И почему-то Панамка ее даже особо и не клевала по этому поводу. Так казалось, по крайней мере. Я еще задержался у входа, сделав вид, что протираю очки, а сам то и дело поглядывал в сторону столика с рыжими.
– … поэтому я и решила походить по лагерю и привести в порядок клумбы… Максим, а ты чего стоишь тут в такой растерянности? – материализовалась из-за моей спины Славя в обществе, внезапно, не хмурящейся Жени. Та мне даже приветливо кивнула, когда проходила мимо, оставив меня на входе вдвоем с активисткой.
– Я это… Как его… Очки протираю, – я, признаться, впал в ступор, посему зачем-то еще ко всему прочему сунул девушке под нос свой аксессуар, и как назло той самой рукой, на которой беспомощно болтался перевязанный галстук. Славя тяжело вздохнула и впилась в меня укоризненным взглядом.
– Не галстуком хоть протираешь? – уточнила она чуть ли не умоляющим голосом. Кажется, на мое систематическое нарушение формы одежды она уже, слава Богу, внимания не заостряла.
– Нет, что ты, – для пущей убедительности я даже выпрямил спину. – Рубашкой.
На секунду показалось, что Славя прыснула. Да не, глюки. Быть того не может.
– Ну, рубашкой, так рубашкой, – цокнула языком девушка. – У тебя точно все хорошо?
– Да, я просто… – Алиса, тем временем, смотрела прямо на нас. Завидев мой ответный взгляд в ее сторону, круто развернулась и вернулась к оживленной беседе с Ульянкой. – Думаю о… Всяком.
– Волнуешься перед танцами? – участливо поинтересовалась Славя. – Ты не переживай, тут никто, насколько я знаю, танцевать особо не умеет. Ну, если совсем невмоготу, то можем после ужина до меня дойти, я тебе чаю успокаивающего сделаю. Я когда геометрию сдавала, то очень испереживалась, поскольку никогда особо не давался этот предмет. Так бабушка мне этого чаю заварила, все волнение как рукой сняло. А то на тебе ну совсем лица нет, мне тебя жалко даже.
Ну, почти в яблочко. Только явно дело не в отсутствии во мне танцевальных навыков.
– Ой, нет, Славь, спасибо, конечно, но это лишнее, – вежливо отказался я. – И раз уж, как ты говоришь, никто не умеет, то попрошу не шибко наступать Дэну на ноги. А то тебя Борис Александрович не простит за такое вопиющее преступление против лагеря.
– Действительно, с моей стороны это будет непростительной глупостью, – мило улыбнулась в ответ активистка.. – А где, он кстати? Ты ведь не потерял его?
– Это не так просто, как кажется, – хмыкнул я. – Мы там кибернетикам помогали, а потом мне надо было… отойти по своим делам, – доложил я, чуть помедлив с формулировкой. – А он с ними остался. Да ты не переживай, куда ему деться? Тем более, он ради того, чтобы с тобой лишние пару минут провести, наизнанку вывернется, это уж наверняка.
Черт, надеюсь, я сейчас не брякнул лишнего. Славя тут же раскраснелась и, вполголоса пожелав мне приятного аппетита, поспешила на ужин. Ладно, для протокола – этой части разговора история не записала. А меня вдруг посетила странная мысль – а вот если бы я пригласил Алису, то…
– Не спи, замерзнешь! – услышал я радостный девчачий голос. Обернулся – Алена с Леной. Ах, ну да, меня же уже сковали в кандалы. Пусть и довольно образно.
– Не сплю, просто не хочу перепутать макароны и рис, – неловко отшутился я, демонстрируя действительно слегка запачкавшиеся стекла очков.
– Ну, вот и не спи, – Алена дружески толкнула меня кулачком в плечо. – А то буду называть тебя лошадкой.
– Лошади не спят стоя, – пробубнил я. – Это заблуждение. Они могут дремать, но стадия глубокого сна у них проходит в лежачем положении.
– Макс, ну не будь ты таким нудным, – хмыкнула девушка.
– Ладно, не буду, – покорно кивнул я. – Выужу тогда сейчас из-за спины праздничный колпак и отпраздную тот факт, что Земля почти что в очередной раз обошла вокруг Солнца.
– Что? – захихикала Алена. – Зачем?
– Видишь ли, я действительно думал, что на этот раз ей не удастся, но, черт возьми, это планета, которая опять смогла! – торжественно объявил я.
Девушка звонко рассмеялась. Даже на лице Лены отобразилась тень улыбки.
– Ладно, празднуй. Только не забудь после ужина зайти за мной в седьмой домик, – подмигнула Алена.
– Ага, – махнул рукой я, уже не особо интересуясь как Аленой, так и прошедшей следом за ней, вновь с грустной моськой и слегка опущенной головой, Леной. – Седьмой домик, принял.
Найти бы его еще. Ну, так, желательно.
А вон и Дэнчик подтягивается. В сопровождении кибернетиков и, внезапно, Ольги Дмитриевны. Ясно, пора двигать булками и занимать столик. А то не особо хочется светиться перед вожатой без особой на то надобности. Приметив свободный, предварительно убедившись, что Мику в обществе Слави и Алены с Леной расположились на довольно приличном расстоянии, взял макарошки с курицей и, немного подумав, запеканку, уселся туда и стал ждать остальную тройку парней, предварительно махнув тем рукой, когда они вошли. Можно пока немного насладиться относительной тишиной. Вся эта лагерная жизнь стала уже такой привычной. А прошло-то всего лишь чуть больше двух суток.
– Задолбался я чего-то, – случайно проговорил я вслух.
И даже как-то не особо понятно, от чего конкретно. Казалось бы, живи и радуйся. Но все равно происходящее еще воспринималось инородным. Два разных мира вращались один вокруг другого, сближались все сильнее и завязывались в такие узлы, что я только диву давался.
Мне хотелось работать. За почти десять лет ветеринария стала такой моей неотъемлемой частью, что длительное ее отсутствие в моей жизни было весьма дискомфортным. Помощь Виоле немного сглаживала ситуацию, но все равно это было явно не тем, чем бы мне хотелось заниматься до конца смены. Беда-бедовая.
– … и она дает гарантию на положительную характеристику с правом подать документы в лучшие технические ВУЗы… Привет, Макс! Как прошли ваши с Ульяной индивидуальные занятия? – поздоровался Электроник, сделав акцент на слове «индивидуальные».
– Я тебе сейчас вилку в глаз воткну, – надоел, честное слово. – Лучше бы ты столько внимания своей библиотекарше уделял, а не мне.
– Да я это самое… – мигом стушевался тот. – Приятного аппетита, в общем.
– Взаимно, – ядовито ответил я.
– Макс, все нормально? – спросил Дэнчик с тревогой в голосе. – А то ты совсем поникший какой-то. Неужто Ульянка все ноги оттоптала? Так это не беда, среди местных танцующих сей недуг вряд ли будет заметен.
Да, забавно. Эх, брат, если бы только все было настолько прозаично…
– Оттоптала, разумеется, но дело не в этом.
– А в чем тогда?
Наши взгляды встретились. Я не был уверен, что мне стоит распинаться, ибо, при всем безмерном уважении к моему другу, вряд ли он был бы способен понять меня сейчас в полной мере. Сомневаюсь, что вообще меня кто-то из пионеров в «Совенке» поймет. Одна надежда на вожатых. Но идти с моими загонами к ним – крайне недальновидно. Я и изъясниться-то толком не смогу, без возможности вызова на мою скромную персону санитаров.
Но ведь, если пораскинуть мозгами, ближе человека у меня тут нет. Может, он и не поймет. Но, по крайней мере, выслушает. И не будет под кожу лезть. Что тоже не мало.
– Просто кажется, что, занимаясь всей этой беззаботной хренью, безбожно просираю свой потенциал, – пожаловался я.
– Макс, не думай об этом, – как-то по-отечески улыбнулся Шурик. – Середина лета, мы отдыхаем в лагере, оставь все житейские проблемы на первое сентября.
Дельный совет, на самом деле. Только он больше подходит для семнадцатилетнего зеленого вьюноша. Коим я сейчас, по сути, и являюсь, но тут как раз ключевое и есть это многострадальное «по сути».
– Видишь ли, Саш, ты вот занимаешься любимым делом, а я не могу, – возразил я. – А это, сам понимаешь, не учеба с идиотским штудированием материала, который даже не факт, что когда-нибудь после выпуска тебе в принципе пригодится, разве что за вычетом общего развития.
– Займись чем-нибудь другим, – пожал плечами тот.
– Чем? – я пристально уставился на кибернетика. – Я и так записался к Виоле – не помогает.
