Хорошо, что они выехали на трассу и в это время суток она была пустая.

– Они отстали. – Ромаль посмотрел в зеркало заднего вида, но скорость сбавил только для того, чтобы вписаться в поворот.

Софию повело вправо, и она прижалась к двери, закрыв от страха глаза. Но как только машина выровнялась, девушка села поудобнее и схватилась за ремень безопасности. В голове стучала только одна мысль: она умрет либо в аварии, либо от пули тех, кто позади. Какую смерть выбрать? Какую выбрал бы Ромаль?

Она обернулась к нему, рассматривая его профиль. Мужчина был очень занят дорогой, изредка посматривая в зеркало на черную машину, поэтому не заметил ее взгляда. Его лицо лишь слегка освещал приглушенный свет от датчиков на панели. Было смешно признать, но она впервые села в машину к незнакомому человеку. Если не считать таксистов, конечно. Этот человек – цыган! Он бандит! И даже не она села к нему в машину, а он усадил ее сам и увез неизвестно куда. Но неудобно было спрашивать, куда именно, гораздо важнее сейчас было оторваться от преследователей.

– Спасибо, – прошептала она и уставилась вперед. Сердце все еще билось очень сильно, хотя машина позади отстала, а потом и вовсе исчезла из поля зрения.

– Пожалуйста, – спокойно ответил Ромаль и притормозил, чтобы повернуть налево.

Руки, лежащие на руле, спокойно и уверено управляли резвым авто. София с интересом рассматривала золотой перстень на среднем пальце правой руки. Цыгане любят золото, это очевидно. Он точно цыган, у него еще золотая цепочка на шее. И зубы должны быть золотые, правда, в темноте плохо видно, но наверняка так и есть.

Машина остановилась, и Ромаль заглушил ее, но не выключил фары. София ничего не видела за окном – все было черным, как в аду.

– Где мы?

Ей стало страшно: они одни, поблизости никого нет, даже если кричать, то никто не услышит.

– В лесу. – Он открыл дверцу и вышел из машины.

Последовать за ним? Или остаться в машине? Но она же не трусиха, к тому же физическую подготовку получила самую лучшую. София отстегнула ремень, открыла дверцу и вышла следом, ощущая на коже холод. Или ее знобило от того, что пришлось пережить. Остаться один на один с цыганом в темном лесу – это ничто по сравнению с тем, что ее чуть не убили. И обстреляли машины. Вспомнив об этом, девушка вскрикнула и зажала рот рукой.

Ромаль обошел свой «Мустанг» и оказался рядом.

– Дьявол, – выругался он. – У тебя есть враги?

– Я думала, что это твои враги.

– А я надеялся, что не имею к этому никакого отношения. – Он отвернулся, осматривая машину на наличие дыр от пуль. Но было так темно, что вряд ли он что-то увидел.

– Мои машины, – напомнила ему София, – что будет с ними?

– Это не мои проблемы, они же твои, – спокойно ответил Ромаль.

А она так надеялась, что он пожалеет ее, отдаст деньги, скажет, что сделка не состоялась. Но он не сердобольный дурак. Спас ей жизнь, и на этом спасибо.

– Черт, – теперь выругалась София, – если хотели убить меня, то как они узнали, что я буду в том месте?

Ромаль обернулся, уставившись на нее, и подошел ближе. София рефлекторно попятилась и прижалась к машине. Девушка смотрела ему в глаза, пытаясь определить его настроение и получше разглядеть, но в темноте сделать это было сложно.

– Кому ты говорила, что у тебя сделка?

Он спросил с большим недоверием, София даже задумалась, но потом мотнула головой.

– Никому.

– Ты же врешь. – Он улыбнулся. Черт, вот улыбка у него красивая и зубы белоснежные, совсем не золотые. – Твой парень знал! Этот безмозглый Иво мог растрепать кому угодно!

– А что здесь такого? Кому я нужна? Может быть, они пришли за тобой? – Эти слова София произнесла быстро, обвиняя его, а потом улыбнулась сама.

Улыбка Ромаля пропала с лица.

– Может, но виновата в этом ты!

– Я?

– Ты и твой твердолобый парень! Кому он разболтал? Он должен был отдать деньги Лазару! Отдал так, что чуть свою девушку не убил, кретин, – презрительно выпалил Ромаль.

Софии на секунду даже стало приятно. Хоть кто-то о ней подумал.

– Нет, не верю, что виноват Иво. Да, он не пришел ко мне на сделку, – она стала его оправдывать, – но на то есть причины. Наверняка есть.

Она посмотрела на Ромаля глазами, полными какой-то глупой надежды, но увидела лишь ледяную ухмылку.

– Азартные игры и выпивка – вот причины. Ты думаешь, я не знаю, кто такой Иво? Я наслышан об этом парне и его веселой жизни в Белграде.

– Он исправился…

– Такие не исправляются…

– А чем ты лучше его? – взвилась София. – Покупаешь оружие и продаешь машины! Таким, как ты, вообще нет веры!

– Я исполняю свои обещания. Если говорю, что приду, значит, я прихожу! Я человек слова, и мне можно верить!

– Таким, как ты, как раз веры нет! – выпалила София, гордо вздернув подбородок, сложила руки на груди и отвернулась от Ромаля.

Он встал рядом, прижавшись спиной к машине, и точно так же, как она, сложил руки на груди:

– Э чиб бикокалэнгири, тэ кокалы пхагирла[4].

София, услышав странную речь, обернулась:

– Что ты сказал?

– Не важно.

– Это ругательство?

– Это поговорка.

Все же у цыган есть свой язык, а она как раз недавно думала об этом.

– Что за поговорка?

– Садись в машину, я отвезу тебя домой. – Он обошел машину, направляясь к водительскому сиденью.

– Это поговорка?

– Это проблема.

Куда он ее отвезет? Разве уже можно ехать? Сказал, что домой! А как же машины на пристани?

Вспомнились слова одного из лысых парней, которые трясли возле нее и Иво «пушками» и грозились убить Софию, если он не отдаст долг. Может, это были они, люди Лазара? Если бы Иво отдал долг, то в нее бы не стреляли, верно?

– Ромаль, – произнесла его имя София. Какое же оно странное… – Ты знаешь этих людей, которые стреляли в порту? Это могли быть люди Лазара?

– Я не разглядел их, было слегка не до этого. Но мы можем вернуться, чтобы рассмотреть получше.

С ним было невозможно разговаривать серьезно. В него стреляли, а он шутит!

Но, честно говоря, его шутки пугали. Или его реакция пугала. Нормальный человек, как она, испугался бы. Тут не до шуток. Но видимо, Ромаль не такой уж и нормальный.

А может, его пытаются убить каждый день и он просто привык?

– Это твои люди на причале выгружали машины? – София села в машину, но не торопилась закрывать дверь.

– Нет. – Он улыбнулся ей, захлопнув свою дверцу.

Свет в машине еще не погас, и София обратила внимание на цвет его глаз – черный, как логово Сатаны. В этот момент они как будто блеснули. Или это был отблеск света от лампочки?

Внешностью он выделялся из толпы сербских мужчин. Но даже для цыгана он был каким-то особенным. София не могла понять, что делало его другим. Но даже тогда, в детстве, она смотрела на него, не отрывая взгляда. Тогда, в пятнадцать лет, она и не думала, что когда-то заглянет ему в глаза, а теперь сидит рядом и отчетливо видит каждый шрам на его лице. Один прорезал черную бровь, а второй, небольшой, еле заметный, располагался на щеке. Но эти шрамы придавали Ромалю некий шарм и подчеркивали мужественность. К примеру, Иво всегда волновался, рассматривая свое отражение в зеркале, чтобы последствия драк не остались на коже. С ним же переживала и София. А теперь поняла, что шрамы подчеркивают силу, вызывают желание к ним прикоснуться. Поймав себя на этой странной мысли, девушка отвернулась.

– Ты не готова ехать домой?

Интересно, в какой дом он ее повезет?

– Готова. – София наконец захлопнула дверь. Она посмотрит, куда он ее повезет. – Но что делать с машинами? Я передумала их покупать.

Ромаль усмехнулся, он не был похож на дурака.

– Продай своему дружку, виноват он, вот пусть и расхлебывает. Тем более сегодня я ему отдал приличную сумму.

– Это долг Лазару, – фыркнула София, – теперь я переживаю за Иво. Возможно, что-нибудь случилось.