– Как скажешь. – Эфрат потянулась к ящику под приборной доской и не смогла сразу найти пульт, ведь действовать приходилось наощупь. Эфрат подвинулась ближе к ящику, но это не сильно помогло – видимо, пульт оказался где-то в глубине. Пришлось потянуться еще дальше, и так она прислонилась щекой к холодной коже Шири, к которой ей тут же захотелось прижаться еще плотнее, позволив магии вампирского очарования унести себя в страну иллюзий и тех фантазий, которые эти существа провоцировали в сознании всех, кто их когда-либо встречал.

Но Эфрат быстро вернулась к реальности, нащупав пальцами пульт где-то в углу ящика.

– Добро пожаловать. – Она нажала кнопку пульта, и ворота перед ними начали медленно открываться, приглашая проложить себе дорогу сквозь тьму, окружавшую особняк. Для обычных людей это было путешествие в одну сторону, но сегодня все было иначе. Ей с гостями предстояло приятно провести время, к тому же, в эти выходные она ждала и других визитеров.

– Ты приготовила нам угощение?

– Я точно не планирую голодать в выходные.

– Ты уверена в своих поставщиках? Извини, но я должна спросить. Столько всякой заразы вокруг…

– Не волнуйся. – Эфрат прекрасно знала, чем может обернуться употребление зараженной крови – тем же, чем и использование нестерилизованных инструментов. – Мои доноры не только проверены, но и имеют особенно утонченный вкус. Лучшие люди мира всегда тянулись к вечности.

2
{"b":"867072","o":1}