Омеро Арсе прилетел из Чили.
Нешуточная даль для нелюдима —
казалось мифом то, что он решится
покинуть Чили, мой колючий край,
скалистую пучинную отчизну.
И вот он здесь, наряженный по форме,
при галстуке, в наглаженных штанах, —
он прибыл, атлантический, ни словом
не помянув свой перелёт геройский
в набитом самолёте, — пассажир
первого раза.
Здесь необходимо
принять в расчёт, какой он есть, — его
поэтико-статическую сущность,
числительный покой неспешных дней,
питавших благородное сиянье
его поэзии неторопливой.
Необходимо знать устройство этих
людей, скрывающих свое величье,
противников любого превосходства,
всегда естественных, как древесина
столетних балок и стропил, смягчённых
прикосновеньями стыдливых лет.
И вот он снова здесь —
товарищ мой.
И так как я его прекрасно знаю,
я говорю чуть слышно: «Добрый день».
