Поставив стакан обратно на стол, я поднял взгляд на телевизор и увидел Александра Торна в новостях, и нахмурился. Либо время от меня ускользнуло, либо он был в эфире позже, чем обычно. Я бросил взгляд на часы и увидел, что уже действительно поздно для обычных вечерних новостей. Я потянулся за пультом и увеличил громкость.

— Крупный пожар на двух заброшенных складах Чикаго всё ещё продолжает бушевать, на месте работают пожарные станции со всего города. Говорят, что склады являются ночным жилищем для многого бездомного населения города, и источники сообщают нам, что внутри здания всё ещё находятся люди. Давайте дадим слово Кейси МакКейл, чтобы услышать последние новости.

О нет. Пожалуйста, скажите мне, что Киран не на том пожаре.

Трансляция переключилась на женщину на месте событий, позади неё стояло охваченное огнём трёхэтажное здание. Когда она начала говорить, ней пришлось перекрикивать рёв огня, но она успела сказать не больше пары слов, прежде чем кто-то вдруг толкнул её вперёд.

— Двигай, двигай, двигай! — кто-то кричал, и когда на экране люди отошли ещё дальше от здания, внезапно произошёл взрыв на верхнем этаже, а затем ещё один. Ночное небо осветили огромные шары огня, посылая в воздух дождь из искр.

Мой желудок мгновенно связался в узел. Я с ужасом наблюдал, как пожарные идут обратно к зданию, чтобы бороться с неодолимым огнём. Чёрт, это была работа Кирана. Он делал это ежедневно. Забегал в горящие здания, ставил себя в сумасшедшие ситуации. Хоть я и знал это, хоть меня самого спасли из пожара, при виде опасности и хаоса на экране риски, с которыми он сталкивался каждый день, стали намного реальнее.

На экране снова появился Александр, с обеспокоенным выражением лица.

— Кейси, ты здесь?

Через несколько секунд камера поправилась, и девушка появилась снова.

— Как вы видите, всё здесь стало ещё опаснее. Невозможно сказать, сколько людей ещё находятся внутри, хотя по нашим данным, пожарные спасли минимум дюжину наших городских бездомных. Мы ещё не уверены, как начался пожар, но сейчас это гонка со временем, чтобы успеть спасти всех.

Мои глаза были приклеены к экрану, в поисках любого признака, что Киран там. Я пожалел, что не спросил номер его грузовика, потому что видел их в линии на заднем плане, вместе с несколькими скорыми и полицейскими машинами.

— Просто напомним, что этот пожар на пересечении Виски и Тёрнер, и движение было перенаправлено, так что, пожалуйста, если вы в городе, избегайте этой зоны, — Кейси сделала паузу, прикрывая наушник, пока слушала. — Итак, нам поступают отчёты о пожарных, получивших ранения во время спасения. Не уверена, относится ли это к взрывам, которые мы только что видели, но сейчас мы видим, как команда несёт их в безопасность.

Камера прошлась по зданию к одному из дальних выходов, где дым валил такой густой, что ничего не было видно. Я слышал крики и видел, как скорая и медики спешат к тем, кто выходит из здания. Когда дым начал немного проясняться, я увидел нескольких пожарных, держащихся вместе. Они будто помогали одному из своих… Нет, подождите. Двоим. Первый, кого я увидел, был сильно ранен, потому что ещё практически тащили на руках, а второй мог идти с помощью кого-то ближнего.

Боже милостивый. Как Киран с этим справлялся? Я сходил с ума, просто наблюдая за этим. Я спрыгнул с дивана, нужно было двигаться или делать что-нибудь, а не просто сидеть.

Ходя из стороны в сторону, я грыз ноготь на большом пальце и ждал увидеть, где находится Киран, чтобы убедиться, что он в безопасности. Потому что он был в безопасности. Или будет. Я просто не мог представить никакого другого исхода для мужчины, такого смелого и идеального во всех отношениях.

Камера вернулась к зданию, и я закричал на экран.

— Назад, ублюдки. Покажите их лица или скажите, кто ранен, — я потёр лицо руками, продолжая вытаптывать дыру в полу.

Теперь было очевидно, что такая жизнь у всех, кто состоит в отношениях или привязан к тому, кто служит в команде экстренного спасения. Ожидание и надежды, что в конце дня этот человек вернётся домой живым и целым. Я знал Кирана всего несколько дней, а меня уже тошнило от мысли, что он на этом пожаре. Я не мог представить, как можно каждый день отправлять своего любимого в опасность.

Когда камера отъехала, чтобы показать, как языки пламени поднимаются к небу, я наконец увидел скорые, загруженные ранеными пожарными. Я не мог сказать, кто был первым, но моё сердце остановилось, когда я увидел второго.

Это не он. Это не может быть он.

— Двигайся, — пробормотал я, будто люди на экране могли меня слышать. У парня были короткие, тёмные волосы, но я не видел его лица, пока он лежал на носилках, уже сняв шлем и куртку.

Но потом… там был он. Его лицо было испачкано сажей, и он вроде был в сознании и мог кивать на что-то, что говорил медик, но это определённо был Киран, его погружали во вторую скорую.

Я перестал двигаться, когда меня пронзил укол боли, какую я не испытывал никогда, практически опуская меня на колени.

Он жив…

Но в порядке ли он?

Что случилось?

Насколько сильно он ранен?

Куда его везут?

Как быстро я могу туда добраться?

О боже, пожалуйста, пусть он не будет серьёзно ранен, и не будет никакой внутренней травмы.

Чёрт. Чёрт, чёрт, чёрт.

Было очевидно, что он едет в больницу, но в таком большом городе, как Чикаго, их должно было быть несколько. Как узнать, в какую?

Когда новости вернулись от репортёра обратно к Александру, я вспомнил о визитке, которую он дал мне после нашего интервью. Он практически был членом семьи Кирана; может быть, он будет знать, куда его отвезут.

Я побежал за своим портфелем, в который убрал визитку. Достал её, чтобы набрать его номер в телефоне, и заметил, что у меня трясутся руки. Я отправил сообщение, надеясь, что он держит телефон где-то поблизости, чтобы проверять его в перерывах на рекламу.

«Привет, Александр, это Себастиан Вогель. Я смотрю твой репортаж о пожаре и увидел, что Киран был ранен. Куда его отвезут?»

Минуты тянулись, пока я по очереди смотрел на телефон и в телевизор, пока наконец не увидел на телефоне три точки.

«Я слышал, что он едет в больницу при университете, но ранения не опасны для жизни».

Я вздохнул с облегчением, но то, что его вообще везут в больницу, означало, что он не совсем в отличной форме, и мне нужно было ехать туда.

«Спасибо».

«Пожалуйста, — появились ещё точки, исчезли, затем появились снова, будто он решал, что ещё хочет сказать. — В таких ситуациях лучше позволить больнице о нём позаботиться, пока он не выйдет на связь сам. С ним всё будет в порядке».

Я прочитал сообщение дважды, а затем засунул телефон в карман. Может, Александр привык иметь дело с экстренными случаями и мог спокойно к этому относиться, но я никак не мог просто сидеть здесь, ничего не делая, если Киран нуждался во мне. Или нуждался в чём-то другом, не конкретно во мне.

Я уже отправил своего водителя домой на ночь, и понадобится слишком много времени, чтобы вызывать его обратно, поэтому я быстро открыл приложение Убера и вызвал машину.

Водитель уже припарковался у обочины и ждал, когда я вышел на улицу, и я был благодарен, что а) он не был разговорчивым, и б) он был быстрым.

Возле Университетской больницы творилось сумасшествие, скорые выстроились по кварталу, парковки были заполнены, и возле входа толпилось больше людей, чем я ожидал увидеть в такой поздний час. В городе случилось что-то ещё масштабное? Люди на складах были бездомными, и я не мог представить, что многие их близкие вообще знают, что они были внутри, или вообще поддерживают с ними связь.

— Можете высадить меня здесь, — сказал я, не в настроении видеть в пробке, когда мог пойти пешком и добраться туда быстрее.

Не дожидаясь, пока водитель припаркуется, я открыл дверь и побежал через парковку. Внутри бурлил адреналин, необходимость увидеть Кирана во плоти и собственными глазами подгоняла меня двигаться быстрее. Я протолкнулся через небольшую толпу людей у входа, но как только оказался внутри, понял, что они блокировали холл, и это была очередь.