Диана закипела, как вулкан и сжала кулаки так, что ногти впились в ладони!

Дима широкими шагами шел к бассейну! Мимо смеющихся ребят. Кто-то заулюлюкал! Кто-то засвистел! Музыка стала громче!

— Я забыл тебя предупредить, Элли! Не разговаривай со строй ведьмой! Она не Гингема! И у нее нет серебряных башмачков! Она старая сука! Без зубов и способностей!

— Дим, отпусти! Ну, отпусти же меня! Поняла я все! Понялааа! — и легко перекинул ее так, что она обняла его ногами за талию, а руками за шею. Слишком откровенная сцена для всех присутствующих.

— Все сложнее это делать! Отпускать. — и Дима и Элина видели вопросительный взгляд Андрея. Возмущенное лицо Алины. Непонимающие и смеющиеся взгляды вокруг. — Закрой ротик, Элли! — и с этими словами Дима прыгнул в бассейн, увлекая за собой барахтающуюся Элину! Он ухватил ее за талию, сзади и задержал под водой. Прижался всем телом, чтобы ощутила его стояк.

— Псих! Придурок! — отплевываясь, она ругалась, шлепала руками по воде. Дима прошелся ладонями по ее телу. Снова. Возбуждение от самой ситуации сводило с ума. И да! На них смотрели, не понимая ничего! Потому что раньше никогда, никто не видел Элину и Диму так близко друг к другу! И тем более в таком ракурсе! Тот инцидент в бильярдной никто не заметил. А вот сейчас все иначе. Даже кто-то достал смартфон.

Андрей подошел к бортику. Протянул руку и помог подруге выбраться. Говорить что либо было бессмысленно.

— Я приведу себя в порядок. Ладно? — она отстранилась. Андрей пошел за ней. Элина обернулась. Пусть больно. Но так надо. Пришло время. Она улыбнулась так, как могла улыбаться лишь в самые счастливые моменты жизни. Это тоже счастье. Принять решение и следовать ему. Это она сама удерживает его. Как качели, толкает и тянет на себя! Но эти качели однажды треснут ей по лбу! И пострадает не только она. Элина не позволила парню даже кончиками пальцев прикоснуться к ее лицу.

— Дрю, сегодня будь с Алиной. Я справлюсь. Мне нравится вечеринка! Оторвемся! Я очень быстро вернусь!

— Это то, чего ты хочешь? — Опускает голову и смотрит из-под бровей. Его глаза сейчас так похожи на острые штыки. Он весь словно взъерошенный зверек. Обиженный. Несчастный. И бесконечно уверенный в своих поступках, в своей любви.

— Да. Я так хочу. — больно не только ей. Разбить этот мир вдребезги. Засыпать всех фееричным безумием собственного отчаяния. Она спокойно выкрутила волосы, чтобы немного выжать воду. — скоро вернусь!

— Я перестану это делать. Только то, что хочешь ты. Не сейчас. Но не пожалей потом.

Элина дрожала. Но идти домой не хотела. Оглянула гостей. Софии нет. Андрей говорил, что его отец в отъезде. Значит, София дома. Надо будет поговорить. Надо. Не сейчас. Хватило бы своей выдержки. Чтобы все осознать, принять.

Уходя из дворика, где становилось все жарче и веселее, схватила со столика бокал с коктейлем. Опрокинула его в себя. Взяла еще один. Заглушить вой души. Остановить стучащие зубы. И вошла в дом. Просто согреться. Смыть остатки уже не нужной косметики и высушить волосы. Поднялась на второй этаж. Алкоголь ударил в голову. Стало теплее и веселее. Зачем она идет наверх? Кто бы знал. Зайти в комнату Андрея. Там она все знает.

На этаже тихо. Только стены подрагивают от внешних басов. И вместо корпуса, где располагались комнаты Андрея, открыла дверь с другой стороны.

Здесь все пахло Димой. В конном клубе, в домике не было запахов. А здесь все пропитано им. Как в его машине. Как тогда, когда она уткнулась носом в его грудь. Футболка валяется на полу. Прошла целенаправленно в спальню. Все очень аккуратно разложено и расставлено, а вещь на полу! Словно кто-то разозлился и бросил. Элина наклонилась. Подняла. И сжала в руке. Увидела фото в рамке. На небольшой полочке. Кубки. Бокс. Он занимался боксом. На фото маленький Дима. Лет 7–8. В снаряжении висит на скале. Возможно, не особо высоко. Рядом так же висит и улыбается молодая женщина. Она улыбается полностью, так, что и глаза искрятся жизнью! Ее черты отдаленно напоминают взрослого Диму. Если бы он мог вот так же улыбаться. Сердце забилось сильнее. Скалолазание? Его мать увлекалась этим видом спорта? Да. Благотворительный фонд Татьяны Соболевой. Почему же он никогда не бывает на скалодроме? И в тот раз, когда приезжал он не захотел смотреть соревнования. У Соболевых сложные отношения. И вмешиваться просто было бы не правильно. Но сейчас ей хотелось знать больше. Что произошло с ним? Почему он такой? И мог и он стать другим? Теплее, добрее. Снова появилось желание позвонить теть Маше. И позвонит. Все выяснит. Подкрадываться к этому парню, все равно, что открыть дверцу в клетку со львом!

Она подняла к лицу его футболку. Вдохнула его аромат. Голова пошла кругом. Прикрыла глаза. Спиной облокотилась о стену. Ее рука сама опустилась ниже. Подняла влажную ткань туники. Вдох. Выдох. Пальцы проникли в плавки. В его комнате нестерпимо жестоко мучили все те сцены их коротких встреч. Его секс с незнакомкой. Как он смотрел на нее, трахая другую. Его взгляд. Черный. Пронзительный. Тяжелый.

Его запах. Элина не сразу поняла, что не одна в комнате. Настолько увлеклась своим собственным вселенским возбуждением.

Он наблюдал, затаив дыхание. Не сразу понимая, это шок или ошеломительное открытие! Внутри медленно, но очень яростно закручивалось торнадо желания. Охренеть! Его пронзила насквозь бешеная волна горячего желания. Сейчас он забыл все. И видел лишь ее. Как тогда, много лет назад. Когда целовал 15-летнюю Элли. Это было давно. Об этом никто не знает и не помнит. Сейчас она другая. Сейчас она здесь, вот так близко! Его недостижимая звезда.

Тоненькая фигурка прислонилась спиной к стене. Девушка закинула голову, и открыв свой нежный ротик тихо постанывала. И этот стон утопал в скомканной футболке! Его футболке, которую Элина прижала к лицу! Ее трепещущая грудь вздымалась. Влажные волосы облепили лицо и плечи.

Твою ж мать! Его рука самопроизвольно опустилась на пах, чтобы хоть немного поправить неудобство. Стояк был просто каменный и уже не помещался в таких же, как у нее, мокрых шортах.

Девчонка изогнулась так, что казалось, сейчас сломается. Тонкие пальчики зарылись в плавках под туникой. Ноги широко расставлены. Она что делает? Мастурбирует? Здесь? В его комнате?! Вот это подарок! Отказаться? Просто выйти из комнаты? Ага! Это выше его сил! Это полное разрушение мозга. Все тело теперь работает лишь в одном режиме! Все системы управления мозгом полетели к чертям! Маленькая бестия. Дима попытался сглотнуть. Рот наполнился слюной. Темнота и отдаленные звуки вечеринки. И опасность. Ей плевать, что в комнату могут войти?!

Его шаги стали тяжелее. Сердце, как заглохший мотор, теперь работало на износ. Хулиганка застыла. Но ручку так и не вынула. Даже в темноте Дима увидел ее улыбку. Глаза под длинными ресницами словно видят призрака.

Парень подошел почти вплотную и прошелся кончиками пальцев по ее руке. Взял свою футболку из ее дрожащих пальцев и отшвырнул в сторону. Юркнул пальцами в горячее лоно. Не давая возможности на попытки сопротивления. Его собственный стон утонул в ее шелковистой шевелюре. Пальцами сжал основание ее головы и приподнял так, чтобы присосаться к разгоряченным губам. Она Точно выпила. Алкоголь сделал ее такой? Алкоголь на вечеринках в доме Соболевых всегда отличался неожиданной крепостью. Вспомнил, как она кружилась в танце на вечеринке у озера. Обнимаясь с его младшим братом. Как танцевала и пела в ту ночь, в Буцефале. Но сейчас она здесь. Сама пришла. И да, это волновало больше, чем обнаженное тело.

Она выставила ладонь, пытаясь его оттолкнуть. Дима поймал ее пальчики и облизал. Языком прошелся по всей длине ее руки. Задержав язык в сгибе локтя.

— Еще в тот раз твой вкус понравился, крошка! — его рот коснулся мочки уха. Сползая ниже. Покусывая. Девчонка приподняла ногу так, чтобы он ухватил ее бедро.

Она сама потянулась губами к нему. И укусила за ключицу. Выше просто не могла достать. Дышит тяжело. И умоляет свое собственное тело о разрядке.