— Кто ты? — задвинув меня за спину, спросил алфинец.

— Я тот, кто хочет с вами договориться:

— Ты Алфин? — спросила я, осматриваясь по сторонам.

Зал был пуст.

— Он самый, — с иронией ответил Бог.

— Люди не могут слышать тебя, значит, ты врешь.

Голос засмеялся.

— Вы не люди, а магически одаренные влюбленные. Любовь, как говорится, творит чудеса.

— Что тебе от нас нужно? О чем нам договариваться? Если ты и правда Алфин, то договор я не выполнил.

— Ты, пожалуй, один из немногих за всю историю существования договора, кто хотел его выполнить. Не твоя вина, что тебя обманули. Главное — истинность намерений и любовь, что живет в вас, — философски заметил Алфин.

— Ты спасешь мою жену? — его голос дрогнул.

Сколько в этом вопросе было надежды и ожидания! Мое сердце екнуло.

— Перед расторжением договора обе стороны должны быть честны, — после некоторого молчания заметил Бог. — Твоей жене ничего не угрожает.

— Ты лжешь. Она прошла через чашу с моей кровью. Кто тебя подослал?

— Пройти прошла, но твоя избранница обречена любить.

— Что это значит? — осторожно спросила я.

— Ты пожертвовала жизнью ради любимого человека. А он готов был проститься со своей, чтобы спасти тебя. Самопожертвование — лучшее проявление любви. В каждом договоре есть подпункты.

Много лет назад в нашем с Самиром договоре тоже имелся такой. Славная семерка должна была умереть, унося с собой умения и отдавая мне мою магию. Спасти их могла лишь истинная любовь.

Каюсь, сентиментален. Любовь — такое редкое чувство, что я уже и забыл, как оно выглядит.

Конечно, при условии взаимности. Как вы догадались, никто не желал расставаться со своей силой.

Да и истинность чувств избранницы тоже не проверить. Поэтому этот пункт никто не рассматривал, а ведь спасение было так близко! Но потом о нем и вовсе забыли.

— За столько лет ни одна пара не любила друг друга? — с сомнением спросила я.

— Не любила. Девушки стремились к статусу и богатству, а алфинцы тех, к кому испытывали чувства, предпочитали брать в любовницы.

— Если бы алфинцы хотели, то могли бы отказаться от магии? — уточнила я. — И жить дальше?

— Не совсем. Много лет назад совсем юный Самир пришел ко мне за помощью. В его речи и обращении чувствовалось столько запала, чувства справедливости ижелания защитить народ от нападок врагов, что я пожалел его. Он напомнил мне моего брата, который с таким же чувством относился к людям. Жаст любил людей и всегда восхищался многогранностью их личностей. Я

пожалел юнца и закрепил с ним союз — дал самое ценное, что имел, — свою магию. Самую могущественную во всех мирах. Я не только подарил им победу в бою, я дал им возможность прожить некоторое время, до их тридцатидвухлетия, чтобы помочь людям.

Обезопасить свой народ. Этот огонь в глазах Самира и согласие на самопожертвование меня впечатлили. Но с годами запал ушел. Алчность и чувство власти пробудилось во всех, — с сожалением произнес Алфин. — Они должны были умереть и отдать мне мою силу назад. С

рождением нового алфинца моя магия слабеет, и лишь с его смертью она возвращается ко мне.

— И почему же ты раньше не обратился к воинам для расторжения договора? —подозрительно спросил Джейдн, внимательно слушая рассказ Бога.

— В их сердцах не было любви, поэтому они не слышали меня. Да и договор возможно разорвать лишь с предком Самира. Ты мой последний шанс.

— Если разорвать договор, что будет с нами и алфинцами? — осторожно спросила я.

— Я заберу свою силу назад, — просто ответил Алфин

— Все останутся живы? — с замиранием сердца уточнила я.

— Да. И не будет надобности убивать невест, чтобы продлить род и жизнь. Я не стану убивать потомков славной семерки за нарушение договора. Для них это будет самым страшным наказанием: жить без магии.

— Я согласен! — без раздумий ответил Джейдн.

— После разрыва договора вас ожидает сюрприз.

— Не люблю я сюрпризы в последнее время, — пробормотала я.

Голос засмеялся.

Голос засмеялся

— Что нужно делать? — спросил главнокомандующий.

— Положить руку на алтарь и от имени своих предков расторгнуть договор.

Джейдн так и сделал. Он уверенно положил руку на камень и громко произнес:

— Я, предок Самира, разрываю договор с Богом Алфином. Я благодарю его за возможность пользоваться его магией столько лет. Прошу его забрать то, что принадлежит ему, а взамен оставить всем потомкам славной семерки жизни.

— Да будет так! — услышала голос Алфина

В следующие минуты стены храма затряслись, а Джейдн упал на пол.

Я подбежала к любимому. Он дышал, но находился без сознания. Храм рушился, но странность заключалась в том, что его обломки не касаясь земли, исчезая в черном тумане. Меня это сейчас мало заботило, я пыталась привести в чувства Джейдна.

Муж не просыпался. Он был окружен черной дымкой, жилы на его руках почернели.

Дыхание было еле заметным, а лицо — очень бледным.

— Алфин! — через слезы позвала я. — Что ты сделал с моим мужем?

Он засмеялся.

— Дитя с магией моего брата, не печалься. Только благодаря тебе он стал счастливым и принял правильное решение. Надеюсь, моим даром он распорядится правильно.

Вокруг творился хаос. Храм исчез, и теперь я видела все, что происходило вокруг.

Слышались женские вопли и детский плач. Черный туман находился всюду. Он поднимался с земли и, как смерч с воронкой сверху, исчезал в высоте. Туман выглядел темнее ночи. Алфин забирал свою силу из всего.

Я положила голову Джейдна себе на ноги и взяла его за руку. Неужели Бог нас обманул? Забрал магию вместе с жизнями алфинцев, таким образом отомстив?

Нежно коснулась губами виска мужа. Он по-прежнему выглядел бледным. Я осторожно гладила его волосы, наблюдая за ночным царствованием Алфина. Он был в своем праве: забирал то, что принадлежало ему.

Только когда черный туман рассеялся, Джейдн открыл глаза. На востоке появились первые лучи солнца.

— Что произошло? — растерянно спросил он, оглядывая изменившуюся местность.

Теперь Гедар практически ничем не отличался от остальной Фабрании. Я была уверена, что растениям теперь здесь будет очень комфортно.

— Все хорошо. Разрыв договора, надо полагать, прошел успешно.

Джейдн встал, а за ним и я, разминая затекшие ноги.

— У нас все получилось, — улыбнулся Джейдн, взяв мою руку.

— Да. Мы войдем в историю?

— Не знаю. А ты хочешь?

— Наверное, нет, а то придется всем рассказать, какие подлые алфинцы.

Перевела взгляд на руку Джейдна, его вены на руках по-прежнему чернели.

— В тебе все еще есть магия.

Мужчина поднял руку перед собой. С его пальцев слетели черные ленты.

— Да. Я будто еще сильнее, — заметил Джейдн.

— Алфин оставил тебе силу в качестве благодарности, — улыбнулась я. — Думаю, ты теперь такой единственный.

— Пойдем проверим, как выглядят воины без магии? — предложил Джейдн, улыбаясь.

Вместо эпилога

Как стремительно меняется жизнь! Еще полгода назад я была чужой дочерью для своих родителей и невестой в отборе, а сегодня — императрица Фабрании.

Как долго не могли смириться с утратой силы алфинцы, в особенности Верган! Он умолял сына придумать что-то, убедить Алфина вернуть воинам способности, но в конце концов принял свою судьбу. Ему пришлось уступить место правителя сыну.

Верган боялся мести соседних государств, которые не совсем честно присоединились к Фабрании.

Анклав Гедар стал самым посещаемым местом во всем мире. Теперь магии здесь не было, и земля государства радовала изобилием растений, которые хорошо приживались благодаря моей силе.

Джейдн предлагал мне переехать в другое место, но я не захотела. Другие заложники анклава покинули его, как и алфинцы. Здесь стало уютнее и теплее.

Многие предпочитали забыть о том, что когда-то обладали магией и поселиться среди людей подальше от Фабрании. Средств на безбедное существование у них хватало.