— Хорошо, я скажу это, Такахаси-кун. Скажу громко, чтобы у тебя не оставалось сомнений, но знай, что ты и твоя мелкая тварь — недолго будете торжествовать. Рано или поздно ваши деяния отольются вам в стократном размере, не вам, так вашим детям! — голос Накано понижается едва ли не до змеиного шипения и это звучит куда как страшнее чем если бы она кричала. Угроза? Точно угроза. Но … с какой стати? Да, ни я, ни тем более Ю-тян не являемся фанатами творчества Накано Наоки, но и злопыхательством не занимаемся, планы по свершению мести не строим… или это только я не строю? Что делала Юрико в свободное время, чем она занималась? Неужели…
— Банкротство моей студии, а потом и мое личное — вопрос времени — произносит Накано и сталь звенит в ее голосе: — ты это хотел услышать? Она это хотела услышать?! Что же, ты услышал… доволен?
— Банкротство вашей студии? В первый раз об этом слышу — признаюсь я: — прямо до такой степени просмотры упали? У вас же рекламные контракты на год заключаются, а скандалов я не слышал… как так получилось?
— Вот и мне интересно — сужает глаза Накано: — кто еще знал о том, что я разместила облигации РЕПО, кто еще мог пустить слух о том, что надо срочно обязать меня выкупить их по двойному номиналу? Нет, даже не так — откуда эта мелкая тварь узнала об этом и как сумела нанести удар мне в спину? Хорошо, если я не выкуплю эти бумаги по соглашению repurchase agreement в течении сорока восьми часов — в силу вступит механизм принудительного выкупа… а это обязательства в двойном размере и обращенные на мои личные активы!
— Ого. Честно говоря, ни черта не понимаю, но сочувствую. Однако ни я, ни Юрико-тян ничего такого не планировали и не делали. Это у вас как-то само собой образовалось… — говорю я, понимая, что у эфирного директора и светской львицы Накано Наоки неожиданно нарисовались очень крупные проблемы. И ей сейчас не до меня, у нее стресс. А еще я тут приперся со своей просьбой провести съемку моего мероприятия, если по минимуму. Так-то хотелось бы полного сотрудничества с «Токийским Айдолом», но сейчас явно время неудачное. Так что, эту часть плана вычеркиваем, обойдемся парой новостных каналов и записями с телефонов. Как говорится, за неимением горничной, обходимся дворником. Сейчас только встать, раскланяться и оставить Накано-сан наедине с ее собственными проблемами. Потому что у меня своих проблем хватает, а она сейчас всех вокруг в своих бедах готова обвинять. Нехорошо в таком вот виде ее созерцать, ей самой потом стыдно будет.
— Потому, прошу прощения, что побеспокоил вас, Накано-сан — говорю я, вставая и изображая поклон: — не буду вам больше мешать.
— Стоять! — она резко опускает ладонь на стол, так резко, что раздается хлопок: — ты получил то, за чем пришел! Теперь моя очередь! Ты вдоволь поглумился надо мной! Но тебе придется выслушать меня до конца! — она опускает руку под стол и позади меня раздается отчетливый щелчок электронного замка. Двери, чтоб их. Накано Наоки заперла меня в своем кабинете.
— О, да ради бога. Если вы настаиваете, Накано-сан — я выслушаю вас до конца, что бы вы не хотели мне сказать — говорю я, пожимая плечами. В самом деле, если ей так важно, чтобы я ее выслушал — выслушаю. В конце концов единственный надежный способ понять человека — выслушать его. Понятно, что никакой физической угрозы от этой женщины мне не исходит, запереться со мной в кабинете, учитывая мою репутацию… а она смелая. Если же вдруг выяснится что она на самом деле нимфоманка и эти вот электронные замки тут стоят потому что она в этом самом кабинете на этом самом столе постоянно насилует участников своего шоу и просто молоденьких мальчиков и девочек, если она вдруг набросится на меня и сорвет с себя и с меня всю одежду и в порыве звериной страсти бросит на этот вот громадный стол… или на этот кожаный диван… или даже на эти ковры под ногами… интересно, а где еще можно это сделать в ее кабинете? В любом случае, если Накано Наоки-сан на самом деле извращенка и нимфоманка, то я … конечно же не буду сопротивляться. С нимфоманками и маньячками только так — нельзя им дать понять, что ты боишься, надо идти вперед, собирая волю в кулак и все остальное тоже. Встречное изнасилование! Взаимное изнасилование! Эээ… какой бы еще термин придумать… я смотрю на нее в тайной надежде, что вот сейчас она рванет на себе блузку и скажет «а теперь иди сюда, плохой мальчик!».
К моему сожалению, Накано не спешит рвать на себе рубашку. Наверное, я поторопился с выводами и эфирному директору надо просто выговориться. Неужели у нее денег на психотерапевта не хватает?
— Вы… ты и твоя приспешница, эта мелкая мошенница Казутсуги Арису — вы придумали все это. Это вы выдернули почву у меня из-под ног, это вы вступили в сговор с Икэдой Дзюнтой, и всем советом директоров местного филиала «Колы Джап»! Думаешь я не знаю, кто именно стоит за их требованием выкупа облигаций РЕПО?! Второй год они приобретают у студии эти бумаги и ни разу не выставляли требований о выкупе! Зачем? Ну конечно же, чтобы забрать мои активы за копейки… но никто не мог знать что именно в эти две недели мне не хватит денег, именно в эти две недели мне не откроют кредитную линию в банках из-за переоформления предприятия на третьих лиц. В обычное время я бы закрыла эти облигации и глазом не моргнула… но этот удар был подгадан с убийственной точностью. Ни раньше, ни позже. Точно в срок. Кто еще мог сделать такое? — Накано забывает про сигарету в ее руке и едва не обжигает себе лицо. Вздрагивает, гасит сигарету в пепельнице. Отряхивается. Глядит на меня.
— Вообще кто угодно — отвечаю я: — я и слов таких не знаю — облигации и РЕПО. Откуда мне знать, что у вас предприятия на переоформлении стоят? Вот тот, кто знает и у кого есть связи — тот и мог. У вас паранойя, Накано-сан, при всем моем к вам уважении.
— Да? Совпадения? А как насчет того, что все остальные облигации РЕПО по всему городу — тоже были скуплены одним предприятием и тоже выставлены к выкупу в течении сорока восьми часов?! Тоже совпадение?
— Опять «Кола Джап»? Да не имею я отношения к его руководству, что бы там в сетях не писали, и процент от акций никто мне не давал! — отвечаю я. Конечно, «Кола Джап» для меня теперь не чужое предприятие, но все же сама Накано с руководством «Колы Джап» намного более тесно знакома чем я. Я-то средний и низший менеджерский состав раздевал, а не руководство. А она с ними не первый год на рекламных контрактах, да еще и какие-то облигации продает. Так что не надо тут меня «Колой Джап» тыкать…
— Предприятие которое скупило облигации РЕПО называется «БПИ»… как же это расшифровывается? Ах, да, «Бьянка Петролеум Инкорпорейтед». До чего же пошлая привычка везде выпячивать свое имя, Такахаси-кун. Уверена, у твоей подружки даже белье с вручную вышитыми монограммами, такое бывает, когда из грязи поднимаешься… — кривит рот Накано, садится за стол, выдвигает ящик и заглядывает туда.
— Ну… может быть она увидела бизнес-возможность — говорю я, уже не веря в свои слова. Это что получается, Ю-тян у нас не только умная и отчаянная, но еще и злопамятная как змея? Бьянка ничего не говорила мне про операцию «заставим Накано страдать», а значит и сама не знает. То есть Ю-тян за моей спиной, за спиной Бьянки такое провернула, чтобы отомстить? Ну не может быть, она же на седьмом небе была от предложения Бьянки и уже ее-то не осмелится подставить… или все же? Неужели пословица про яблоко, которое недалеко от яблони падает — правдива? Нет, не может быть, она бы посоветовалась, наверное, и вправду совпадение… странное совпадение, когда и «Кола Джап» и «Бьянка Петролеум» одновременно РЕПО к выкупу представили… но я верю в Ю-тян!
— Что же, если ты хочешь упрямствовать до конца… вот что пришло на мою личную электронную почту — Накано разворачивает ко мне стоящий на столе ноутбук и на экране я вижу фотографию Юрико, на которой она демонстрирует средний палец. Фото подписано. Красными иероглифами поперек — «Выкуси, сука!». И смайлик. Что-то обрывается у меня внутри. Ю-тян, как ты могла… хотя бы посоветовалась со мной, с Бьянкой, зачем так? Месть это блюдо, которое подают холодным, куда ты торопишься? У нас и так дел до черта, а ты …
